Большая игра - Михаил Ланцов

Иоанн совсем погрузился в расчеты и прикидки, потеряв осмысленность во взгляде. А рядом с ним стояла Ева, Софья, маленький Лев и Анна Йоркская, которую официально именовали не иначе как Плантагенет, потому как Йорки были ветвью этого старого правящего дома. Которые, в отличие от него, наблюдали за молодым наследником.

Анна уже прибыла в Москву и, несмотря на юный возраст, оказалась повенчана с Владимиром. Понятное дело, что в брачном договоре было указано, что по малолетству, консумация брака откладывалась на неопределенное время. То есть, формально Владимир стал женат, пусть и фиктивно. Что принесло несколько интересных «плюшек». С одной стороны, он обрел совершеннолетие[2]. Это позволило Владимира провозгласить соправителем и начать всех вокруг приучать к мысли о том, что править будет этот паренек. А с другой, формально заключенный брак передавал под руку Руси земли приданного: Нормандские острова в Ла-Манше и город Кале, которые должны были сыграть ключевую роль в перспективных планах короля.

Но Эдуард IV Йорк не пошел бы на этот шаг, если бы Иоанн не предложил ему выступить посредником по решению вопроса Шетландских островов.

Схема, которую предложил Иоанн понравилась Эдуарду чрезвычайно. Ибо она несла ему не только кругленькую сумму в собственный карман, но и вела к определенному ослаблению Шотландии, представлявшей для Англии определенную опасность.

Суть была в чем? В 1469 году Кристиан I Датский по факту заложил Якову III Шотландскому Шетландские острова за 8 тысяч гульденов, а годом ранее Оркнеи за 50 тысяч гульденов. Но оставил за собой право выкупа этих остров за фиксированную сумму в 210кг золота или 2310кг серебра. Причем сделал он это без одобрения Риксдага, спровоцировав волну недовольства в Дании.

Гульден — это прямой аналог флорина. То есть, он был монетой, которую чеканили из самого чистого золота массой в 3,53 грамма. Таким образом 58 тысяч гульденов составляло 204,74кг золота. То есть, чуть меньше суммы выкупа.

Иоанн предоставлял Иоганну, сыну и наследнику Кристиана Датского, 60 тысяч гульденов для выкупа островов. Еще давал столько же Эдуарду IV Йорку за посредничество в сделке. Дабы принудить Якова Шотландского выполнить свои обязательства. А потом произошла главная часть данной комбинации — Иоганн обратился к Риксдагу Дании с предложением продать Шетландские острова Руси за пятьдесят тысяч гульденов. Учитывая тот факт, что в Дании все прекрасно понимали, кто дал денег на «восстановление чести» это возымело эффект. Само собой, потребовалось немного «подмазать», спустив на это дело еще около двадцати тысяч гульденов. Но все получилось. И Русь обрела острова на севере Северного моря в законные владения.

Дорого получилось. Можно даже сказать — очень дорого. Но оно того стоило, потому что острова переходили под руку Иоанна в крайне благоприятной международной обстановке. Ведь это дело одобряли все вокруг. Кроме Якова Шотландского, мнением которого все ключевые игроки региона единодушно пренебрегали.

И король Англии, который получив 60 тысяч гульденов, немало поправил свое положение на престоле. И Дания, которая была крайне воодушевлена «спасением лица» и поступлением приличной суммы в их бюджет. И даже Ганза, которая сделала выводы из ночного налета «Посейдона» на рейд Любека и теперь улыбалась Иоанну во все тридцать два зуба, всячески выражая свою дружбу и теплые отношения. Потому что поняла — препятствовать таким ночным набегам она не в состоянии. Пока во всяком случае. И то, что Иоанн получил в свои руки мощнейший инструмент решения спорных вопросов на море. Так что с ним нужно считаться. Особенно в делах, которые напрямую Ганзу не касались и не грозили ей убытками…

[1] Grand Prix — фр. «Большой приз». Впервые появился это термин в 1721 году, когда во Франции Академия наук ввела систему академических наград. В спорт термин попал в 1805 году — в тот год лошадиные скачки в Париже была названы Grand Prix de Paris — «Большой приз Парижа».

[2] На Руси в те годы совершеннолетие наступало или в 15 лет, или по факту женитьбы, которая поднимала статус до совершеннолетия.

1481 год, 29 декабря, Москва

Иоанн свет Иоаннович стоял в своем кабинете у большого глобуса и задумчиво его рассматривал. За его спиной вещал Евдоким. Рассказывая о том, что Даниил Холмский потихоньку «теряет берега». Талантливый полководец явно страдал от звездной болезни и нужно было что-то делать…

Обстоятельства к этому были самые благоприятные.

В Риге уже достраивали корпуса еще двух галеонов, так что к маю, край июню они войдут в строй и можно будет отправлять экспедицию куда-нибудь. В тот же Новый свет. Как минимум «за картошкой».

В Европе разгоралась Большая война, в которую оказались втянуты, наверное, все ключевые игроки ее западной и центральной части: королевства Франция, Англия, Бургундия, Кастилия, Арагон, Навара, Ломбардия и Неаполь, дом Габсбургов и Швейцарский союз. А также иные, более мелкие участники вроде Бретани. Каша-малаша там была такая, что ни о каком Великом Крестовом походе речи уже и не шло. Папский нунций, превратившийся в постоянного представителя при Москве, даже и не заикался больше об этом.

В Великой Порте также было горячо — там шла Гражданская война. Младший сын Мехмеда сбежал к мамлюкам и те дали ему воинов. Посчитав, вслед за ним, что султан специально отравил своего наследника, ибо разум его помутился.

Им было выгодно ослабление северного соседа. Как и правителям Ак-Коюнлу, также поддержавших парня. Из-за чего Мехмед едва отбивался, теряя с каждым днем все больше и больше политических очков. Ведь в широкие массы потихоньку уходило мнение о сумасшедшем султане — отравителе. Хаос стоял там первостатейный. Ничуть не хуже, чем на Западе Европы.

Иоанн слушал Евдокима и мечтательно улыбался. У него были деньги. Много денег. Наверное, ни у одного правителя в мире сейчас таких запасов в казне не наблюдалось. У него была армия. Мощная армия. Наверное, самая мощная в мире, способная громить в полевых сражениях многократно превосходящие силы. На его границах был покой. Относительный.

Усмирение Ганзы принесло мир на Балтику. Оставались там, правда, еще пираты. Но Иоанн был уверен — десять-двадцать лет и от них там останется одни воспоминания. Во всяком случае, он приложит к этому все свои силы.

На западе лежали Польша и Литва, в целом настроенные позитивно по отношение к Руси, которая выступала их гарантом безопасности. Ведь чудовищные долги, набранные Казимиром, с них еще никто не снимал.

На востоке была Великая степь. Но там у Иоанна все было схвачено и три «ручных» ханства, прикормленные и прикармливаемые, не только ударно интегрировались в державу, получая экономические и хозяйственные привязки, но и надежно контролировали границы. Из-за чего ни с северного Кавказа, ни из Среднеазиатских степей, ни с востока набегов практически не совершалось. А те, что происходили, вязли в до зубов вооруженной русской степи.

Красота!

«Вот теперь можно и в Крестовый поход сходить» — пронеслось в голове у короля.— «И корабли за картошкой отправить…»