Душа в наследство - Светлана Шумовская

— Не думал, что мистер Хидс потащит вас с собой, — недовольно проговорил следователь, обращаясь при этом исключительно к Яну. Стало немного неловко, но рука поверенного, которая тут же опустилась на мою собственную, заставила успокоиться.

— Катарина имеет право знать все, — уверенно ответил поверенный, — она очень сильно пострадала от этой истории и всячески помогает мне на протяжении всего времени своего пребывания в Меренске, тем более именно она сейчас является главным источником информации о планах мистера Деша.

— Мне бы не хотелось разглашать столь секретные подробности в присутствии посторонних. — Мистер Уотсон упрямо поджал губы, не собираясь отступать.

— Катарина не посторонняя, — возразил Ян, — она знает все, что известно мне.

Мистер Уотсон лишь неопределенно хмыкнул, взглянув на меня с нескрываемым интересом. Было видно, что разговор с Яном ему дается с трудом, а еще мне почему-то казалось, что он не хотел бы, чтобы я знала про ту историю с его возлюбленной. Наверное, любому мужчине было бы неприятно, если бы его любовные провалы становились достоянием общественности.

— Возвращаемся! — Ян громогласно отдал приказ кучеру, и почти в тот же миг карета резко тронулась с места. Раздался мерный цокот копыт по мостовой наперебой с крупными каплями усилившегося к рассвету дождя, и напряженная тишина схлынула.

— Ладно, — наконец выдохнул мистер Уотсон, — я все равно собирался поговорить с вами, мисс Ломаш, о ваших видениях. — Он устало помассировал виски и откинулся на спинку сиденья.

Я рассматривала следователя и не узнавала его. То ли мужчина так сильно устал, что под глазами залегли темные тени, а щеки значительно впали, то ли заболел во время своих путешествий, да и глаза мистера Уотсона выглядели совсем не здоровыми. Такое чувство, будто он не спал и не ел не одни сутки, хотя в моем видении следователь был еще свежим и довольно бодрым.

— Вы наверное устали, — несмело предположила я, — может быть, поспите в пути, а как приедем, я вам все расскажу?

— Мисс Ломаш, у нас тут дело, не терпящее отлагательств! — взвился следователь. — Вы что, не понимаете, что на кону стоят жизни живых людей?! Хотя, откуда вам понять, если вы имели неосторожность связаться с Яном Хидсом, у которого совершенно нет ценностей. Этот человек не умеет уважать чувства других, не ценит ни дружбу, ни любовь, и вы, вероятно, такая же. Такие люди, безусловно, могут спокойно спать, пока вокруг убивают невиновных, или устраивать свою личную жизнь на фоне всеобщего страха.

Гневная тирада мистера Уотсона ввергла меня в некий ступор, и я просто молча смотрела на него, не в силах узнать довольно спокойного мужчину, с которым мне приходилось говорить ранее. Молчание нарушил Ян, которого, видимо, задели слова бывшего друга.

— Если я такой подонок, то почему ты попросил встретить тебя? Почему стал посвящать меня в свои великие тайны следствия? Что ж не послал меня вчера, когда я связался с тобой? Или ты с твоим характером уже растерял всех союзников?

Голос Яна я просто не узнала, настолько он был ледяным и взбешенным, хотя поверенный не повышал тона — напротив, он был абсолютно спокоен, и именно это пугало. Я взглянула на следователя в ожидании очередной порции гадостей, но вместо этого увидела, как медленно закатываются глаза мужчины и он кулем оседает на сиденье, заваливаясь на бок.

Я вскрикнула и испуганно приложила руку ко рту. Ян мгновенно пересел на сиденье рядом с мистером Уотсоном и принялся шарить по его шее в поисках пульса.

— Он жив, наверное, обморок.

Руки поверенного продолжали поддерживать голову мистера Уотсона. Он вглядывался в его глаза, видимо, пытаясь понять причины недомогания бывшего друга.

— Он плохо выглядит, переутомился наверное, — облегченно выдохнув, сказала я и принялась искать нюхательную соль в сумочке.

— Или на него что-то влияет, — прищурившись, проговорил Ян и принялся бесцеремонно обшаривать карманы бывшего друга. Вскоре он извлек что-то завернутое в измятый платок.

— Пальцы, два, — констатировал Ян.

— Думаешь, он говорил все это под действием артефакта? — с сомнением спросила я, откупоривая баночку с солью. Нет, я, конечно, знала, что под действием древних сил у человека может помутниться рассудок, но говорил мистер Уотсон вполне искренне, так что подозреваю, что если наличие артефакта как-то и повлияло на его слова, то не сильно. Может быть, сила просто заставила его сказать все, что он думает в самом деле.п

— А ты приводи его в себя, как раз и узнаем, — посоветовал Ян, пряча свою находку во внутренний карман.

— Не хватает одного пальца. Должно быть три, — сосредоточенно проговорил Ян, — давай, душа моя, буди этого спящего принца, будем разбираться.

Я послушно пересела к мистеру Уотсону и провела баночкой перед его носом, потом еще раз и еще, пока следователь не открыл мутные после потери чувств глаза. Странно, но теперь мистер Уотсон был действительно более свежим, будто и тени усталости из-под глаз ушли. Неужели действительно действие артефакта?

Мистер Уотсон недоуменно переводи взгляд с меня на Яна, словно что-то соображая, а после и вовсе отвернулся к окну, пытаясь не встречаться с нами взглядами.

— Простите, мисс Ломаш, — спустя мучительно-долгую паузу, произнес он. — Не знаю, что на меня нашло, право слово.

— Ничего, я не сержусь, — поспешила заверить я. — Мы думаем, что это ваши находки так повлияли на ваше сознание.

— Я тоже жду извинений, — словно невзначай проговорил Ян.

— Ну уж нет! — Мистер Уотсон сжал руки в кулаки до побелевших костяшек. — Тебе я и вправду сказал все, что думаю!

— Иного я и не ждал, — Ян невозмутимо пожал плечами. — Раз дружбу не вернуть, предлагаю временное перемирие, пока не распутаем это дело, — и поверенный протянул руку следователю.

Мистер Уотсон почти сразу ответил на предложение и произошло примирительное рукопожатие. Пусть договор временный, но и это уже прогресс, а там, кто знает, быть может они снова смогут стать друзьями.

— Мистер Уотсон, вы привезли только два пальца, — начала разговор я, — но не хватает трех.

— Не хватает? — следователь недоуменно взглянул на меня, потом перевел взгляд на Яна и уверенно кивнул собственным мыслям.

— Так, давайте-ка сразу разберемся, что вам известно об этом артефакте?

— Э, нет, — Ян прищурился, как довольный кот, нежащийся после долгого сна, — давай-ка сначала ты расскажешь нам о ходе своего сверхсекретного расследования, а там, глядишь, и мы захотим поделиться с тобой своими достижениями.

Следователь снова сжал руки в кулаки, но ругаться не стал. Интересно, что такого сказал ему Ян при мысленном общении, что он готов раскрыть нам ход своего расследования?

— Я расскажу, но только потому, что видения мисс Ломаш, о которых ты говорил, могут быть весьма ценными для следствия.