Кареглазая моя - Лиза Клейпас

– Как хорошо, еще почти весь день впереди.

Холлис натянуто улыбнулась, Бетани никак не отреагировала.

Пока я благодарила пилота и стюардессу, Бетани и Колби вышли из самолета. Повернувшись к выходу, я увидела, что меня поджидает Холлис.

– Эйвери, – сказала она любезно, – прежде чем мы выйдем из самолета, я хотела бы кое-что обсудить.

– Конечно, – не менее приятным тоном отозвалась я.

– Я должна кое-что объяснить, поскольку не уверена, что вы хорошо нас понимаете. На нашем уровне правила особые. Если вы питаете какие-либо иллюзии насчет Райана Чейза, имейте в виду: он ничем не лучше других. Не сомневайтесь, красотка для утех на стороне у него будет. С его деньгами и внешностью он сменит не меньше трех-четырех жен. Какая вам разница, будет Бетани одной из них или нет? – Она сердито прищурилась: – Вам платят не за то, чтобы вы осуждали кого-то или вмешивались в личную жизнь клиентов. А за то, чтобы эта свадьба состоялась. И если что-то пойдет не так… Я гарантирую, что к вам больше никто не обратится. И сделаю все возможное, чтобы вы не попали на то телешоу. У нас с Дэвидом есть друзья-владельцы телекомпаний. Даже не думайте помешать мне.

Я улыбалась все так же мило, как и до ее слов:

– Как вы сами сказали в начале этой поездки, Холлис, мы понимаем друг друга.

По-прежнему не отрывая от меня взгляд, она, казалось, расслабилась:

– Я сказала Бетани, что она зря боится. В вашем положении нельзя действовать наперекор собственным интересам.

– В моем положении?

– Работая.

Только в устах Холлис Уорнер это слово могло прозвучать неприлично.

Я намеренно отправилась домой длинным путем, чтобы по дороге из аэропорта у меня было время подумать. Всегда лучше соображаю за рулем, особенно когда еду куда-то далеко. И как-то так получилось, что хаос, царивший в мыслях на высоте десяти тысяч километров, удивительным образом упорядочился, стоило мне ступить на землю.

Невозможно отрицать важность – даже необходимость – приносящей удовлетворение карьеры. Но важнее всего не работа, а люди.

На самом деле, любимая работа у меня уже была. Мы с сестрой когда-то начали с нуля, а теперь имели свое дело, чертовски успешное, и распоряжались им по своему усмотрению. И могли развивать его так, как сами захотим.

Поговорив с продюсерами Тревора Стернса, я успела почувствовать, каково будет находиться в чьем-то подчинении, действовать по указке и в рамках роли. Пушистый белый шпиц? Спасибо, не надо. Мне вполне хватает собственной беззубой чихуахуа. Пусть она и не красавица, зато и не декорация.

Я поняла, что увлеклась идеей получить шанс на блестящий успех и триумфальное возвращение в Нью-Йорк, о котором всегда мечтала, и даже не задумалась: хочу ли я этого сейчас?

Иногда мечты меняются, а мы и не замечаем. Мои успехи и поражения научили меня видеть жизнь в другом свете. Но самое главное, я изменилась благодаря тем, кого люблю. Как будто с сердца сняли обертку, и мои чувства стали глубже. Как будто…

– Боже мой! – воскликнула я, сглатывая.

До меня дошел смысл метафоры с сумкой. Я хранила свое сердце на полочке аккуратно обернутым. Пыталась защитить его, пользоваться им только в случае крайней необходимости.

Но некоторые вещи от частого употребления только становятся лучше. Царапинки и трещины, потертости, следы починки – все говорит о том, что предмет послужил своей цели. Что толку от сердца, которое боятся открыть? В чем его ценность, если им не рискнули ни разу? Мои попытки не чувствовать ничего не решали; наоборот, это и было проблемой!

Радость и тревога слились во мне, словно две стороны крутящейся монеты. Мне хотелось поехать к Джо прямо сейчас, убедиться, что я его не потеряла. Хотелось того, о чем, наверное, в те минуты думать не следовало.

Жизнь, которую он описывал… Помоги мне, господи, я желала ее! Всю, включая детей. До этой секунды я всегда боялась признаться в этом даже себе. Меня слишком угнетал страх оказаться похожей на собственного отца.

Но я не такая. В отличие от Эли, я умею любить. Я осознала это впервые.

Пришлось снять очки, потому что оправа внизу стала мокрой от слез.

Но прямо сейчас надо было заняться кое-чем срочным. Я поеду к Джо потом, когда будет время и возможность уединиться. Наши чувства, и его, и мои, слишком важны, чтобы обсуждать их на бегу.

Я пристроилась к очереди машин у забегаловки, продающей еду на вынос, чтобы купить банку газировки. И пока ждала, вытащила из сумочки телефон и позвонила.

– Алло? – отрывисто ответили мне.

– Райан? – спросила я, утирая мокрые щеки. – Это Эйвери.

Голос потеплел:

– Вернулись из большого города?

– Да.

– Как прошла поездка?

– Даже интереснее, чем я ожидала. Райан, мне нужно с вами поговорить без посторонних. Можете прерваться и встретиться со мной? Лучше всего там, где есть бар. Это важно, иначе я бы не просила.

– Конечно, я угощу вас обедом. Где вы сейчас?

Я ответила, и он объяснил, как проехать в гриль-бар недалеко от Монтроуза.

Я наконец купила газировку, глотнула холодной бодрящей жидкости и, прежде чем выехать с парковки, сделала еще один звонок:

– Лоис? Привет, это Эйвери Кросслин. – Я постаралась, чтобы в голосе звучало сожаление. – Увы, мне пришлось принять трудное решение по поводу "Чумовой свадьбы"…

В гриль-баре можно поговорить, не боясь, что тебя подслушают, только если он или полностью набит, или почти пустой. В выбранном Райаном ресторане толпа была такая, что пришлось сесть в конце стойки и заказывать еду оттуда.

Мне всегда нравилось есть в баре с полноценной кухней, и лучшего места для предстоящего разговора не найти. Можно сесть близко, но не глядеть в глаза – идеально для такой трудной темы.

Я зачастила:

– Сначала я должна сказать, что новости плохие. Или, возможно, хорошие под видом плохих. В любом случае звучать это будет плохо. Если вы предпочитаете не знать, прошу прощения, что отняла у вас время, пообедаем за мой счет. Но в конце концов вы все равно узнаете, так что…

– Эйвери, – прервал Райан, – помедленнее, милая. Не с реактивной скоростью.

Я криво улыбнулась и произнесла в качестве оправдания:

– Нью-Йорк.

Обращение "милая" меня приятно удивило: Райан произнес его как брат, будто я была частью семьи.

Бармен принес вино мне и пиво Райану, мы сделали заказ.

– Я предпочитаю узнавать плохие новости сразу же. Не нужно подслащивать пилюлю. И не говорите мне про хорошую сторону: если она не очевидна, значит, ее просто нет.

– Верно подмечено. – Я размышляла, как же рассказать об обмане, с чего начать? С неожиданного для меня попутчика или с неверного срока беременности? – Я пытаюсь придумать, как же все объяснить.