Мифология. Бессмертные истории о богах и героях - Эдит Гамильтон

Так погребали они конеборного Гектора тело.

Этой строкой заканчивается «Илиада».

* * *

Ахилл помнил материнское предсказание, что вслед за гибелью Гектора наступит и его черед. Но, прежде чем сложить оружие навсегда, он успел совершить еще один подвиг. На подмогу троянцам явился с огромным войском эфиопский царь Мемнон, сын богини зари Эос, и грекам даже после гибели Гектора пришлось туго. Они потеряли немало доблестных воинов, в том числе быстроногого Антилоха, сына почтенного старца Нестора. В конце концов Ахилл сразил Мемнона в яростном поединке, ставшем для великого греческого героя последним. После этого он и сам пал у Скейских врат, оттеснив троянцев вплотную к городским стенам. Там Парис выстрелил в него из лука, а Аполлон направил стрелу в единственное уязвимое место Ахилла — в пятку. В свое время Фетида окунула новорожденного сына в воды Стикса, чтобы никакое оружие не могло его сразить, но пятка, за которую она его держала, осталась неомытой. Тело героя вынес с поля боя Аякс, пока Одиссей сдерживал троянцев. По преданию, после сожжения Ахилла на погребальном костре кости героя поместили в ту же урну, где хранился прах его друга Патрокла.

Из-за доспехов Ахилла, тех самых, выкованных для него Гефестом по просьбе Фетиды, погиб Аякс. На общем собрании было решено, что из всех оставшихся греческих героев носить эти великолепные доспехи наиболее достойны Аякс и Одиссей, после чего тайным голосованием, на котором выбирали только между ними двумя, доспехи присудили Одиссею. В те времена подобный выбор значил многое: получение награды воспринималось как почет, а лишение считалось позором. Аякс почувствовал себя униженным и в приступе ярости вознамерился убить Агамемнона и Менелая, не без оснований предполагая, что это они склонили голосование не в его пользу. С наступлением ночи он отправился искать своих обидчиков, но на подступах к их шатрам Афина лишила его рассудка. Приняв за дружины вождей стада скота, Аякс устроил резню, уверенный, что одного за другим сражает ненавистных ему военачальников. В довершение он уволок к себе в шатер огромного барана, который его помраченному взору представлялся Одиссеем, и, привязав к центральной опоре, исхлестал бичом. Когда исступление прошло и разум вернулся, Аякс осознал, что позор обойденного наградой лишь бледная тень бесчестия, которое он навлек на себя своим постыдным поступком. Теперь все увидят его ярость, его глупость, его безумие. Тушами зарезанных овец и быков было усеяно все поле. «Явно ненавистен / Я стал богам; все войско мне враждебно, / Враждебна Троя и земля кругом. / С каким лицом пред очи я предстану / Родителя, без славы, без наград… / Пусть твердо знает старый мой отец, / Что не трусливого родил он сына. / Не стыдно ли желать продленья жизни, / Когда просвета в горе не видать? / Прекрасно жить иль умереть прекрасно — / Вот благородства путь»[239]. С этими словами он пронзил себя мечом. Аякса зарыли в землю несожженным. Греки считали, что самоубийца не достоин погребального костра и захоронения праха в урне.

Уход Аякса из жизни почти сразу после гибели Ахилла поверг греков в смятение. Победа казалась недостижимой. Прорицатель Калхант сказал, что у него для них никакой вести от богов нет, однако у троянцев имеется свой пророк, Гелен, знающий будущее. Если удастся его похитить, можно будет выведать, как действовать дальше. Взять троянского предсказателя в плен сумел Одиссей, и греки узнали, что Троя падет лишь тогда, когда кто-нибудь из них выйдет против троянцев с луком и стрелами Геракла. Этот лук великий герой перед смертью отдал царевичу Филоктету, который поджег его погребальный костер, а впоследствии отправился вместе с греками завоевывать Трою. Однако по пути, когда греки высадились на некоем острове, чтобы принести жертвы, Филоктета укусила змея. Рана оказалась незаживающей, брать его с собой под Трою в таком состоянии не было смысла, а ждать войско не могло. В конце концов царевича оставили на Лемносе, теперь необитаемом, хотя аргонавты в свое время обнаружили там многочисленное женское племя.

Бросать беспомощного раненого товарища было жестоко, но греки рвались в бой и оправдывали себя тем, что с луком и стрелами Геракла Филоктет сможет добыть себе пропитание и точно не пропадет. Но теперь, услышав слова Гелена, греки отчетливо осознали, как трудно будет убедить того, с кем они так несправедливо обошлись, отдать им драгоценное оружие. Поэтому к Филоктету послали гораздого на выдумки Одиссея, чтобы он добыл лук и стрелы хитростью. По одним преданиям, его сопровождал Диомед, по другим — юный сын Ахилла Неоптолем, именуемый также Пирром[240]. В похищении лука и стрел они преуспели, но потом, оказавшись не в силах оставить калеку совершенно безоружным, уговорили Филоктета отплыть с ними. Под Троей его исцелил искусный греческий лекарь, и, когда царевич после всех злоключений радостно ринулся в бой, первым, кого он сразил своей стрелой, оказался Парис. Смертельно раненный Парис попросил, чтобы его отнесли к Эноне, той самой нимфе, которая делила с ним ложе на горе Ида до пришествия трех богинь. Когда-то она сказала ему, что знает чудодейственное средство, излечивающее любое увечье. Париса доставили к ней. Он умолял спасти ему жизнь, но Энона отказалась. Мгновенно простить человека, который бросил ее и вспомнил только теперь, много лет спустя, когда она ему вдруг понадобилась, нимфа не смогла. Она смотрела, как он умирает, а потом покончила с собой.

Гибель Париса не привела к падению Трои. Он, в общем-то, был незначительной потерей. Между тем греки выяснили, что в Трое хранится Палладий[241] — священное изображение Афины Паллады, и, пока он находится у троянцев, город взят не будет. Тогда двое из тех немногих греческих героев-военачальников, кто еще оставался в живых, Одиссей и Диомед, дерзнули выкрасть оберег. Похитил его Диомед. Под покровом темноты он с помощью Одиссея перебрался через стену, отыскал Палладий и принес в лагерь. Окрыленные успехом, греки решили больше не медлить, а придумать, как завершить раз и навсегда эту бесконечную войну.