Рунный след - Инна Живетьева

…Приехавший Повил быстро организовал замену: вызвал рабов из трактира, а ребят отправил туда. Сильные руки нужнее в доме. Лера не успела прийти в себя, как уже бежала за лошадью, и веревка дергала связанные руки. Впереди маячила мокрая спина Антона. За пеленой дождя было видно, как мальчик оглядывался, но Лера каждый раз отводила взгляд.

В трактире девочек отправили чистить кладовую: за время дождя стены отсырели, а в углу так и вовсе бежали целые ручьи. Работала Лера механически, а перед глазами стояло видение затопленного подвала, и звучал голос Антона: «Я сам схожу». Маша несколько раз испуганно заглянула ей в лицо, но Лера этого не замечала, пока подруга не дернула ее за руку:

— Лерка, ты совсем никакая.

Мокрая, заплаканная, Машка была похожа на взъерошенного больного воробья. Лера глубоко вздохнула и постаралась успокоиться. Костю не вернуть, а подруга — вот она, только-только пришла в себя. И не надо ей ничего знать про Антона. Не стоит. Зачем лишний груз?

С Антоном Лера столкнулась только через пару дней. Им разрешили вернуться в дом, и там уже ничто не напоминало о произошедшей трагедии. О Косте молчали, словно музыканта никогда и не существовало. Да и спросить-то было не у кого…

Лера домывала пол в умывалке для рабов — это тоже входило в ее обязанности — когда вошел Антон. Ливни уже поутихли, только моросил дождик. По раскисшим улицам пробирались где по щиколотку в слякоти, а где и проваливаясь по колено. Антон стоял на пороге грязный, с посиневшими от холода губами, но Лера не почувствовала ни капли жалости. Молча бросила тряпку и пошла к выходу, стараясь проскользнуть как можно дальше от мальчика.

— Лер, — Антон загородил проход.

Девочка подняла на него спокойные глаза:

— Отойди. Я же поняла, что ты не позвал Ласка.

— С чего ты взяла? — слишком бурно возмутился Антон.

Лера молчала. Она не собиралась ничего доказывать или бросать обвинения, она просто хотела уйти. Антон это понял, и разозлился:

— А ты сама? Сама-то испугалась! А теперь на меня, да? Сама не пошла!

— Если бы ты сказал, что боишься… — Лера не договорила — зачем? — Пропусти меня.

В голосе не слышалось презрения или злости, только холодное нежелание находиться с Антоном в одном пространстве. Мальчик отшатнулся, и Лера вышла в коридор.

Стиснула руки. Ладошки слегка горели и чесались… слабый отголосок того ощущения, которое было во время убийства Вилла…

…Лера машинально потерла ладони, окрашенные в свекольный цвет. Отдала овощи Барбе и попыталась оттереть руки засаленным клочком тряпки. Хлопнула дверь: Минка влетела на кухню с горящими глазами. Только присутствие Фло удержало ее от вопля: «А что я знаю!»

— Господин управляющий еще пива просили.

— Отнеси, — велела Фло.

— Так у меня еще уборка в хозяйском кабинете. Пусть Лерка сбегает.

Фло махнула рукой. Лера недовольно взглянула на девушку: трудно ей отнести, что ли? Дело-то на пять минут.

— Слушай там внимательно, — жарко шепнула ей в ухо Минка.

Повил в малой столовой принимал гостя, судя по одежде и отсутствию бороды, купца. Лера неслышно притворила дверь и на цыпочках прошла к столу. Главное, сделать все тихо и незаметно: налить пиво, проверить, достаточно ли угощений. Не стоит давать управляющему и малейшего повода для недовольства.

Гость глянул на девочку мельком и продолжил:

— Уважаемый господин Повил, таких денег не стоят в Тирме даже более сильные и крепкие рабы.

— Вот и езжайте в Тирм, господин Демск, — усмехнулся Повил. — Торги вот-вот начнутся.

Купец вздохнул, глядя, как пиво наполняет его кружку. Управляющий довольно сощурился:

— Но вы пришли ко мне. Не к перекупщикам, а ко мне. Значит, я могу предположить, что вам нужны именно эти рабы.

— Но это же не повод запрашивать за них, как за взрослых! — возмутился гость.

«Как за взрослых?» — Лера тревожно глянула на управляющего.

— Почему же? — продолжал ухмыляться Повил. — Это собственность моего хозяина, и он вправе выставить любую цену. Ваше же право — покупать или нет.

— Ваша цена слишком высока! — качнул головой Демск.

— Ну, тогда мы оба останемся при своих. Если, конечно, причина, по которой вы желаете их приобрести, не окажется достаточно важной.

Гость замялся. Лера наполнила кружку управляющего и неторопливо начала собирать кости и огрызки лепешек со стола.

— Я еще понял, если бы вам понадобился покойный музыкант, но эти… Значит, ценность их не столько в умениях, сколько в том, что вам нужны именно эти дети. Причину вы не скажете, но зачем мне терять прибыль?

Купец кряхтел и недовольно пил пиво. Больше у Леры не было повода тут оставаться, и она с сожалением вышла из столовой. Сразу за дверью прислонилась к стене. Детей, значит. В этом доме их только трое. Что же это? Снова какая-нибудь гадость судьбы? Или то, о чем она старалась даже не вспоминать в последнее время — у сбежавших все получилось. «Спокойно!» — Лера по привычке потянула себя за косу. Кому еще в этом мире могут понадобиться именно они? Только друзьям или тем, кто знает об их происхождении. Но вряд ли Дарл будет трепаться, слишком уж быстро и торопливо обстряпана сделка. Михан мертв. Ласк, по пьяни? Угу, делать ему больше нечего, кроме как про своих рабов рассказывать. Да и много ли дошло до его проспиртованных мозгов? Тот дрид, который их сюда перебросил? И вовсе странно — нужны были бы, сразу не отдал бы Дарлу. Нет, кроме ребят, некому. А Повил — жаба, видно, хорошие деньги просит. Есть ли такие у друзей?

До вечера Лера маялась: говорить Маше или нет. Если она ошиблась, то зря обнадежит. Но так все хотелось обсудить! Подруга решила все сама:

— Ну что случилось? — девочка сидела с ногами на лавке и пятерней причесывала влажные после мытья волосы.

Дверь была открыта, и Лера неприязненно покосилась через коридор. С тех пор, как погиб Костя, Антон никогда не закрывал комнату, в которой остался один. Лера подозревала, что ему просто страшно. Девочки же затворяли дверь обязательно, но только на ночь. Вроде и прошли давно дожди, но все равно плесень не сходила с деревянных ножек, неприятно пахло затхлой сыростью, вот и проветривали по мере возможности. Даже если Лера будет говорить тихо, Антон все равно услышит. Ну и пусть. Все-таки его это тоже касается.

Лера старалась рассказывать только о том, что слышала, умолчав о своих рассуждениях. Маша не перебивала и, когда рассказ закончился, помолчала пару минут. Потом подняла на подругу сияющие глаза:

— Они вернулись! Вернулись! — у нее даже веснушки светились.

— Маша, — осторожно начала Лера, — это только предположение.

Та замотала головой, так, что мокрые прядки ударили по щекам:

— Да ты же сама так думаешь! Кому мы еще нужны?!