Охотничий инстинкт - Светлана Алешина

У Ястребова от этих слов глаза полезли на лоб, но он, будучи человеком умным, тут же проанализировал свое поведение на протяжении их недельного знакомства. Так получилось, что он не сделал Дине ни одного подарка и вообще был скуп в своих расходах. Это было в общем-то на него похоже. Просто в порыве страсти он не придал значения этому аспекту. Поняв, что с ее стороны ничего похожего на страсть к нему не было, он в течение пяти минут разочаровался в своей новой любовнице. Раньше Николай не задумывался над тем, почему так много женщин крутится вокруг него и почему они так доступны. Это он объяснял своим обаянием. Теперь же многое становилось ясно — за ним просто была куча денег.

В тот же вечер он, надравшись, побывал в той квартире, которую снял для Дины ее старый ловелас, едва успевший покинуть ее перед приходом Николая. И вот сегодня, спустя несколько дней, предварительно договорившись с Диной, он снова приехал на эту квартиру. Дело в том, что она, будучи девушкой весьма расчетливой, не хотела терять свалившегося на нее Ястребова и даже раздумывала, кому все же отдать предпочтение. Что же касается Николая, то после той разборки он вынашивал план мести гадким представительницам противоположного пола, которых только и интересуют на свете проклятые деньги. И хотя профессия его обязывала уважительно относиться к дензнакам, но в это лето с Ястребовым что-то явно произошло. А случилось так, что наконец-то банкир подумал о душе. А в ней после этой истории творилось черт знает что.

Он скрупулезно проанализировал все свои любовные похождения последних лет и пришел к выводу, что в большинстве случаев женщины ложились с ним в постель из-за его денег. Ну, может быть, некоторых из них манила его голливудская внешность. Но Ястребову этого было мало, ему было необходимо, чтобы его ценили как личность. Он вдруг вспомнил, что одна из его любовниц при расставании с ним презрительно назвала его «смазливой «шестеркой» Березова». Тогда он просто развернулся и ушел, влепив ей на прощанье пощечину. Теперь он понимал, что в ее словах была немалая толика правды.

Этим утром он пришел в квартиру Дины, во-первых, для того, чтобы сбросить напряжение и, грубо говоря, отыметь девушку во всех немыслимых комбинациях, а во-вторых, ему хотелось-таки дождаться этого старого козла, любителя молодой капусточки, и просто дать ему в морду. Причем мотивация подобного поступка оставалась даже для самого Николая загадкой. Однако было понятно ежу, что президентом банка в этот день владели деструктивные намерения.

— Ты сегодня потрясающе выглядишь, — произнес он дежурный комплимент, стараясь вложить в голос максимум тепла, потому что внутренне он был холоден. Несмотря на то, что пылко и жадно душил в своих объятиях Дину.

Отстранившись от любовницы, он прошел на кухню и выложил из пакета бутылку вина и закуску.

— Ой, какая прелесть! — воскликнула Дина. — Ты просто умница!

Она чмокнула его в щеку и как бы невзначай распахнула полы халатика, обнажив соблазнительные формы, после чего Дина, ссылаясь на то, что ей надо привести себя в порядок, исчезла в комнате.

«И все-таки она хороша», — грустно подумал, глядя ей вслед, Ястребов.

— Тем хуже для нее, — вслух добавил он, вскрывая бутылку вина.

Дина немного погодя вернулась из комнаты и взглянула на часы.

— Что, ждешь своего старого пердуна? — не удержался от язвительного замечания Ястребов.

— Коля, ну зачем ты так? — капризно надула губы Дина. — Я подумала и решила: если ты подаришь мне машину, то я с тобой вовек не расстанусь! — Дина игриво взглянула на Ястребова, который едва удержался от зубовного скрежета, и ласково потрепала его по щеке. — Да ты что? Я пошутила! Я люблю только тебя. Пригласи меня куда-нибудь на выходные… Я сегодня же скажу ему, что между нами все кончено…

Но Ястребова эти слова не убедили. Он собрал все резервы актерского мастерства и выдавил из себя улыбку, которая принесла «Двадцать первому веку» немало выгодных контрактов.

— Это было бы прекрасно, — произнес он, разливая по бокалам вино.

— Это будет прекрасно! — подтвердила Дина, сделав акцент на слове «будет».

После первого бокала Ястребов почувствовал, что злоба несколько отпускает его. Закусив вино шашлыком, он и вовсе подобрел. Дина включила тем временем радио, и кухню наполнили веселые звуки очередного заморского хита.

— Мне кажется, ты выглядишь слишком официально, — сказала Дина, садясь на корточки перед Ястребовым и ослабляя узел его галстука.

— Да, это совсем не соответствует обстановке, — согласился Николай.

Дина ловкими нежными пальчиками залезла Ястребову под рубашку и легонько дотронулась до его сосков. Молодой организм отреагировал быстро. Банкир почувствовал явную твердость в нижней части своего тела. Он был уже готов взять в охапку Дину и раздеть ее, как та вдруг отстранилась и сказала:

— Ты еще не совсем готов. Смотри! — Она кивнула на еще почти полную бутылку вина и гору мяса на столе. — Тебе надо войти в силу… — Мне это совершенно не обязательно делать, — пробовал возразить Ястребов, но Дина уже наполнила бокал вина и подала его Николаю и опять, изображая покорность, села перед ним на корточки. Рука ее, в которой она держала бокал, изящно изогнувшись, застыла перед лицом Ястребова. Тот, немного помедлив, взял бокал и выпил. Очередная порция шашлыка окончательно настроила его на конструктивный лад, и он, вытерев руки, решительно полез под халатик Дины. Он нащупал твердые, упругие груди и, совершив несколько круговых движений, двинулся вниз.

«Вперед, на Эверест!» — фанфарами звучало у него внутри. Хотя в данном случае это скорее можно было сравнить с горнолыжным спуском вниз, нежели с методичным и нудным покорением горной вершины.

В общем, и покорением-то это назвать было нельзя. Дина и не думала оказывать Ястребову никакого сопротивления, даже на уровне игры. А Николай, за плечами которого было немало подобных побед без какого-либо противоборства противника, продолжал действие по задуманному сценарию.

— Пойдем туда, — шепнула Дина, когда халатик ее оказался на полу.

— Нет, я сначала хочу здесь…

Николай снял рубашку и бросил ее на стул. Немного погодя там же оказались и брюки. Поскольку трусов Ястребов по причине жары не носил, снимать больше было нечего, за исключением галстука, который по-прежнему болтался у него на шее.

Он решительно пристроился сзади своей любовницы и, нащупав влажный вход, двинулся навстречу своему мимолетному, десятисекундному счастью. Этот путь длился недолго. Вся страсть, причудливо замешанная на похоти, разочаровании и злобе, была излита быстро.

Странно, но Ястребов сейчас не чувствовал ничего, кроме ощущения физиологического удовлетворения.

«Черт побери, неужели я всегда так жил?» — пришла ему в голову ужасная мысль. Ему вдруг стало невообразимо скучно, а немного погодя еще и страшно, когда подумалось, что так будет продолжаться и дальше.

Примерно час прошел в пустой болтовне. Ястребов постепенно стал возвращаться в свое прежнее состояние. Реальность, чуть отпустившая его после первого соития, снова напомнила о себе глазами Дины. И Ястребову, который уже был придавлен алкоголем, стало казаться, что она смотрит на него насмешливо и иронично.