Рамзес. Храм миллионов лет - Кристиан Жак

— Великий Царь, мы держим ситуацию под контролем.

— Как ты можешь объяснить случившееся? — грозно повторил фараон.

Нубийский наместник очень растолстел. Он промокнул лоб льняной тканью.

— Это, безусловно, весьма прискорбное происшествие, но не нужно преувеличивать опасность.

— Разве ограбленный конвой, убитые солдаты и командующие не требуют присутствия фараона вместе с отрядом?

— Возможно, послание, отправленное вам, было слишком тревожным, но как иначе я мог доложить вам?

— Мой отец принес мир в Нубию и доверил тебе поддержание этого мира. Неужели этот мир разрушен из-за твоей небрежности и промедления?

— Это роковое стечение обстоятельств, Великий Царь, роковое стечение обстоятельств!

— Ты — наместник Нубии, снабженный полномочиями править от имени фараона, надзирать над рудниками, охранять пустыни Юга, и ты осмеливаешься говорить о роковом стечении обстоятельств… Над кем ты смеешься?

— Мое поведение было безупречным, уверяю вас! Но мои обязанности тяжелы: нужно контролировать старост городов, проверять наполняемость складов, указывать…

— А золото?

— Я слежу за его добычей и поставкой самым внимательным образом, Великий Царь!

— Забывая о защите конвоя?

— Как мог я предвидеть набег кучки разбойников?

— Разве это не одна из твоих обязанностей?

— Рок, Великий Царь…

— Приведи меня к месту, где все это произошло.

— Это прямо около золотых коней, в сухом и отдаленном месте. Увы, это ничего не даст!

— Кто совершил это?

— Убогое племя, члены которого напились, перед тем как решиться на это.

— Ты приказал разыскать их?

— Нубия велика, Великий Царь, мои усилия были напрасны.

— То есть ты не предпринял ничего важного.

— Лишь Великий Царь может отдать приказ о военном вторжении.

— Ты мне больше не нужен.

— Должен ли я сопровождать Великого Царя, чтобы уберечь его от покушений?

— Скажи мне правду, наместник, Нубия готова взбунтоваться?

— Ну… это маловероятно, но…

— Восстание уже началось?

— Нет, Великий Царь, но некоторые шайки, кажется, увеличились. Именно поэтому было необходимо ваше присутствие и вмешательство.

— Выпей! — обратился Сетау к Рамзесу.

— Это необходимо?

— Нет, но я предпочитаю быть осторожным. Серраманна не убережет тебя от змей.

Царь ровными глотками выпил опасное снадобье из крапивы и разбавленной крови кобры, приготовленное Сетау. Теперь царь мог без риска отправиться на золотые копи.

— Спасибо, что пригласил меня, Лотус была рада вновь увидеть свою страну. А каких змей я смогу здесь найти!

— Это не будет увеселительной прогулкой, Сетау. Нас наверняка ожидает столкновение.

— А ты не хочешь оставить этих несчастных спокойно спать на золоте?

— Они совершили кражу и убийство. Никто не должен остаться ненаказанным, если он предал закон Маат.

— И ничто не может изменить твоего решения?

— Ничто.

— Ты подумал о своей безопасности?

— Дело слишком важное, чтобы доверять его какому-нибудь заместителю.

— Скажи своим людям, чтобы были особенно осторожны, в это время года пресмыкающиеся особенно ядовиты. Пусть они обмажутся асса фетидой, смолой персидской ферулы. Ее резкий запах отпугивает некоторых змей. Если кто-нибудь будет укушен, предупреди меня. Я буду спать в повозке, рядом с Лотус.

Отряд поднялся на каменистую площадку. Дозорный, Рамзес и Серраманна ехали впереди, верхом на сильных лошадях, затем шли быки, тащившие повозки, ослы, нагруженные оружием и бурдюками с водой и пешие воины.

Дозорный-нубиец считал, что разбойники не ушли далеко от места, где ограбили конвой. И действительно, не так далеко был расположен оазис, где они могли успешно скрывать свою добычу до начала переговоров.

Если верить карте, находящейся в распоряжении фараона, он мог беспрепятственно продвигаться по пустынной местности, так как источники с водой были расположены по всей длине пути. Долгие годы ни одно племя не страдало от нехватки воды, судя по докладам наместника.

Дозорный был удивлен, наткнувшись на труп осла. Обычно золотоискатели использовали лишь сильных, здоровых животных, способных выносить нагрузку.

Когда они подошли к первому большому источнику, все стало ясно.

Утолить жажду, наполнить бурдюки водой, поспать в тени, под натянутыми навесами… Это желание было единым и для солдат, и для командиров. Несомненно, часа через три после захода солнца фараон прикажет сделать привал.

Первым достиг источника дозорный. То, что он увидел, заставило его похолодеть, несмотря на жару. Он кинулся к Рамзесу.

— Великий Царь… Он сухой!

— Возможно, просто уровень воды упал. Спустись ниже.

При помощи веревки, которую держал Серраманна, дозорный выполнил приказ. Когда он поднялся, его лицо выглядело постаревшим на несколько лет.

— Сухо, Великий Царь.

У отряда не было воды, чтобы продолжать путь, возможно, выживут лишь самые сильные. Нужно было идти вперед, в надежде на следующий источник. Но раз доклады оказались не точными, разве он не может также оказаться сухим?

— Мы могли бы уйти с главной дороги, — предложил дозорный, — и свернуть направо, к оазису бунтовщиков. Между этим местом и их лагерем должен находиться источник, которым они пользуются во время набегов.

— Мы будем отдыхать утром, а потом снова двинемся в путь.

— Идти по ночам опасно, Великий Царь! Змеи, возможные засады…

— У нас нет выбора.

Какое странное стечение обстоятельств! Рамзес вспомнил о первом походе в Нубию вместе с отцом, во время которого солдатам пришлось подвергнуться такому же испытанию, так как все источники были отравлены. В глубине души царь признался самому себе, что, возможно, недооценил опасность. Простой поход для усмирения бунтовщиков грозил обратиться бедой.

Рамзес обратился к людям и сказал им правду. Вывод был ясен, но более опытные не теряли надежду и успокаивали своих товарищей. Разве ими не командовал фараон, способный творить чудеса?

Пешие воины оценили риск ночного перехода. Замыкающие были готовы к неожиданной атаке. Спереди осторожно продвигался дозорный, благодаря полной луне видно было далеко.

Рамзес подумал о Нефертари. Если он не вернется, ей придется нести на себе всю тяжесть правления Египтом. Ха и Меритамон были слишком малы, чтобы править, хотя и претенденты появятся столь же быстро, как и их злоба.