История Русской армии. Том 1. От Северной войны со Швецией до Туркестанских походов, 1700–1881 - Антон Антонович Керсновский

перелом операции, инициатива перешла к французам. Вместе с тем парировался наполеоновский маневр: французы вместо фланга выходили на фронт нашей армии.

Счастье сопутствовало Беннигсену, как сто лет спустя — и в тех же местах — должно было сопутствовать Гинденбургу: ему удалось перехватить курьера с бумагами от Наполеона к Бернадоту. Весь французский план стал ему ясен — и он немедленно собрал свою армию, разбросанную на широком фронте, в кулак у Янкова. 22 января к янковской позиции подступил Наполеон с авангардом, отложивший атаку до прибытия главных сил. Беннигсен не стал их дожидаться и отступил под покровом темноты в кенигсбергском направлении.

Четыре дня на протяжении 70 верст вел славный и неравный бой арьергард Багратиона, а 27 января Беннигсен дал отпор Наполеону в кровопролитном генеральном сражении у Прейсиш-Эйлау.

26 января 1807 года у Эйлау произошел упорный бой, и арьергард Багратиона оттеснен. Наполеон предполагал двойной стратегический охват нашей армии, отрезая ее от Кенигсберга корпусом Нея и от границы корпусом Даву. Сам же начал 27 января генеральное сражение атакой левого нашего фланга корпусом Ожро. Однако Ожро сбился с дороги вследствие поднявшейся метели и вместо левого фланга вышел прямо на центр русских, где внезапно встречен картечью 70 орудий в упор и ударом в штыки. Половина корпуса Ожро легла на месте, другая обратилась в бегство. Чтобы спасти эти остатки, Наполеон бросил в атаку Мюрата (75 эскадронов, 8000 сабель). Французская конница доскакала до наших резервов, но здесь отражена огнем карре и изрублена нашей конницей.

Момент для общей контратаки был чрезвычайно благоприятен, но Беннигсен им не воспользовался. В полдень подошел корпус Даву, охвативший наш левый фланг и сбивший его после жестокого боя. Положение нашей армии сделалось катастрофическим, но наши конно-артиллерийские роты Ермолова и Яшвиля (36 орудий), вылетев перед фронтом дрогнувшей пехоты, своей картечью пригвоздили колонны Даву и тем спасли положение… Тем временем корпус Нея охватил наш правый фланг и, сбив прусский отряд Лестока, зашел нашей армии в тыл. Ней остановлен 2 пехотными и 2 конными полками. Упорный бой по всему фронту прекратился лишь с наступлением ночи. В 10 часов вечера Беннигсен приказал начать отступление ввиду больших потерь и недостатка в боевых припасах. Наполеон не преследовал: подобно Фридриху под Цорндорфом, он испытал здесь первое разочарование в своих войсках, отведавших как следует русского штыка и русской картечи. Когда он вечером объезжал войска, то от одной из самых лучших своих дивизий — дивизии Сент-Илера — вместо привычного «Vive l’Empereur» услышал «Vive la paix!»… С русской стороны сражалось 65 000, потерявших до 26 000 (8000 убитых, 18 000 раненых) — 40 процентов всей армии. У французов из 85 000 убыло 25 000.

План Наполеона — двойным охватом отрезать русскую армию от Кенигсберга и от границы — разбился здесь о ее стойкость. Беннигсен, пропустивший в этот день блестящую возможность разгромить Наполеона общей контратакой, отступил ночью, а Наполеон простоял 9 дней на поле сражения, пытаясь доказать этим Европе и самому себе, что он победил.

9 февраля французы отошли на зимние квартиры за реку Пассаргу, а русские расположились в районе Гейльсберга.

К весне обе армии значительно усилились. У Наполеона было свыше 200 000. Из них он оставил 32 000 (корпус Массены) на Нареве в обеспечение своего правого фланга, а с остальными силами предполагал перейти 29 мая в решительное наступление.

Но Беннигсен предупредил его. Имея до 105 000 (не считая 20-тысячного корпуса Тучкова 1-го, оставленного против Массены), он решил захватить инициативу в свои руки, несмотря на более чем полуторное превосходство сил Наполеона. 24 мая он двинулся к Гутштадту, где изолированно от прочих (как в зимний поход) стоял корпус маршала Нея. Располагая тройными силами, Беннигсен предполагал произвести двойной охват и окружение неприятельского корпуса. Однако из 9 дивизий, назначенных для этой операции, лишь 4 (корпуса Багратиона и Дохтурова) сумели выполнить диспозицию в назначенное время. Ней не стал дожидаться остальных…

Гутштадтское дело побудило Наполеона поторопиться. Он выступил 27 мая, намереваясь отрезать Беннигсена от Кенигсберга захождением левым плечом вперед. 29-го числа, не дождавшись сосредоточения всех своих сил, он атаковал русских на позиции у Гейльсберга, но был отбит. У Беннигсена на гейльсбергской позиции было до 85 000. Наполеон располагал 115 000. Однако из всех этих сил с той и с другой стороны участвовало не более половины.

Беннигсен расположил большую часть своих войск на правом берегу реки Пассорги, тогда как Наполеон (не выждавший сосредоточения своих сил) атаковал на левом. Урон наш 8000, французов — до 12 000. На следующий день император двинулся в обход гейльсбергской позиции, но Беннигсен отступил к Фридланду и 31 мая расположил там свою армию, уперев оба ее фланга в реку Алле (делающую у Фридланда излучину). 1 июня к Фридланду подошел авангард Наполеона — корпус Ланна. Беннигсен лишний раз упустил случай разбить зарвавшегося неприятеля. 2-го же числа Наполеон с 80 000 атаковал 46 000 русских и после упорного боя, понеся большие потери, опрокинул их.

Беннигсен перешел на левый берег Алле (имея, таким образом, эту реку у себя в тылу). Он атаковал корпус Ланна, но действовал чрезвычайно вяло, дав возможность Наполеону сосредоточить всю свою армию. В 5 часов пополудни французы перешли в наступление, стремительной атакой опрокинули наше левое крыло Багратиона, отбросили его за Алле и ворвались во Фридланд. Мосты через реку пришлось взорвать, и войскам нашего правого фланга князя Горчакова, отрезанным от главных сил, не оставалось другого исхода, как переправляться под огнем вброд. Наши потери — до 10 000 убитыми и ранеными, у французов убыло 12 000. Нами потеряно всего 16 орудий и взят 1 французский штандарт.

В то же время Даву, Сульт и Мюрат с 55 000 овладели Кенигсбергом и всеми остатками прусской территории.

6 июня русская армия отошла за Неман, 12-го было заключено перемирие, а 27-го в Тильзите мир. Пруссия теряла половину всех своих владений и лишалась права содержать армию свыше 42 000 человек. Александр и Наполеон становились друзьями.

Кампания 1806–1807 годов, пожалуй, самая поучительная из всех веденных нами против Франции. Победив под Пултуском и Гейльсбергом, оставшись «при своих» — и даже с трофеями при Эйлау, потерпев, наконец, почетное поражение под Фридландом, русская армия опровергла легенду о непобедимости Наполеона. Мы потеряли в боях 26 пушек и ни одного знамени, а захватили 6 знамен и орлов и 16 пушек. Ничтожность трофеев и громадные, в то же время кровавые потери — 60 000 с каждой стороны — в достаточной степени свидетельствуют о высоком качестве войск обоих противников.

Гениальному Наполеону