Охота за полимерами - Харитон Мамбурин

Так и свиноты: чертовски хитрые, умные, вредные. Отлично используют ИМЕЮЩИЕСЯ у окружающей среды элементы. Но сами её не меняют, да и не могут — у них копытца до рук приматов в разы не дотягивают. А значит, всё-таки животные. Но очень умные. Не будь они такие свинские сволочи — цены бы им не было. Но какие есть, и соответственно, решил я со свининой, пока она первой не полезет, не связываться.

Свинина на Вездетанк позыркала, но топать не прекратила и пересекла шоссе с гордо задранным пятаком.

А мы едем дальше, и вдруг Мопс врубает сирену малой тревоги:

— Массивные высокоскоростные формы жизни. Расстояние — километр, скорость передвижения — сорок километров в час. Пять… поправка, шесть особей. Движутся по пересекающейся со Вездетанком траектории. Запрашиваю…

— Боевая готовность, веди огонь по готовности, Мопс, — быстро ответил я, не дослушивая. — Козлы, похоже. Интересно, этот свин тут замешан?

— Похоже, Жор. А свин… не знаю. Мог вообще-то, — задумчиво протянула Светка, да и Бейго согласно гавкнул.

— Ну и фиг с ним, даже если он, — отмахнулся я, а на две пары удивлённых глаз пояснил. — Нам так и так Вездетанк тестировать. И если где-то ошиблись — то неподалёку от Сталедара даже лучше.

Мопс тем временем выпустил башенки и начал вести лучами пока невидимые в заснеженных зарослях цели. Ни я, ни Светка пока приборы управления не трогали — смотрели, как Мопс справится. И Мопс справлялся вполне неплохо. Из шести туш глазами вы увидели лишь одну. Видимо — козёл, а убежавшие были козлихи.

Так вот, этот козёл, уже слепой, парящий в местах попаданий от лазеров Вездетанка вслепую, выскочил из леса. И Мопс весьма удачно провернул Вездетанк практически на месте: козёл просто чиркнул своим лютым рогом по борту, сделал несколько неуверенных шагов и рухнул на шоссе.

— Докладываю, товарищ Жора: лазерные системы против данной формы жизни, наименование “Козёл”, малоэффективны. При увеличении количества турелей минимум в два раза срок уверенного поражения составит около полуминуты. Срок приведения в условно-недееспособное состояние, а именно: лишение сенсорных возможностей — пять секунд. В текущей конфигурации рекомендую использовать электромагнитные разгонники.

— Молодец, Мопс.

— Служу Советскому Союзу, товарищ Жора!

— А вообще — уже неплохо, — оценил я результаты боестолкновения. — Но лазерам, конечно, мощности бы не помешало. Всё же лютые какие твари на просторах Союза, — как с сожалением, так и с гордостью за нашенских лютых тварей сообщил я.

— И как ты его увеличишь, Жора?

— Импульсный, пульсирующий луч можно попробовать, — прикинул я. — Нам как раз режущей мощности не хватает, она может добавить.

— Докладываю, товарищ Жора: дальнобойные лазерные системы, принятые на вооружение Красной Армии работают исключительно в импульсном режиме! — выложил Мопс.

— Во-во, — покивал я.

— А чего защитные лазеры тогда не так работают? — уточнила Света.

— А смысла нет, Свет. Их ставят в коридорах, проходных. Там два десятка метров дистанции поражения — редкость. Так что просто излишнее усложнение. А нам пригодится, — подчеркнул я. — В общем — попробуем. И вот что мне интересно, — задумчиво протянул я.

— Что? Уррр? — раздалось от Светки с Бейго.

— Козлятину Шнипперсон готовит?

— Ну взять козла нам никто не мешает, — подумав озвучила Света. — А если будет не хватать места — так просто выкинем, — собакен же, тоже явно бывший не против отведать козлятины, бодро кивал.

— Логично. Значит, пойду разделаю и загружу, — приподнялся я.

— Я с тобой, — приподнялась Светка под гавк поднимающего Бейго. — А ты, Мопс — на дежурстве.

— Слушаюсь, товарищ Света!

— Ну пойдём, — хмыкнул я.

Вышли мы из Вездетанка, дозорно вращающего сенсорами и башенками, и принялся я разделывать и свежевать козла. Здоровый, скотина! Но СЛУшка и не с таким справлялась. Даже шкуру частично ободрал, а то была она натуральным стогом, огромная, неудобная.

И вот, выковыриваю я из туши требуху, как Вездетанк резко поворачивается, поводит стволами рельс, и с треском палит одной из них в лес. Я уж думал бежать к транспорту, но тут из леса вывалился шестилапый медведь. Только пятилапый — переднюю правую ему нахрен оторвало, очевидно — выстрелом рельсы. Такой же перемутантченный, с непонятной чешуёй-клоками шерсти, здоровый. Тут пальнула вторая рельса, прямо в раззявленную кривую пасть мутанта. Его отшвырнуло на затрещавшие деревья, от чего этот косолапый урод взял да помер.

— Сильно, — оценила Светка.

— Блин, все приличные косолапые в спячке! — возмущался я.

— А он — мутант, Жорочка. Неприличный по определению, — хихикнула Светка. — Да и зачем ему в спячку?

— А жрать что?

— Козлов, конечно. Они быстрые, но здоровые, — начала теоретизировать Светка. — В ельнике ему никто не мешает на коров охотиться. А тут — на козлов, просто ловя в зарослях, откуда они не могут убежать.

— Похоже на то, — признал я. — Но Шнипперсону я эту пакость не повезу!

Разделанного козла Мопс манипуляторами загрузил в грузовой отсек. Что сразу вопрос с манипуляторами Вездетанка сняло, показав нужность их и полезность. Ну а мы забрались в транспорт, перекусить.

Посидели, поговорили, обсудили оружие. В принципе, рельса — вещь. И не помешало бы ещё парочку башенных, пусть не таких убойных, но способных откинуть агрессора, пока его будут башни полосовать лучами. Да и прибить смогут, ударная сила снаряда будет всё равно огого какая.

И двинулись мы дальше, по шоссе. Зверьё на датчиках мелькало, но к нам не приближалось. Думал я уже пообедать, да и полюбоваться на ветви: деревья очень красиво ими на высоте метров семи-десяти над шоссе сплелись, этакая ажурная заснеженная арка. И вообще, что-то я на красоты стал последнее время падок, задумался я. А потом понял: привычка к советским городам с красивой архитектурой, памятниками. Ну и хочется на что-то красивое полюбоваться, а то последнее время одни бытовки на глазах. Хорошие, советские, практичные… Но не красивые ни разу. А до этого — почти полгода Нитронска, где всего эстетизма — кольцевой парк-оранжерея. Да и не ходил я туда толком: работы хватало.

В общем, остановились мы, и, любуясь на пробивающееся сквозь зимние тучи северное сияние, пообедали. Душевно вышло, приятно. А после выдвинулись дальше по шоссе, к Новому Одесу.

Вездетанк двигал по заснеженному шоссе под аркой из сплетённых заснеженных ветвей деревьев. И всё так же дневное северное сияние раскрашивало ажурные узоры бледными цветами. Красиво всё-таки, умилился я, но тут же был прерван:

— Потенциально враждебная форма жизни, не представляющая непосредственной опасности. Запрашиваю разрешение на уничтожение, товарищ Жора.