Парвеню - Анвар Ишемгулов

своей правнучкой я разберусь позже, — хмыкнула удовлетворённо старуха и взлетела вверх на метр над полом. — Сначала я прикончу тебя, лжец!

Удары незримых воздушных техник мгновенно начали бомбардировать меня со всех сторон, но сфера вокруг меня под контролем Дио держалась. Я сам же сконцентрировался на атаке. И если старушка-Елизавета просто висела в воздухе, выставив руки в стороны, то мне всё же приходилось выставлять руки для координации выпущенных мной щитов.

Но я не успел. Неожиданно спеллы королевы усилились и ускорились. Дио начал диктовать одну за другой ошибки, и потом вовсе потух, кода меня особенно сильно швырнуло назад, спиной об одну из колонн. Упав на пол всей своей, с учётом экзоскелета и старого доспеха, массой я поднял тонну пыли, сквозь которую ничего не было видно. Кроме прозрачной иглы, зависшей прямо перед лицом. Амулет, болтающийся последнее время на шее без дела, разогрелся и пульсировал.

Спасибо тебе, Морриган, — прошептал я на выдохе. Если бы не амулет..

Пользуясь моментом, я стал взывать к Дио, но цифровой интеллект молчал. И что делать? Без его контроля Экзоскелет — что оковы. Благо, что гений Алан предусмотрел скоропалительное высвобождение тела из брони. Нужно всего лишь… Так, где эта кнопка?!

Видимый силуэт спелла перед лицом исчез, а старуха не спешила добивать, поэтому я нажал на кнопку и с силой, помноженной накачанным в мышцы Эфиром, выдернул нагрудник с себя и принялся скидывать всё остальное. Ну, полетать не получится, без Дио, но хоть повоюю привычно.

Когда я торопливо снимал броню уже с ног, старуха пришла в движение. Поднятая пыль потоками воздуха была сдута, и королева поняла, что её последний спелл не поставил точку в битве. Старуху, похоже, это разозлило.

— Когда же ты сдохнешь, порождение нечисти! — возопила Елизавета и в мой второпях и предусмотрительно выставленный барьер начали биться всё новые и новые едва видимые, но оттого не менее мощные спеллы. Я же, освободившись от остатков Марка первой версии, с прямой спиной двинулся к пожилой маньячке. К той, что убила всю семью Мэтти, к той, что собиралась убить мою возлюбленную. Настала пора расплаты.

Но не успел я сделать и пары шагов, как старуха суть покачнулась вперед и обернулась. Я тоже увидел. Вышедшая из своего зрительского места Шарлотта, выставив руку в сторону висящей в воздухе бабки, пускала крошечные водяные иглы с таким лицом, будто расстреливает родственницу-ренегата из пулемёта. Конечно же, её атаки не произвели впечатления на старушенцию, но отвлекли внимание от меня.

— Когда же ты поймёшь, что он — монстр! — гневно прошипела Елизавета, и Шарлотту откинуло назад, припечатав к стене рядом с проёмом, где она пряталась. Я, настроенный пустить баклеры в полёт, просто ничего не успел сделать, поэтому лишь ускорился, стараясь отвлечь пожилую маньячку.

Мои щиты безрезультатно ударились о щит старухи, но хотя бы отвлекли её внимание, и Елизавета развернулась ко мне.

— Как же ты мне надоел, Гроссновер! — прошипела скрипуче королева и мой щит снова был проверен на прочность. Бросив взгляд на Шарлотту, которая начала подниматься на локтях, я облегчённо выдохнул. И зря.

Спеллы нескончаемым потоком и с разных сторон бились по моему куполообразному барьеру, и наконец, смогли пробить его. Защита лопнула и я, не успев создать новый щит, тут жы был разрезан, нанизан и разорван воздушными лезвиями. Адская боль притупила сознание, и я начал заваливаться вбок, неверяще глядя на торжествующую старуху и отчаянно закричавшую Лотти.

— Вот ты и попался, выкормыш сидов! — радостно проскрежетала Елизавета…

— …Еще бы не попасться, — пробурчал кто-то рядом.

Открыв глаза, я увидел, что нахожусь на изнанке, под кроной знакомого дуба.

— Я — всё? — осторожно спросил я у Белена, который с улыбкой смотрел мне в глаза своими ярко голубыми смеющимися глазами.

— С чего ты взял? — приподнял золотистые брови полуголый бог. — Всё только начинается! Сейчас Бригитта тебя поставит на ноги, и вперёд, крушить старушек-пенсионерок! — расхохотался он и сделал шаг назад. Вместо него встала знакомая уже «текучая тётя», многоликая Триада, чьё лицо постоянно сменялось так быстро, что нельзя было запомнить ни одно из них.

— Коль суждено погибнуть, тогда сгорим мы вместе, — тысячи лиц дев, женщин и старух будто грустно улыбнулись одновременно. — Зависим от тебя сейчас мы все…

— Не обращай внимания, — в периферии возникло виноватое лицо Беленуса. — Мы тут так разговариваем.

— Не лезь, отец, — гневно вскинула подбородок Триада, и провела светящимися зеленым светом ладонями перед лицом. — Мы юношу обязаны спасти.

— На нём, как на собаке заживает! — подражая Триаде, нараспев произнёс Белен, и засмеялся. — Не знал бы, чьих он сын, подумал б на Файлида!

— Замолкни, муж! — силуэт Триады раздвоился и рядом появилась неписанной красоты женщина с большими выразительными серыми глазами и волнистыми золотыми волосами. — Тебе бы лишь шутить, а наш потомок кровью истекает!

— Любовь моя, прекрасная богиня,

Шучу лишь для того,

Что б дух поднять у юноши младого! — услышал я снова голос, полный веселья, Белена.

— Помог бы лучше, солнцеликий, — пробурчала богиня и провела холодной нежной ладонью по моей щеке:

— Крепись, малыш, твой бой ведь не окончен,

Придётся, всё же, победить…

— Закончила… — вздохнула сидящая рядом Триада с горящими зелёным огнём глазами. — Пора вернуть потомка в бренный мир.

— Ну, раз пора, вернём, — у меня над головой появился Белен. — Но коль уж просят мои дамы… Нуаду! — бог выставил руку, в которой возник тот самый меч, который я постоянно видел рядом с ним лежащим на траве без ножен. — Возьми сей меч, юнец, и жни врагов своих!.. И еще… — бог перешёл на нормальную, не пафосную, речь. — Не в бою держи Нуаду всегда в ножнах. Иначе, он разрежет всё. Резать — это его суть, понял?

— Понял, — кивнул я потянулся за мечом, но Белен лишь хмыкнул:

— Призови его сам на своей стороне. Отсюда с собой взять его не сможешь.

— Как позвать? — решил уточнить я.

— По имени! Всё, давай закончи своё дело!.. Дану?

— Готово всё, мой солнцеликий, сейчас врата души открою…

Очнулся я в том же зале, и будто бы мгновенно. Но вот чувствовал я себя превосходно. Та боль и раны, с которыми я уснул, исчезли.

— Ну что теперь ты скажешь? — голос старухи, полный радости, заставил меня встрепенуться. — твой мальчик-монстр подох, а у тебя всё тот же выбор. Либо за ним, либо рядом со мной.

— Я лучше умру! — истерично вскричала Шарлотта. Я потихоньку начал вставать.

— Ну, как хочешь, — буднично произнесла Елизавета. Не став давать ей возможности нанести вред Лотти, я решил её отвлечь.

— Не