Лиссабон слезам не верит - Юлия Алейникова

– Понятно.

– А теперь, если вопросов больше нет, извольте мне показать, где вы потеряли драгоценности. Задержанных можно уводить, – добавил инспектор, обращаясь к своим людям.

– Позвольте мне самой еще раз поискать, – бодро вскакивая с дивана, предложила Юля. – Василий, развлеки инспектора, пока мы с Кака и Жуаном их отыщем.

Юле совершенно не хотелось объясняться с инспектором по поводу зияющей в кустах свежей ямы.

Драгоценности нашлись. Пакет зацепился за ветку дерева, и ползающие по траве Юля с Василием попросту не заметили его накануне.

Заполучив сокровища и скрупулезно их описав, инспектор наконец отбыл.

За окнами занимался рассвет, лазоревое у самого горизонта небо превращалось в древний благородный пурпур, потом робко бледнело и где-то в вышине окрашивалось золотистыми искрами восходящего из-за гор солнца. Океан, нежно-голубой с белыми пенными гребешками мелкой зыби, был кротким спросонья, тихим, словно все еще дремлющим, досматривающим последние предутренние сны.

Страшная суета ночи растаяла, будто тяжелый дурман, оставив после себя усталость и легкую, светлую грусть очищения.

Юля с Василием сидели на террасе, любуясь нежными утренними красками и наслаждаясь благодатным покоем. Инспектор и вся компания уже отбыли. Жуан и Кака отправились в свой домик отсыпаться.

Супруги сидели рядом на плетеном диване, глядя, как далеко внизу яркая зелень леса сменяется бирюзой океана. Солнечные лучи нежно гладили кожу, пахло кедрами, апельсинами и розами. Над яркими тугими бутонами жужжали толстенькие полосатые шмели, высоко в пушистой зелени пихты стучал дятел. Мир опустился на многострадальную Аськину виллу.

– Аська! – Юля подпрыгнула как ужаленная.

– Что, где? – встрепенулся задремавший Василий.

– В том-то и дело, что нигде! – Юля нервно вскочила с дивана. – Что я за человек? Как я могла забыть о собственной подруге? Где этот мерзавец инспектор? Где Аська?

– Звони ему скорее, он еще не успел далеко уехать! – вскочил с дивана мигом проснувшийся Василий.

Юля чувствовала себя последним чудовищем. Бессердечным, эгоистичным монстром. Она схватилась за голову, потом за телефон и замерла с открытым ртом, глядя на ворота. За воротами остановилась машина.

– Инспектор? – вытянул шею Василий.

Минуту они стояли не дыша. Потом калитка распахнулась и из нее появилась Аська.

– Аська! – Юля летела навстречу ей так, словно у нее на ногах были крылатые сандалии. Василий торопился следом.

– Аська! Живая! – Юля сгребла любимую подругу в охапку, так что у той хрустнули кости.

– Вернулась! – гудел Василий, хватая в крепкие тиски их обеих. Он приподнял женщин и закружил с радостным смехом. – Живая!

Юля смеялась, Василий хохотал, а Аська натужно улыбалась.

Наконец Василий вернул подруг на место, не выпуская из объятий, и, ласково глядя на Аську, сказал:

– Так вот ты какая! Маленькая. Почти как Кака! Есть, наверное, хочешь? Кормили тебя хоть?

– Точно! Ты голодная? – спохватилась Юля. – Устала, что-то болит? Да рассказывай же, не стой! Мы тут чуть с ума не сошли! – тормошила подругу Юля. – Выглядишь хорошо. И синяков даже нет. Чистенькая вся, свежая! – все больше удивляясь, продолжала она. – Ты где была? – грозно хмуря брови, спросила она наконец.

– Так на юбилее. У мамы. Ей вчера шестьдесят пять исполнилось, – недоуменно ответила Аська, выпуская из рук дорожную сумку. – Так вымоталась! Прилетела уже вечером, а с утра сразу же пришлось в салон бежать. Прическа и прочее, потом я совершенно забыла в этой суматохе подарок подготовить. Пришлось срочно что-то изобретать, все-таки юбилей. А на следующий день банкет, а сегодня ни свет ни заря я уже была в аэропорту. Устала как собака. А что у вас новенького?

– У нас? – тихим бесцветным голосом спросила Юля. – У нас сейчас новый труп появится.

– Эй! Ты чего?! – юркнула за Василия перепуганная Аська, видя, как на глазах меняется лицо подруги, приобретая свирепое, даже кровожадное выражение. – Ты совсем с катушек съехала, на людей кидаешься?

– Я тебе покажу катушки! Я тебе сейчас объясню, кто из нас съехал! – безуспешно пыталась добраться до любимой подружки Юля. – Мы тут с ума сходим! Где она? Что с ней? Жива ли, не пытают ли ее?! Ночей не спим! Весь город на ноги поставили! А она на банкетах гуляет! Прически в салонах делает! Мы в осаде сидим, трясемся за ее жизнь драгоценную! А она? Да я тебя сейчас сама придушу, эгоистка несчастная!

– Ты с ума сошла! Я же вам записку оставила! – ловко уворачивалась от Юли Аська. – Я про мамин юбилей забыла совершенно, вспомнила только потому, что муж позвонил и спросил, когда встречать! Ты уже в аэропорт укатила, – тараторила Аська, стремясь поскорее оправдаться. – Я сразу же бросилась вещи собирать и тебе звонить, а ты, балда, телефон дома оставила! Что мне было делать? Я на самолет опаздывала!

Обе барышни безостановочно кружили вокруг Василия, пока у того в глазах не зарябило. Он ловко ухватил обеих за плечи и, разведя на максимальное расстояние друг от друга, приказал:

– Быстро и вразумительно, где была, почему не сообщила, – кивнул он Аське.

– Я объясняю. Юлька телефон забыла. А потом у меня регистрация началась, я еле-еле на самолет успела! Все бегом! Потом его и вовсе отключить пришлось! Ночью, когда прилетела, вспомнила, но уже неудобно было звонить. К тому же я записку оставила. А утром выяснилось, что у меня деньги на трубке закончились. Пока я их положила, пока телефон подключила, тут инспектор звонит, весь в ярости! Я вас посажу, я вам предъявлю! С трудом его утихомирила! А потом закрутилась, – выдохнула обессилевшая вконец Аська. – Между прочим, могли бы и сами позвонить.

– Мы звонили. Но у тебя телефон не отвечал, – сердито буркнула Юля. – Когда именно ты разговаривала с инспектором?

– Позавчера вечером.

– То есть едва мы заявили о твоей пропаже, он быстренько тебя нашел, нам ничего не сказал… – Лицо Юли, еще не до конца обретшее мирный вид и нормальный цвет, вновь начало наливаться свекольной краснотой. – Вот подлец! Хоть бы словом обмолвился! Мерзавец! Василий, немедленно едем в управление! Я ему шею сверну!

Спустя час, когда Юля была успокоена, напоена сперва валерьянкой, потом коньяком, накормлена пирожными и мороженым, а злосчастная записка обнаружилась в пыльной щели под комодом в холле и Аська была окончательно оправдана, все трое мирно уселись в гостиной, хозяйка виллы смогла услышать о событиях последних трех дней и трех ночей.

Жизнь пошла своим чередом. Василий и Юля вернулись в Ниццу, но перед этим Василий успел купить дом. Синтра ему понравилась, но Аськина вилла была явно маловата для большой ползуновской семьи, да и Васильева наотрез отказывалась ее продавать, особенно теперь, когда все неприятности были позади. И Василий купил другой дом. Большой, просторный, с огромным участком. Тот, который арендовала Наташа Селести. Юля сперва возражала, но, осмотрев и парк и дом, решила, что Василий, пожалуй, прав. Теперь на вилле идет грандиозный ремонт. Юля захотела поменять к осени все интерьеры, добавить в них португальского колорита. Антикварную мебель они с дизайнером разыскивали по всему миру. Например, кресла для библиотеки Юля нашла в Китае.