Я вас не звал - Николай Побережник

Вернувшись на площадку к маяку, я более-менее отдышался и осмотрелся, выпив почти половину фляги воды. Вообще площадка для наблюдения и корректировки очень удачная. Я взял бинокль и посмотрел на пирсы. Не было видно только небольшого участка берега с одним пирсом, остальное хорошо просматривалось. Четыре пирса, у которых кроме десятка наших неходовых кораблей стояли американцы… Я насчитал одиннадцать, уж не знаю какого они у американцев класса, но по размерам и вооружению некоторые очень смахивали на наши БПК. Были и десантные корабли, среди них выделялся штабной – здоровый, зараза. Два корабля стояли на рейде, перекрыв вход в бухту.

Бойцы всей нашей группы готовились отражать возможную контратаку противника, что, с одной стороны, было вполне возможно, а с другой – потеряв высоту, американцы могли вполне отработать по площадке маяка артиллерией, и тогда кирдык нам всем. Предполагая такой вариант развития, Димка приказал разбиться на группы, чтобы не мешая друг другу можно было быстро убежать на противоположный от пирсов склон и укрыться в лощине. Но кроме потерянной высоты маяка, у американцев сейчас было чем заниматься. Они уже знали, что выход с пирсов заблокирован, и не их бывшими приспешниками из городских, а неизвестно откуда взявшимися армейскими частями, и заблокирован жестко – с минированием, бронетехникой и противотанковым вооружением.

После того как связист Фомина дал корректировку по целям, мы замерли в ожидании, с какой стороны полетит в первую очередь, с нашей или с их.

За двадцать секунд почти сотня ракет была выпущена «градами», и когда они достигли цели, я закрыл уши руками и свалился на дно бруствера… и правильно, нечего там смотреть. Когда затихли разрывы, я выглянул и посмотрел в бинокль. Конечно, ожидая от «коварных русских» такой гадости, они вряд ли бы имели такое плотное сосредоточение, а рассосались бы по бухте, и хрен их чем достанешь, но «градов» явно не ждали. Отработав по площадям с высокой плотностью живой силы и техники, наши артиллеристы практически разнесли пирсы и стоящие у них корабли в лохмотья, то есть с поставленной задачей справились. Береговая же линия, строения и укрепления на ней остались почти не задеты, да и пара кораблей, что были на рейде, начали движение, то и дело меняя курс.

– Ну всё, «градам» стрелять больше нечем, – констатировал подбежавший ко мне Димка.

– Зато смотри, сколько наворотили.

– Это да, но вон те два корыта, – указал он в сторону галсирующих кораблей, – могут изрядно жизнь попортить, а достать их нечем.

– Совсем-совсем?

– Ну, если только минометами, только это как слону дробина. Пойду с Батей свяжусь.

Наш связист тем временем передал координаты новых целей минометной батарее, и трехкилограммовые чушки посыпались на головы «носителей демократических ценностей», которые бегали по территории эскадры, как тараканы на кухне, где внезапно включили свет. Американцы, получив такую оплеуху, понимали, что выходить с пирсов дорогой не вариант, а вот лесом, сконцентрировав удар в одной точке – вполне может получиться.

В стороне входа в бухту я боковым зрением уловил сначала две вспышки, а через несколько секунд до нас докатился звук двух мощных взрывов.

– Чем это по нему саданули? – спросил у меня Санек. – Дай-ка глянуть.

– Понятия не имею, но досталось ему хорошо, – ответил я, передавая бинокль.

– Оп-па… а это что? Летит ко второму кораблю. Ракета какая-то, и вторая вон… Он отстреливается… Жесть, и этому хана, – комментировал Сашка происходящее.

Раскатисто ухнули по очереди еще два взрыва. Невооруженным взглядом было видно, что оба корабля, как будто надломленные пополам, горят и погружаются в воду. Спустя пару минут со стороны моря прилетели еще две «крылатки» и ударили по пирсу, который был не виден с нашего места.

К нам подошел Димка, на его лице была улыбка, и он, довольный как удав, сказал:

– Бог на нашей стороне мужики. Батя сказал, что на связь вышел экипаж лодки, которая, оказывается, уже неделю в полста километрах тут прячется «на грунте». Против всех кораблей они не рисковали атаковать, а когда по радиоперехвату узнали, что идет бой и основные силы мы накрыли, вышли на связь со штабом. Эта лодка – всё, что осталось от базировавшегося на Камчатке, они на боевой были, когда случился «пушной полярный зверок».

– Вот уж точно – чудны дела твои, Господи, – сказал я, присев на землю.

– Ну, теперь-то мы их раздолбаем! – радостно заявил Сашка.

– Тащмайор, – обратился к Димке подошедший Фомин.

– Что у тебя?

– Штаб передал приказ о прекращении огня, с ними командование этих связалось, – Фомин кивнул в сторону пирсов.

– И что?

– А хрен их знает, просто приказ – прекратить огонь. Они там болтают сейчас, мой связист подсел на частоту.

– Так пошли же послушаем, – сказал Димка и поспешил к радиостанции, скомандовав на ходу: – Так, внимательно всем, не расслабляемся и держим позиции!

– …то, что вы предлагаете, единственный вариант?

– Я не предлагаю, это ультиматум. У меня вообще нет никакого желания что-то обсуждать, и только осознавая, что в мире и так уже слишком много пролито крови, а сам «мир» в прежнем понимании не существует, я отдал приказ о прекращении огня.

– Вы гарантируете безопасный выход всех моих людей?

– Слово офицера. Других гарантий у меня нет.

– Окей, только нам нужно время привести подразделения в порядок и приготовиться к маршу.

– У вас один час.

– Надо что-то решить с ранеными и убитыми.

– Своих «трехсотых» забирайте с собой, «двухсотых» похороним, как положено.

– Эм… не понял, простите.

– Раненых говорю, с собой забирайте, всех погибших мы похороним, когда вы покинете территорию.

– Спасибо. Повторите, пожалуйста, еще раз порядок взаимодействия.

– Хорошо… У вас час на сборы, после этого вы, оставив всё вооружение, боеприпасы и технику, в пешем порядке, поротно, с интервалом в пятнадцать минут убываете с этой территории. Если завтра утром в двадцатипятикилометровой зоне наши патрули обнаружат ваших бойцов, те будут уничтожены…

– А неплохо этот хрен по-русски шпарит, – сплюнув под ноги, сказал Фомин.

– Их этому учили, – ответил Димка.

– Ну, и что дальше делаем?

– Выполняем приказ. Огонь не открываем, сидим на позиции, приказа ее покидать у нас не было.

Димка вернулся к нам и рассказал о произошедшем.

– Ни хрена себе! – воскликнул Сашка.

– А куда они выходить будут? – спросил я.

– Ну, насколько я понял, к Находке попрутся, там большая группировка была у них.

– То есть еще ничего не закончилось? Ведь они могут потом вернуться сюда.