Черное воскресенье - Томас Харрис

Фазиль зло взглянул на водителя. Заткнется когда-нибудь этот болван или нет? — подумал он. Но водитель не унимался.

— А вот и наша гордость, сэр, новый крытый стадион, который никак не закончат. Поначалу он должен был обойтись в сто шестьдесят восемь миллионов, а сейчас сумма уже перевалила за двести. Все говорят, что эту громадину строит Говард Хьюз. Балаган да и только.

Фазиль взглянул на проплывающий мимо стадион. Сооружение действительно впечатляло. Работа на стройке кипела, несмотря на выходной день. По огромному куполу ползали крошечные фигурки людей. Когда операция только планировалась, возникло опасение, что купол этого здания помешает дирижаблю. Но до завершения строительства было очень далеко, и никто пока не собирается устраивать состязания здесь. Впрочем, теперь это не имеет значения, желчно подумал Фазиль.

Ему пришло в голову, что на крытых стадионах можно легко использовать отравляющие газы. Неплохая идейка, когда-нибудь пригодится. От этой мысли настроение Фазиля слегка поднялось.

Машина выехала на скоростную полосу. Таксист продолжал свой треп, поглядывая на пассажира через плечо.

— А знаете, здесь даже думали провести Суперкубок. Но, как видите, из этой затеи ничего не вышло. Городские власти считают, что эта стройка очень портит вид города, вот и работают по выходным, хотят побыстрее закончить. Владельцам строительство влетит в копеечку. Я за такие сверхурочные тоже не отказался бы повкалывать. Рабочим сейчас платят в два, а то и в три раза больше, чем в будни.

Фазиль хотел было оборвать таксиста, но решил, что тот может его запомнить, и промолчал.

Такси проскочило поворот на северо-запад. Водитель опустил солнцезащитный козырек. Теперь они ехали мимо университета Тьюлэйн.

— Слева — колледж Святой Урсулы. Вы с какой стороны хотите подъехать к стадиону? Со стороны Уиллоу-стрит?

— Да.

Перед ними выросла стена стадиона Тьюлэйн. Его желтые трибуны имели порядком обшарпанный вид. Стадион был действительно огромен. Фазилю вспомнились фильмы о Мюнхене. По мере того, как они приближались, стены стадиона уходили ввысь. Фазиль вылез из остановившегося такси. Камера негромко стукнула о дверцу машины. Юго-восточные ворота были открыты. Мимо сновали люди в униформе. Полным ходом шла подготовка к Сахарному Кубку. Фазиль прошел внутрь. В кармане у него на всякий случай лежало журналистское удостоверение, но Фазиля никто не задержал. Он внимательно осмотрелся. Его внимание привлекло огромное затененное пространство под трибунами, заполненное переплетением стальных и бетонных конструкций. Побродив среди пыльных балок, Фазиль спустился на арену. Стадион поражал своими размерами. Искусственное покрытие под ногами было совсем новым. На темно-зеленом фоне белели номера беговых дорожек. Фазиль осторожно наступил на покрытие и тут же в испуге отпрянул — оно пружинило и прогибалось под ногами, словно живое. Выругав себя, он храбро пересек зеленую полосу и оказался на травяном газоне. Ему почудилось, что бесконечные пустые трибуны наблюдают за ним. Ускорив шаги, он направился к ближайшей. Поднялся вверх, к ложе прессы. Присев на скамейку, оглядел пустой стадион. Плавный изгиб зрительских трибун живо напоминал такую же форму, приданную взрывчатке в бомбе. Невольно Фазиль восхитился мастерством Майкла Лэндера.

Стадион, словно распахнутая пасть гигантского чудовища, щерился в пасмурное январское небо пустыми скамейками для зрителей. Он будто чего-то ждал, неподвижный и молчаливый. Фазиль представил, как трибуны заполняются тысячами людей, как стадион оживает. Чувство, возникшее у него при этих мыслях, было сродни вожделению. Скоро, совсем скоро эта гигантская пасть захлопнется.

— Quss ummak, — тихо прошипел Фазиль.

Фазиль перебирал в уме разные варианты. Мощный взрыв на стадионе или вблизи от него прогремит на весь мир. Входные ворота не отличаются особой прочностью. Можно ворваться на грузовике прямо на игровое поле и взорвать бомбу прежде, чем власти успеют что-либо предпринять. Но в этом случае большая часть взрывчатки пропадет впустую. Жертв будет немного. Да и пробраться к стадиону по узким улочкам, забитым машинами, будет нелегко. А если у входов выставят посты полицейских и фэбээровцев? Если на игру прибудет президент, то вооруженная охрана будет непременно. Водителя могут убить прежде, чем он подорвет взрывчатку. И кому вести грузовик? Конечно же, не самому Фазилю. Тогда Далиа. У нее хватит решимости — в этом он не сомневался. После ее героической смерти он, конечно же, воздаст ей должное.

А может быть, лучше взять не грузовик, а карету «скорой помощи» или полицейскую патрульную машину? Включить сирену, да так и ворваться на стадион! Но контейнер довольно солидный по размерам. Вряд ли он поместится в такой машине. Грузовик немного смахивает на телевизионный фургон, и на нем можно намалевать какую-нибудь рекламу. Но все-таки патрульная машина или «скорая помощь» подошли бы больше. Выкрасить грузовик в белый цвет и нарисовать на бортах красные кресты? Вполне может сойти за передвижную операционную. В любом случае необходимо торопиться. Осталось всего четырнадцать дней.

Фазиль взглянул вверх. Небо расчистилось и сейчас сияло холодной январской синевой. Ветер трепал волосы и воротник куртки. Ясное небо в день операции совсем ни к чему — все будет как на ладони. Захватить самолет — дело скорее всего безнадежное. Не всякий пилот, даже с пистолетом у виска решится опустить самолет на переполненный людьми стадион. Фазиль взглянул на северо-восток, где до самой линии горизонта тянулся Новый Орлеан. В двух милях высилась громада недостроенного крытого стадиона, были отчетливо видны отель «Мэрриот» я высотное здание Международной корпорации «Мэрт». Где-то там, за линией горизонта, всего в каких-то восьми милях от Тьюлэйна находится аэропорт Лейкфронт. В день Суперкубка, 12-го января, пузатый дирижабль поднимется с аэродрома в воздух и поплывет сюда. И нет никакой возможности использовать его! Фазиль заскрипел зубами. Будь проклят вонючий пес Лэндер и все его дети до десятого колена!

Фазиль представил возможную картину. Легкий серебристый дирижабль плавно опускается на стадион. Сначала зрители, целиком поглощенные игрой, не замечают его. Но дирижабль опускается все ниже и ниже, он все ближе и ближе к трибунам. И вот уже тысячи людей устремляют свои взгляды на серебристую сигару, зависшую над их головами, и массивную гондолу под брюхом дирижабля. И в этот момент в ослепительной вспышке исчезает все — зрители, игроки, трибуны. Обломки стальных конструкций; 12 миллионов фунтов искромсанной и обугленной человеческой плоти. Ужасающий грохот прокатывается по окружающей равнине. Взрывной волной выбивает стекла в окнах домов в радиусе двадцати миль, переворачивает суда у речных причалов. Земля становится дыбом, эхо этого взрыва разносится по всему миру, и все слышат в его раскатах оглушительное «ФАЗИИИИЛЬ!»

Фазиль перевел дух. Картина столь явственно стояла перед глазами, что у него даже вспотели ладони и задрожали ноги. Слабость проняла его тело. Фазиль присел на скамью, закрыл глаза. Забыть об этом, забыть. Ничего уже не изменишь. Нужно думать, думать, думать. Нужны новые варианты, другие пути. Он найдет, он обязательно найдет! Его зовут Фазиль, и он не отступит перед лицом трудностей и неудач. Его имя все равно прогремит на весь мир!