Петербургские доходные дома. Очерки из истории быта - Екатерина Юхнева

Картины в интерьере квартиры барона А. В. Икскюль фон Гильдебрнта. Фото 1915 г.

Ковры в убранстве гостиной. Фото начала ХХ в.

После удаления пыли приступали к чистке. Не сильно загрязненные ковры чистили мелкой сухой столовой солью. Ковер расстилали на полу, насыпали на него соль и затем равномерно сметали ее с ковра влажным веником или щеткой. Веник или щетку перед употреблением смачивали мыльной горячей водой и отряхивали для удаления избытка раствора. При чистке веник время от времени, по мере загрязнения, промывали мыльной водой, а загрязненную соль заменяли чистой. После чистки остатки соли из ковра удаляли выбивалкой.

Вместо столовой соли для чистки ковров также применяли чистые сухие древесные опилки, крупные отруби или порошок из размолотой пемзы.

Если замялся ворс ковра, то это место несколько минут держали над паром, после чего ударяли по ковру с изнанки выбивалкой из прутьев, ворс выпрямлялся.

В ледниках сохраняемые в них продукты клали обычно прямо на лед, покрытый сверху соломой или рогожей. Естественно, что подстилка и даже поверхность льда плесневели, приобретали затхлый запах, передававшийся продуктам, особенно молоку.

Плесень переходила на стены, плесневый грибок врастал в дерево сруба, и зимой, когда погреб без льда, плесень белыми нитями покрывала всю яму, не исключая и потолка.

Чтобы избавиться от плесени, погреба или просушивали, или промораживали, но это не всегда было возможно, так как погреба и подвалы в зимнее время занимали запасы картофеля и овощей, а весной они снова оказывались набитыми льдом.

Иногда единственным способом избавиться от плесени и затхлости становилась общая дезинфекция погреба. Дезинфекция производилась так: из погреба или подвала выносили все металлические предметы и посуду, а деревянные бочки плотно закрывали. Лежащие в погребе корнеплоды засыпали песком. Посреди погреба ставили фаянсовый сосуд с насыпанным в него 1 килограммом соли, а если погреб крупный, то и больше, и поливали соль таким же по весу количеством серной кислоты. Затем из погреба немедленно уходили, плотно закрыв вход и укупорив все щели. Через несколько часов погреб открывали и, после выхода паров, вытирали стены и потолок, вычищали пол. Воздух в погребе после такой дезинфекции становился чистым и плесень долго не заводилась.

Проект надземного каменного погреба. Из альбома проектов Г. М. Судейкина. 1916 г.

* * *

Однако в реальности для подавляющего большинства петербуржцев проблема была вовсе не в том, блестят или нет у них полы, а в элементарном отсутствии воды, за которую надо платить водовозу; в невозможности залить кипятком кишащих насекомых по чисто экономическим причинам приготовление кипятка требовало дров, а за пользование хозяйской дровяной плитой брали отдельную плату, ее растапливали традиционно один раз в день, и чтобы лишний раз вскипятить воду, требовались лишние дрова. Часто даже кипяток для чая покупали с утра у разносчика.

Но не только беднейшее население не могло поддерживать чистоту своего жилища. «Часто, входя в переднюю хорошего дома, вы находите ее грязною, безобразною, в беспорядке, и здесь уже запах ламп, кухни неприятно поражает ваше обоняние. Вы удивитесь, видя, напротив того, в приемных отличный порядок, приятную чистоту, лоск, свежесть всех предметов. В другом доме вы тотчас заметите, что прекрасный обед сервирован на чрезвычайно дурной посуде или обратно; в другом — при роскоши всех принадлежностей вам бросится в глаза худо одетая, неисправная, хотя многочисленная прислуга».

При чтении этих строк «Панорамы Санкт-Петербурга» вспоминается описание жизни родителей А. С. Пушкина Сергея Львовича и Надежды Осиповны, данное Модестом Корфом: «Дом их представлял всегда какой-то хаос: в одной комнате богатые старинные мебели, в другой — пустые стены, даже без стульев; многочисленная, но оборванная и пьяная дворня; ветхие рыдваны с тощими клячами, пышные дамские наряды и вечный недостаток во всем, начиная от денег и до последнего стакана».

Потолки долгое время просто белили мелом, разведенным в воде. Но по гигиеническим соображениям во второй половине XIX века их стали красить клеевой краской — в предварительно замоченный в воде мел добавляли столярный клей в жидком виде (800 г клея на 10 л воды). Это было дешево и практично, такие потолки можно было мыть.

Потолок всегда белили раньше, чем стены. Последний раз потолок крыли «к свету», то есть в направлении к окну, чтобы меньше виднелись кистевые штрихи.

По периметру потолок обязательно обрамлял прямой или фигурный лепной карниз.

В начале XIX века обоями покрывали не только стены, но и потолки, а в конце века даже полы, обрабатывая их специальным английским лаком, предохранявшим от протирания.

Стены начали красить клеевыми красками с конца XVIII века. В раствор, сделанный как для потолка (см. выше), добавлялся краситель.

В последней трети XIX века получило распространение окрашивание стен масляными красками, они давали красивую блестящую поверхность. Краски изготавливались двух видов: густотертые и жидкотертые. Густотертые краски разводили олифой до консистенции, приемлемой для работы. Жидкотертые масляные краски стоили дороже, но зато они полностью готовы к употреблению. Масляными красками окрашивали оштукатуренные, деревянные и металлические поверхности. Деревянные полы и стены и оштукатуренные стены перед первым покрытием масляной краской грунтовали олифой.

Обычный прямолинейный потолочный карниз в гостиной. Акварель неизвестного художника. 1830-е гг.

Фигурный лепной карниз и роспись потолка в гостиной. Акварель Кольмана. 1833 г.