Когда тело говорит НЕТ - Габор Матэ

которое можно было бы предсказать, если бы ребенок видел, что мать его успокаивает»7.

Согласно результатам немецких исследований, дети-астматики с большей вероятностью, чем их здоровые сверстники, вступают в продолжительные, обостряющиеся, негативные с обеих сторон взаимоотношения как с матерями, так и с отцами. Родители астматиков, как правило, относятся к ним более критически, чем родители других детей8. Что касается объективных показателей, когда дети-астматики были раздосадованы или подвергались критике, поток воздуха из их легких уменьшался, что указывает на сужение дыхательных путей. Снижение воздушного потока также отмечалось, когда детей с астмой просили вспомнить случаи, связанные с сильным гневом или страхом.

Стрессовые ситуации, которые могут вызвать астму у ребенка, не обязательно осознаются больным или его семьей. Доктор Сальвадор Минухин из Детской консультативной поликлиники в Филадельфии занимался изучением астмы и других детских заболеваний. По его мнению, высокочувствительные дети подсознательно усваивают поступающую извне информацию, особенно если она касается эмоционального состояния родителей. Он отметил, что семейные отношения, при которых у детей развивается заболевание, имеют четыре общие черты: запутанность, гиперопека (контроль), отсутствие гибкости и неумение разрешать конфликтные ситуации. «Патологически запутанные семейные отношения характеризуются высокой степенью реактивности и вовлеченности. Это проявляется во взаимозависимости отношений, нарушении личных границ, едва дифференцированном восприятии себя и других членов семьи и слабых… личных границах»9.

Последний раз обострение астмы у Джойс продолжалось несколько месяцев. Оно началось после семейной встречи. Ситуация, в которой она подверглась нападкам со стороны старшего брата, напугала ее и вызвала гнев, который она подавляла с детства.

«Когда я была маленькой, я жила в страхе перед любым проявлением гнева. Меня никогда не били, но в моей семье царила злость — со стороны отца и брата. Мама тоже внесла свою лепту. Она не защищала меня от этой злобы. Гнев не обязательно был направлен в мою сторону, но он был вокруг меня. Я чувствовала себя беспомощной. Отчасти мое неумение говорить „нет“ всегда было связано со страхом вызвать недовольство окружающих, оказаться в сложной ситуации. Даже сейчас мне очень трудно справляться с проблемными ситуациями.

Это были незаметные, но постоянные проявления гнева. Мой отец был праведником. Но злость проявлялась в выражении его лица, в тоне его голоса. Это всегда происходило как-то иррационально, как детская реакция на мир. Он вел себя как ребенок.

Я не могла примириться с этим — меня это пугало. Я никогда не чувствовала себя в безопасности. Сейчас моему отцу 82 года. В силу возраста он больше не накидывается на меня с нападками так же часто. Мой брат очень злой человек; он постоянно выходит из себя, что иногда приводит к разрушительным последствиям.

Достаточно вспомнить, что произошло этой осенью… В конце ноября у моего сына день рождения — ему исполнилось шесть лет, и это большое событие. Мои родители приехали из Сиэтла, брат также решил к нам присоединиться. Мы ужинали все вместе. Он просто перегнул палку, направив всю свою злость и критику в мою сторону. Это произошло в пятницу. В субботу был день рождения моего сына, а я была абсолютно раздавлена. Я проснулась в понедельник утром и не могла ни говорить, ни ходить, ни вообще что-либо делать».

Недавно проведенное австралийское исследование показало важность позитивных социальных отношений для управления стрессом. В рамках исследования ученые провели опрос 540 женщин, которым требовалась биопсия молочной железы. Почти у половины участниц впоследствии был обнаружен рак, а у других — доброкачественные опухоли. Результаты исследования «показали значительную взаимосвязь между опасными стрессорами и социальной поддержкой. У женщин, которые испытывали воздействие, по объективной оценке, крайне опасных стрессоров и при этом не имели психологической поддержки близких людей, риск развития рака молочной железы возрастал в девять раз»10.

Исследователи были застигнуты врасплох. Они пишут: «Наш вывод о взаимосвязи между крайне опасными стрессорами и отсутствием социальной поддержки был довольно неожиданным, учитывая отсутствие обособленного воздействия».

Тем не менее это открытие удивляет не больше, чем данные о том, что люди, которые не умеют плавать и не имеют при себе спасательного жилета, не рискуют утонуть — по крайней мере, пока не окажутся на глубоком месте. Как мы помним из первой главы, под воздействием стресса из-за экзаменов у студентов-медиков наблюдалось снижение активности иммунной системы, но самыми уязвимыми среди них оказались те, кто больше всего сторонился окружающих. Физиологическое функционирование человека неотделимо — даже в теории, не говоря уже о практике, — от эмоциональных и социальных связей, которые придают нам силы.

В рамках продолжительного исследования жителей округа Аламеда в штате Калифорния, которое проводилось на протяжении 17 лет, изучалась возможная взаимосвязь между социальной сплоченностью людей (или, наоборот, чувством изолированности) и развитием рака. В этом проспективном исследовании ни у одного из взрослых, которые изучались с самого начала, не было рака. «Особый интерес вызывает фактор риска, обнаруженный у женщин, который представляет собой социальная изоляция — не только избегание общества, но и чувство изолированности… Учитывая влияние эмоций на гормональную регуляцию, не исключено, что изолированность может оказывать прямое стимулирующее воздействие на развитие данных видов рака»11. Ученые объединили в одну группу виды рака, развитие которых связано с работой гормонов: рак молочной железы, яичников и матки.

С точки зрения физиологии мы все по-разному реагируем на социальные, межличностные стрессоры и другие внешние воздействия. Что, помимо врожденного характера, объясняет эти индивидуальные различия?

Ключевым фактором является эмоциональное развитие. Если девочке из примера в начале главы в двадцать пять лет потребуется еще одна операция, то матери и отцу уже не надо держать ее за руку во время введения анестетика. У нее будет достаточно развита система саморегуляции организма, которая обеспечит стабильную работу нейротрансмиттеров и гормонов без непосредственного присутствия родителей. Однако нельзя считать само собой разумеющимся, что, став взрослыми, мы автоматически приобретаем психологическую независимость. В любом возрасте на нашу реакцию на потенциальные стрессоры оказывает сильное влияние то, в какой степени наше эмоциональное состояние по-прежнему определяется потребностью в привязанности, страхами и тревогами.

Согласно теории семейных систем, которую сформулировал ныне покойный американский психиатр доктор Мюррей Боуэн, болезнь является не просто биологическим событием в жизни отдельного человека. Теория семейных систем признаёт ежесекундную взаимосвязь физиологического функционирования индивидов. Самоочевидная в отношениях матери и плода, эта физиологическая взаимосвязь не заканчивается при рождении или даже при физическом взрослении. Как мы уже видели, взаимоотношения остаются важными биологическими регуляторами на протяжении всей жизни.

Основополагающим понятием в теории семейных систем является дифференциация, которая определяется как «способность находиться в эмоциональном контакте с другими людьми и при этом сохранять