Заветные мысли. О лженауке, химии и будущем России - Дмитрий Иванович Менделеев

и от того во многих отношениях страдает, а в последнее время даже и запутывается до того, что, например, сельскохозяйственное высшее образование дается не только в институтах Министерства земледелия и государственных имуществ, но и в политехнических институтах, находящихся отчасти в ведении Министерства финансов, отчасти под управлением Министерства народного просвещения, как, например, в Рижском политехникуме и Горыгорецком сельскохозяйственном институте.

Общеизвестная всем и весьма бедственная рознь разных наших ведомств усугубляет недостатки такой системы. Первым важнейшим способом ее исправления, по моему мнению, должно служить объединение наших министерств, необходимость чего я постараюсь выяснить, когда буду говорить о тех поправках, которые, по моему мнению, необходимы в нашей правительственной системе. Не желаю я сказать всем этим, что всякие высшие учебные заведения должно приурочить или подчинить одному ведомству просвещения, но полагаю, что дело просвещения России много выиграет, когда большинство учебных заведений будет соединено под одним управлением, которое, как было уже сказано выше, преимущественно должно устанавливать уставы, блюсти их исполнение и всемерно заботиться о снабжении их научными силами, отвечающими времени и потребностям.

Здесь я не стану входить в какие-либо подробности, потому что убежден, что все дела этого рода зависят преимущественно от лица, поставленного во главе этого дела, а для него излишни какие бы то ни было частные указания. Обращу лишь внимание на то, что желаемое объединение поведет за собой даже и экономию в содержании высших учебных заведений, не столько потому, что в каждом министерстве имеются особые отделения или департаменты для заведования высшими учебными заведениями, сколько потому, что дробление высших учебных заведений достигает совершенно нежелательных пределов. Так, например, в Министерстве государственных имуществ числятся не только общие сельскохозяйственные институты, но и для такой отдельной специальности, как лесная, — отдельное учебное заведение. Присоединение лесной специальности к сельскохозяйственной столь естественно, что не требует особых доказательств, а такое присоединение поведет за собою сокращение повторений, а потому и кафедр. Так, физика, химия, ботаника, политическая экономия и тому подобные предметы для разных факультетов такого института могут быть читаны совместно, как это идет, например, в университетах и политехникумах по многим предметам. Притом я полагаю, что общее число высших учебных заведений сокращать отнюдь не должно, а следует только узкоспециализированные расширять до надлежащих пределов, чтобы в одном заведении соединялись однородные или близкие специальности. Это видно во многом. Почтово-телеграфное ведомство, очевидно, нуждается в высших специалистах и потому устроило свой Электротехнический институт, но электротехника, правда, с другой стороны, т. е. не со стороны телеграфов, а со стороны двигателей, электрометаллургии и т. п., входит в состав политехникумов и технологических институтов, и при соединении с ними, очевидно, выигралось бы немало средств, необходимых для учреждения столь ныне уже настоятельных новых высших учебных заведений. В том же министерстве имеется Строительный институт, преследующий те же цели, по существу, какие и архитектурное отделение Академии художеств, и строительное отделение некоторых политехникумов и отчасти Института путей сообщения. Вполне убежден, что никакие соображения подобного рода не приведут к надлежащему результату, пока у нас не объединятся министерства при помощи учреждения первого министра, а потому если я касаюсь указанного объединения, то лишь ввиду того, что считаю чрезвычайно важным и своевременным усилить у нас число высших учебных заведений, а это было бы в денежном отношении очень накладно для страны, если бы не осуществилось объединение многих наших высших учебных заведений.

4. Зачатки публичного высшего образования, существовавшие в Древней Греции, несомненно, носили характер, во-первых, чисто философский, во-вторых, обучения у отдельных преподавателей и, в-третьих, в виде частных школьных учреждений. Первые следы возникновения объединенного, правительством учрежденного высшего обучения, сколько мне известно, возникли в Риме при Веспасиане, разорившем Иерусалим, в 69–79 гг. после Р. Х., так как тогда учреждено было преподавание риторики и оно велось на средства государственные. В XI–XII ст. под влиянием преимущественно папским возникли высшая Юридическая школа в Болонье и Парижский богословский факультет. Высшее медицинское образование началось вскоре затем, но и оно носило характер преимущественно философский и открылось с папского разрешения.

Умножение практических потребностей, уже видное в устройстве юридических и медицинских школ, выразилось вскоре затем, преимущественно в XIII и XIV вв., устройством первообразов университетов, учрежденных правительствами сперва еще с разрешения и под покровом папства. На правительственные средства в 1213 г. возник Парижский университет, а около 1250 г. — Оксфордский и Кембриджский, в 1347 г. — Пражский, в 1365 г. — Венский, в 1385 г. — Гейдельбергский, а затем начали развиваться университеты и в разных иных местах, всегда с факультетами богословским, юридическим, медицинским и философским. Под этим последним подразумевается совокупность отделений филологического, исторического, математического и естествознания. Хотя в прошедшие с тех пор 600 лет очень многое изменилось в мире, но университеты и поныне в образовании народов продолжают занимать первостепенную роль, они служат и поныне образцом для всех прочих высших учебных заведений; здесь развились специализация и философское направление высшего образования.

Обучение у высших мастеров в данной специальности в университетах стало приурочиваться к общему образованию, ибо эти мастера приобретали в университетах большую независимость, общение и небывалый прилив учеников, что и дало много явных результатов, послуживших поводом к распространению таких высших учебных заведений повсюду. Та подражательность, или следование за началами данной школы, которою характеризуется вся образованность с древнейших времен, нашла здесь свое особое удовлетворение значительно дополнившимся общением, имеющим свое громадное влияние на подрастающее поколение, потому что в университетах, как вообще в школах, учащиеся находятся под влиянием не только профессоров, но и своих товарищей, а разнообразие специальностей, которыми занимаются эти товарищи, ведет к тому, что каждый получает большую широту просвещения, чем при следовании за отдельным, хотя бы и высоким учителем.

Этому влиянию должно приписать не только общераспространенное поныне и во многом справедливое мнение о том, что университеты дают общее высшее образование сверх специального, но также и то, что с возникновением университетов, совпавшим с эпохою Возрождения наук, школы в научном смысле стали расширяться, разнообразиться, умножаться и чрез своих адептов влиять на всю современную жизнь. Та мысль, которая лежит в основе университетов, сочетающих в себе разные специальности, в последней половине XIX в., когда живая надобность в специально образованных деятелях значительно усилилась, была во множестве случаев упущена учреждением узкоспециальных учебных заведений, и мы в России живем в настоящее время в эпоху господства этого упущения. Ему по преимуществу обязано наше время тем, что по весьма широко распространенному мнению о данного рода делах могут судить с достаточным основанием только ближайшие специалисты, а эти последние очень нередко чужды надлежащего общего образования.

Мне бы не хотелось развивать эту сторону дела, потому что она мне