Дайвинг для крокодила - Дарья Калинина

Но дойти не успел. Внезапно из-за киоска «Союзпечати» прямо на него вылетела хорошенькая беленькая болонка. На ее голове был прицеплен красный бантик в тон такому же красному ошейнику. Но несмотря на свою симпатичную внешность, собачонка обладала сварливым характером. Во всяком случае, при виде торопящегося к «Опелю» мужчины собачонка разразилась громким визгливым лаем.

А когда мужчина подошел поближе, сделала попытку вцепиться в его ногу.

– Черт! – отпрыгнул в сторону мужчина, когда острые зубки оцарапали ему кожу. – Пошла вон!

Но собачонка была задорной. Она ни капли не испугалась окрика и набросилась на ногу врага с еще большим азартом.

– Ай! Ой! Черт возьми!

Одним прыжком мужчина оказался возле своей машины. Там он стряхнул с ноги повисшую на ней болонку. И, захлопнув дверцы, принялся обследовать повреждения. А они были существенны. Нога украсилась двумя ярко-алыми царапинами. Из них сочилась кровь. Но их можно было залепить пластырем. Существенная неприятность заключалась в том, что новехонькие брюки, которые мужчина надел сегодня впервые, украсились снизу бахромой.

– Вот дрянь! В лапшу исполосовала!

Но тут мужчина вспомнил о главном. И новое проклятие сорвалось с его губ. Пока он воевал с болонкой, нежно-розовый «Гольф» исчез!

Некоторое время подруги ехали молча. Потом Лесе надоело просто любоваться маской, и она спросила:

– А куда мы едем?

– Мы уже приехали.

С этими словами Кира остановила машину у дверей шикарного магазина. В стеклянных витринах стояли манекены в старинных платьях. Манекены чувствовали себя тут весьма комфортно. Они пили чай из чашек ломоносовского фарфора, слушали граммофон и любовались на себя в огромное, чуточку потускневшее зеркало в красивой позолоченной раме. В зеркале же отражались веджвудские безделушки, литые бронзовые фигурки животных и мраморные девушки и юноши в легких одеждах, также расставленные в витрине.

– Что это? Антикварный магазин?

– Именно. И тут работает один мой знакомый. Борис. Борис Бронс.

– У тебя есть знакомый антиквар? Почему ты никогда мне о нем не говорила?

– Нужды не было, – пожала плечами Кира.

– Почему?

– Тебе был нужен антиквар? У тебя дома есть парочка антикварных безделушек?

– Нет, но… Но он же был твоим кавалером?

– А как кавалер он ужасно занудлив. И после двух свиданий я его вежливо и твердо послала.

– А как же?…

– Но как антиквар, похоже, свое дело знает.

В это время подруги вошли внутрь и оказались в просторном прохладном помещении. Тут стояли дубовые столы, комоды красного дерева, трюмо из сандала и буфеты из вишни. Мебели было много, очень много, и чтобы рассмотреть ее, приходилось двигаться очень медленно.

Но подруг не интересовала ни мебель, ни лампы, ни вазы, ни картины. Их не заинтересовал даже огромный белый рояль в центре торгового зала, мешавший ходить как покупателям, так и продавцам. Подруги, миновав дюжего охранника, вошли в маленькую комнатку в глубине помещения.

Тут сидел худощавый мужчина и ковырялся в старых часах. Лицо мужчины было покрыто клочковатой бородкой. А сам он напоминал большой плохо питающийся вопросительный знак.

– Добрый день, – не поднимая глаз от часов, произнес он. – Чем могу быть полезен?

– Бориска! – воскликнула Кира. – Сколько лет, сколько зим!

Антиквар вздрогнул и наконец поднял взгляд.

– Кира, – произнес он, и трудно было сказать, чего в его голосе было больше, удивления или смущения. – А ты тут?..

– Я пришла к тебе по делу!

– Ах, вот как! По делу.

Лесе показалось, что антиквар расстроился. Но Кира не дала ему времени опомниться. И продолжила:

– У меня есть одна потрясающая вещь.

– В самом деле?

– За нее просят триста тысяч евро.

Антиквар перестал грустить. И оживился. Известное дело, любовь приходит и уходит, а кушать хочется всегда.

– В самом деле? – повторил он, но теперь в его голосе слышалось ликование. – Триста тысяч! И где же она?

Кира сделала знак Лесе. Та осторожно извлекла из своей сумки завернутую в махровое полотенце маску и положила ее на стол.

– Что это?

– Посмотри сам. И увидишь!

Антиквар бережно, двумя пальцами, словно боялся испачкаться, развернул полотенце и уставился на маску. Потом, не удовлетворившись визуальным осмотром, взял ее в руки. И повертел перед своим носом. Наконец он положил маску на полотенце и с тревогой посмотрел на Киру:

– Надеюсь, ты эту штуку не покупала?

– Нет. Но… А в чем дело?

– Сколько, ты говоришь, за нее хотят получить?

– Триста тысяч евро.

– Вот за это?

И антиквар пренебрежительно и даже презрительно ткнул пальцем в маску.

– За это, – произнес он с нажимом, – никто не даст и десятой части. Лично я не дал бы и трехсот долларов.

– Как это? Это же золото!

– Золотое напыление.

– Уникальная вещь!

– Штамповка.

– Ее держал в руках сам Гитлер!

– Кто?!

Антиквар изумленно воззрился на подруг.

– Гитлер.

– Кто вам сказал такую чушь?

– Хозяйка этой вещи. Верней, ее родственница. Ну, не важно. Это запутанная история. Не буду ее тебе сейчас всю выкладывать.

Антиквар покачал головой:

– И не надо. Скажу сразу, вас бессовестно обманули. Гитлер никак не мог держать в руках эту маску.

– Но почему?

– Новодел.

– Что?

– Маска сделана недавно. Год, максимум два года назад. Может быть, и того меньше.

Это было жестоко. У подруг прямо руки опустились. У них в руках вовсе не сокровище, а самая обычная безделушка. А как же с легендой о Куни-Уни? Как же все жертвы, погибшие из-за этой маски? Баба Клава лгала им? Нет, подруги были уверены, старушка точно видела настоящую маску. А вот то, что висело в квартире Анастасии, оказалось подделкой.

– Кто-то сделал копию с оригинала, – прошептала Леся.

И тут же в голове у Киры все встало на свои места. Конечно, просто существуют две маски. Одна настоящая. А вторая, вот эта самая, – подделка!

– Но кто мог сделать эту маску? – воскликнула девушка.