Тайна Тюдоров - К. У. Гортнер

Я вскочил в седло и выехал на дорогу. В воздухе еще носились рваные облачка пыли.

– Куда мы теперь? – спросил Перегрин.

– Навестим старого приятеля, – отозвался я. – А кстати, ты, случайно, не знаешь, как проникнуть в Тауэр?

– Тауэр? – недоверчиво воскликнул Перегрин. – Ты в своем уме? Мы не можем попасть внутрь. Это же королевская крепость, забыл?

Тем временем мы въехали в город через заставу Олдгейт. Кошелек Уолсингема изрядно полегчал после общения с привратником.

– Да, я слышал. Но мне правда надо попасть внутрь. Передать письмо адресату.

– Письмо передать, надо же! – шумно выдохнул Перегрин. – Это самая мощная крепость Англии, понимаешь ты или нет? Может, просто постучим в ворота? Тогда точно окажемся внутри. Слыхал поговорку: «Войдешь весь, выйдет одна голова»? Ты правда как единорог, точно Кейт говорит.

– Как кто? – удивился я.

– Как единорог. Из сказки. Ну не от мира сего.

Я искренне расхохотался, запрокинув голову и сотрясаясь всем телом. Мне мгновенно полегчало.

– А я и не знал, что она меня так зовет. Мне, пожалуй, нравится.

– Готов спорить, тебе куда меньше понравится в темнице. Там тебе рог быстро отрежут. Нужны какие-то особые пропуска, чтобы попасть в Тауэр, иначе и думать забудь. А может, проникнем еще в какое-нибудь гнусное местечко? Ты говори, не стесняйся.

– Пока нет. Хотя… ты подал мне идею, – улыбнулся я.

Мы ехали по улицам Чипсайда. Стояла пугающая тишина. Таверны с закрытыми ставнями напоминали бастионы. Людей не было видно, кроме нищей калеки, что свернулась калачиком на пороге дома, – видно, у нее не хватало сил отползти в сторону. Весь Лондон съежился от страха за закрытыми дверями, словно в ожидании большой беды.

– Давай поставим лошадей в конюшне и пойдем вдоль реки, – предложил Перегрин. – Мы слишком заметны. Вокруг никого. Стража увидит нас и тут же арестует.

– Может, хоть в этот раз обойдемся без воды? – отозвался я.

Мы ехали гуськом над берегом, стараясь по возможности миновать канализацию, кучи мусора и нечистоты. Завидев вдалеке башни Уайтхолла, я придержал коня:

– Как отсюда попасть к дому Сесила?

Перегрин недоверчиво покосился на меня:

– Думаешь, он сейчас дома?

– Дома, – жестко ответил я. – А теперь слушай внимательно: я хочу, чтобы ты выполнял все в точности, как я скажу. Я ясно выразился? Будешь путаться под ногами – свяжу. Это не игрушки, Перегрин. Один промах, и мы с тобой оба покойники.

– Я все понимаю. – Он угодливо поклонился. – Нам сюда, мой господин и повелитель.

Следуя указаниям Перегрина, мы очутились в лабиринте кривых улочек. Среди домов, привалившихся друг к другу точно пьяницы, предчувствие беды стало осязаемым. Я вздохнул с облегчением, когда мы свернули на широкую улицу, что вела ко дворцу. Даже здесь было на удивление пустынно, словно в старой сказке о зачарованном королевстве.

У дома Сесила я оставил Перегрина с лошадьми, снабдив его строгими инструкциями. Здание опоясывала высокая стена, но боковая калитка оказалась незапертой. Я направился к главному входу, на всякий случай обнажив кинжал. Толку от него в предстоящих событиях будет немного, но все-таки больше, чем от лука, который Барнаби предусмотрительно приторочил к моему седлу.

Я окинул взглядом окна. Дом выглядел необитаемым, как и весь город. Перепрыгнув невысокую калитку, я оказался в той части сада, что выходила к реке. Заросли ив скрывали от посторонних глаз частный причал с пришвартованной баркой. Лодочник, ссутулившись на корме, потягивал эль из кожаного меха. Крадясь вдоль стены, я обнаружил открытую заднюю дверь, подпертую сундуком, – очевидно, кто-то все время входил и выходил. Сразу за ней располагалось окно кабинета Сесила. Плотно прижавшись к стене, я осторожно придвинулся к нему и изо всех сил вытянул шею, пытаясь разглядеть, что творилось внутри.

Человек в кабинете складывал бухгалтерские книги в дорожную сумку. Я вернулся к двери и проскользнул в дом. Внутри все тонуло во мраке. Я пробирался к дальней открытой двери, оглядываясь по сторонам, то и дело замирая на месте в ожидании головорезов с ножами и тяжелыми кулаками. Они почему-то не появлялись, и я мало-помалу осмелел. Приблизившись к заветной двери, я заглянул в кабинет.

Сесил стоял спиной ко мне. Он был одет во все черное, рядом на стуле валялся дорожный плащ. Полная сумка стояла на столе, и Сесил уже готовился закрыть ее, как вдруг замер.

– Надо же, какой сюрприз, – не оборачиваясь, произнес он.

Я шагнул через порог.

– Явился убить меня, оруженосец Прескотт? – осведомился он, глядя на кинжал в моей руке.

– Следовало бы.

Вот он, человек, которому удалось обыграть и перехитрить всех на свете с ловкостью искусного кукловода. Теперь я с ним лицом к лицу. Пульс отчаянно бился у меня в висках. Я окинул комнату беглым взглядом:

– Вы один? Или сначала придется иметь дело с вашим наемным убийцей?

Он слабо улыбнулся:

– Если ты об Уолсингеме, то нынешняя ситуация слишком опасна для человека с такими стойкими убеждениями. Полагаю, он на пути в Дувр, а оттуда отправится на континент. Я бы тоже уехал с ним, но семейные дела меня задержали.

– Что, королева Мария причиняет вам неудобства?

Сесил продолжал улыбаться:

– Именно так. Кстати, я как раз планировал добраться на барке до моста, а там нанять лошадь до Хартфордшира. Это недалеко от усадьбы ее высочества в Хэтфилде. – После многозначительной паузы он добавил: – Не желаешь ли составить мне компанию? Ее высочество будет рада принять тебя после всего, что ты для нее сделал.

Я долго сдерживал ярость, но тут меня прорвало:

– Не смейте играть со мной в эти игры! И это после всего, что вы сделали!

Мастер секретарь смотрел на меня как ни в чем не бывало:

– У тебя, видимо, имеются претензии. Давай же присядем и обсудим все как джентльмены.

Сесил склонился над сумкой, якобы намереваясь снять ее со стола, но я оказался быстрее. Одним прыжком я очутился рядом и приставил кинжал к его ребрам:

– На вашем месте я был бы поосторожнее. А то как бы не пришлось пожалеть, что встретили меня.

– Об этом я никогда не буду жалеть. Но могу я хотя бы сесть? Приступ подагры – боль в ноге совсем замучила.

Как бы то ни было, его выдержка достойна восхищения. Я поймал себя на нежелании приводить угрозу в действие. Признаться, я не был уверен, смогу ли: ослепляющая ярость отступила. Я все-таки совсем не такой, как Сесил. Мне не доставляет удовольствия стежок за стежком соединять нити в хитроумный узор. И в конце концов, без его помощи я не сумею разобраться в обстоятельствах, которые привели сюда нас обоих.