Вся правда о Муллинерах - Пэлем Грэнвил Вудхауз

Он раздраженно прищелкнул языком. Эти люди словно бы совершенно не поняли положения вещей. Они как будто считают, что он намерен превратить путешествие в вихрь удовольствий. Насколько мог ясно, он постарался втолковать им, что в те немногие погубленные годы, которые ему осталось влачить до момента, когда акула или тропическая лихорадка положит конец его страданиям, у него не будет настроения играть в поло, в покер или на концертино, любуясь резвящимися золотыми рыбками. С тем же успехом, сказал он гневно, они могли бы предложить ему треуголку или просто швейную машинку.

Братья тотчас развили бурную деятельность.

— Принеси джентльмену швейную машинку, Изадор.

— А когда найдешь для него треуголку, Лу, — сказал Ирвинг, — спроси у клиента в обувном отделе, не будет ли он так добр зайти сюда. Вы счастливчик, — заверил он Осберта. — Если хотите путешествовать по дальним краям, так лучшего советчика вам не найти. Вы слышали о мистере Брэддоке?

Между усами и бакенбардами виднелась лишь незначительная часть физиономии Осберта, но эта незначительная часть побелела под загаром.

— Мистер Б-б-б…

— Именно так. Мистер Брэддок, исследователь диких земель.

— Воздуха! — вскричал Осберт. — Воздуха мне!

Он кинулся к выходу и уже собрался выскочить на улицу, когда дверь отворилась, впуская высокого человека достойнейшего вида с военной выправкой.

— Приказчик! — воскликнул вошедший внятным патрицианским голосом, и Осберт на подгибающихся ногах отшатнулся и уперся спиной в огромную кипу брюк. Вошедший был генерал-майор сэр Мастерман Петерик-Сомс.

К нему ринулся взвод Коганов: Изадор поспешно схватил пожарный шлем, а Ирвинг — микроскоп и пару головоломок. Генерал сделал знак унести все это обратно.

— Есть у вас, — спросил он, — хлысты?

— Да, сэр. Очень много хлыстов.

— Мне требуется крепкий, с рукояткой среднего размера и очень гибкий, — сказал генерал-майор сэр Мастерман Петерик-Сомс.

И в эту секунду вернулся Лу в сопровождении Башфорда Брэддока.

— Вот этот джентльмен? — дружески спросил Башфорд Брэддок. — Вы отправляетесь путешествовать, сэр, насколько я понял? Буду рад помочь вам.

— Да не может быть! — сказал генерал-майор сэр Мастерман Петерик-Сомс. — Башфорд? Тут чертовски темно. Я тебя не узнал.

— Зажги свет, Ирвинг, — сказал Изадор.

— Нет, не надо, — сказал Осберт. — У меня слабое зрение.

— Если у вас слабое зрение, вам не следовало бы ехать в тропики, — сказал Башфорд Брэддок.

— Джентльмен твой друг? — осведомился генерал.

— Да нет. Я просто готов помочь ему с покупкой снаряжения.

— Джентльмен уже приобрел фишки для покера, ермолку, клюшки для поло, удочку, концертино, гавайскую гитару, аквариум с золотыми рыбками, треуголку и швейную машинку, — вставил Изадор.

— А? — сказал Башфорд Брэддок. — В таком случае ему осталось приобрести только пробковый шлем, парочку краг и банку мази, обезболивающей укусы аллигаторов.

Со стремительностью исследователя диких земель, приобретающего вещи, за которые платит кто-то другой, он завершил экипировку Осберта.

— Но что привело тебя сюда, Башфорд? — спросил генерал.

— Меня? Ищу сапоги с шипами. Хочу раздавить змею.

— Какое странное совпадение. Я зашел сюда купить хлыст, чтобы отодрать змею.

— Скверный день для змей, — сказал Башфорд Брэддок.

Генерал кивнул с некоторой задумчивостью.

— Разумеется, моя змея, — сказал он, — еще может оказаться вовсе не змеей. Классифицировав этого субъекта как змею, я, возможно, судил о нем неверно. В этом случае хлыст мне не понадобится. Тем не менее лишний хлыст в доме не помешает.

— Без сомнения. Не перекусите со мной, генерал?

— С большим удовольствием, мой милый.

— Всего хорошего, сэр, — сказал Башфорд Брэддок, дружески кивая Осберту. — Рад был оказаться вам полезным. Когда отплываете?

— Джентльмен отплывает завтра утром на «Раджпутане», — сказал Изадор.

— Как! — воскликнул генерал-майор сэр Мастерман Петерик-Сомс. — Да не может быть! Подумать только, вы едете в Индию! Я провел там много лет и могу дать вам массу полезных советов. Старушка «Раджпутана»? Так я же знаю корабельного эконома. Приеду проводить вас и поговорю с ним. Без сомнения, я смогу обеспечить вам особое внимание. Нет-нет, мой милый, не благодарите. В настоящее время меня многое тревожит, и будет большим облегчением оказать кому-нибудь маленькую услугу.

* * *

Осберт прокрался в свой приют на Кромвель-роуд в твердом убеждении, что Судьба слишком уж жестока с ним. Если сэр Мастерман Петерик-Сомс намерен явиться на пароход, то попытаться отплыть на этом пароходе было бы безумием. На палубе лайнера в лучах полуденного солнца генерал не может не узнать его всем бакенбардам вопреки. Этот план спасения придется аннулировать и заменить другим. Осберт заказал два кофейника черного кофе, обмотал лоб мокрым носовым платком и вновь начал мыслить.

Про Муллинеров часто говорят, что их можно озадачить, но не загнать в угол. Приближалось время обеда, когда Осберт наконец выбрал план действий. Причем этот план, как он убедился, перепроверив его, неизмеримо превосходил предыдущий.

Теперь он понял, что ошибался, задумывая бегство под чуждые небеса. Тот, кто, подобно ему, столь пылко желал никогда больше не встречаться в этом мире с генерал-майором сэром Мастерманом Петерик-Сомсом, должен искать надежное убежище только в лондонском пригороде. Мимолетный каприз мог толкнуть сэра Мастермана упаковать чемодан и на следующем пароходе отправиться на Дальний Восток, но ничто никогда не принудит его сесть в трамвай и отправиться в Далвич, Киклвуд, Уинчмор-Хилл, Брикстон, Болхен или Сербитон. Среди этих неисследованных пространств Осберт будет в полной безопасности.

Он решил выждать наступления ночи, а тогда вернуться в свой дом на Саут-Одли-стрит, упаковать коллекцию нефритовых изделий, другие предметы первой необходимости и исчезнуть с ними в неведомом.

Близилась полночь, когда, осторожно взобравшись по знакомым ступеням, Осберт вставил ключ в такую знакомую скважину. Он опасался, что Башфорд Брэддок держит дом под наблюдением, но никаких признаков этого не обнаружилось. Молниеносно проскользнув в темную прихожую, он бесшумно затворил за собой дверь.

И только тогда заметил, что из-под двери столовой в другом конце прихожей пробивается узкая полоска света.

В первое мгновение столь веское доказательство того, что, вопреки его предположениям, дом обитаем, совершенно ошеломило Осберта. Затем, взяв себя в руки, он нашел объяснение. Паркер, его камердинер, вместо того чтобы покинуть дом, как ему было велено, воспользовался предполагаемым отъездом своего хозяина из Лондона, чтобы остаться и устроить небольшой интимный вечерок. Исполненный негодования, Осберт поспешил в столовую, где убедился в справедливости своих подозрений. Стол, если исключить еду и питье, был полностью сервирован для уютного ужина вдвоем. Отсутствие еды и напитков, несомненно, объяснялось тем, что именно в этот момент Паркер и — как имел все основания опасаться Осберт — его подружка отправились за ними в кладовую.