Ход конем - Василий Горъ

— Доброе утро, мэм! Судя по траффику, вы все еще работаете…

Услышав голос Блохина, Нюканен рефлекторно натянул на себя одеяло и густо покраснел: из одежды на нем были одни стринги. И те — абсолютно прозрачные. А прическа превратилась черт знает во что…

— Григорий Максимович, я не одета!

Блохин пропустил крик души мимо ушей и, вцепившись в спинку ближайшего кресла, поволок его к кровати:

— Ситуация выходит из-под контроля! Мне нужны Штайр, Усов и Мацкявичус!! Немедленно!!!

— Эльдрид будет дома в десять вечера… — кое-как пригладил непослушные лохмы Сеппо. — В начале одиннадцатого я буду у нее…

— А почему не утром? — недовольно поморщился Александр Филиппович. — Если мне не изменяет память, просыпается она в шесть утра…

— На то, чтобы привести себя в порядок, мне потребуется не меньше полутора часов. Час десять на дорогу. А в десять Эльдрид должна быть в школе. Свой распорядок дня она менять не будет… Ну и сколько времени мне останется на разговор?

Блохин скрипнул зубами и пристально уставился на Нюканена:

— А вы уверены, что она согласится?

— Нет, не уверен. Но сделаю все возможное…

— Что ж, душой вы не кривите, и это меня радует… — Александр Филиппович откинулся на спинку кресла, а потом заметил развернутый экран локалки: — Кстати, а что вы думаете о ситуации в целом?

— Если пустить ее на самотек, то, с вероятностью в девяносто девять процентов, КПС проголосует за предложение Ламарка…

— А дальше?

— Дальше он отправится на Лагос и попробует убедить Фарелла, Роммеля и Харитонова присоединить Конфедерацию к НСЛ…

— И?

— Они ему откажут, сэр!

Блохин отрицательно помотал головой:

— От власти не отказываются! Поэтому они согласятся…

Стоило Сеппо взглянуть в воспаленные глаза Александра Филипповича, как спорить тут же расхотелось: рвущийся к власти политик был неадекватен!

Не дождавшись его ответа, Блохин изо всех сил врезал кулаком по подлокотнику кресла и зашипел:

— Поэтому… если вам не удастся уговорить свою сестру, нам придется слегка скорректировать ее сознание…

— Уходи…

— Ты не дослу…

— Я сказала, уходи!!! — Эльдрид оглядела его с ног до головы, смахнула со щеки непрошеную слезинку и нервно сжала пальцами поясок платья: — Я не хочу иметь с тобой ничего общего!

— Я — твой брат!!!

— Мой брат был человеком! Он очень остро чувствовал грань между добром и злом, не боялся брать на себя ответственность и всегда отвечал за свои поступки!

— Я и сейчас такой!!!

— Конечно! Именно поэтому ты сбежал из тюрьмы и прячешься в женском теле…

— Я не прячусь!!!

— Ах да! Чуть не забыла! Ты пытаешься взять реванш, снова сделать карьеру и спасти Конфедерацию от Демонов! — Эльдрид посмотрела на Сеппо с плохо скрываемым презрением. — Слушай, а ведь ты одержим! Твоя жажда власти так сильна, что ты готов идти вверх даже по трупам!!!

— Эльдрид, это не так!

— Только не говори, что власть тебе не нужна. Все равно не поверю…

— Нужна… Но только как возможность делать людям добро!

— Добро? — Эльдрид вытаращила глаза… и горько рассмеялась. — А как это утверждение сочетается с тем, что рассказывал на суде твой обвинитель? Если ты запамятовал, то я напомню: вместо того чтобы бросить все силы на борьбу с Циклопами, ты и твои покровители ввели торговые санкции против АНСО[160], разожгли в обычных людях ненависть к модификантам-Демонам, создали «Белое Братство» и убили детей и женщин в Парк-Сити… Что из вышеперечисленного можно назвать добром?

У Сеппо закололо сердце:

— Не все то, что говорилось на суде, — правда! Нас топили игроки другой команды, поэтому там озвучивалось только то, что, по их мнению, могло убрать нас с политического небосклона на максимально длительный срок.

— Игроки? Ты вообще понимаешь, о чем говоришь? На Окраине идет ВОЙНА, на которой умирают люди! Такие же, как ты и я! Как тебе хватает совести называть это ИГРОЙ?!

— «Команда», «игроки», «игра» — это просто термины. Слова, которые объясняют определенные понятия. Вместо того чтобы цепляться к форме, вникай в содержание.

— Как скажешь, — криво усмехнулась сестра. — Попробую озвучить содержание: вы пытались вернуть утраченные территории. Во время войны. И, действуя согласно принципу «цель оправдывает средства», ударили в спину нашим единственным защитникам. Потом получили по рогам и, использовав административный ресурс в личных целях, спрятались в чужие тела. А теперь пытаетесь вернуть себе то, что потеряли…

Сеппо вспыхнул:

— Я не…

— Хватит лгать!!! — заорала Эльдрид. — Если бы ты действительно осознавал свою вину перед населением Конфедерации, то приперся бы не ко мне, а в ближайшее отделение МБ!!!

— Команда Этьена Ламарка — это сборище непрофессионалов… — облизнув пересохшие губы, еле слышно пробормотал Сеппо. — Их идея «лечь» под НСЛ — идиотизм: Фарелл, Роммель и Харитонов не станут заниматься Конфедерацией! Им просто НЕКОГДА! Следовательно…

— Все, хватит! — Сестра вскочила с дивана, подбежала к двери и изо всех сил рванула за ручку. — Уходи! И никогда, слышишь, никогда не возвращайся!!!

У Сеппо подкосились ноги: этот взгляд он уже видел. В день, когда Эльдрид выставила из дома своего первого мужа.

Память услужливо напомнила слова, сказанные ею перед тем, как вычеркнуть из своей жизни человека, с которым она прожила целых шесть лет: «Валдис? Тебя не было, нет и не будет. НИКОГДА!!!»

— Ты что, оглох? Я сказала, убирайся!!!

В коридоре что-то тихонечко звякнуло.

Нюканен откинулся на спинку кресла, скрестил руки под грудью и устало прикрыл глаза: остановить спецов Блохина, начавших движение, находясь в женском теле, было невозможно.

Я проснулся как-то сразу, рывком. И, не успев открыть глаза, вывел на тактический экран бэкашки полоску таймеров.

— До прилета Циклопов — час сорок три… — тихонечко прошептала Иришка. — Спи…

Я помотал головой:

— Не хочу. Выспался.

Потом перевернулся на бок и… улыбнулся: моя любимая женщина лежала на спине и, прижав обе ладони к животу, прислушивалась к своим ощущениям.

— Ну что, уже шевелится? — хихикнул я… и чуть не схлопотал подушкой по голове.

Подушку я отбил. А удар кулаком в живот — нет. И не потому, что не успевал, — просто вместо ожидаемых смешинок в глазах Орловой почему-то появились слезы.