Леди не по зубам - Ольга Степнова

Я присвистнул.

– И что это значит?

– Ничего хорошего. Телефоны украл кто-то из наших, и один подсунул Лаптевой, чтобы подставить её. Она не знала о такой «улике» и, сбегая с вещами, оставила телефон под матрасом!

– Какой смысл было засовывать улику ей под матрас? У нас нет привычки проверять вещи друг друга!

– Ой, не знаю. Какой-то смысл был.

– И зачем кому-то подставлять Лаптеву?!

– Не знаю!

– Зато я знаю, кого ты подозреваешь. И сразу скажу, я с этой кандидатурой категорически не согласен!

– И я не согласна! Но других вариантов нет!

– Этого не может быть. Если бы не его фантазия и сноровка, нас бы уже пытали борисовцы.

– Нужно потихоньку проверить дорожную сумку Абросимова, – на ухо сказала мне Элка. – Там должны быть остальные мобильники!

– Этого не может быть, – как попугай повторил я.

Мысль о том, что придётся потихоньку рыться в вещах Обморока, была мне противна. Да лучше я схвачу его за грудки, и вытрясу, выбью всю правду из этого загадочного математика!

– А ещё у него была прекрасная возможность незаметно испортить нам бензобак, когда они с Никитиным меняли колесо.

– Ага, а потом самому чинить его. Бред!

– Онгудай! – крикнул Сазон. – Сынку, остановись на минутку, нужно шамана высадить!

Я притормозил, но Адабас, вдруг густо покраснев, залепетал:

– Ребята, может, довезёте меня до Ташанты? У меня там родственников тьма, да и… привязался я к вам. Боюсь вас одних через Чике-Таман отпускать! Кто с духами контактировать будет?! Кто накамлает вам хороший бензин и удачу, кто прогонит несчастья и…

– Спасёт наш скот?! – хором закричала команда.

– Да, и спасёт ваш скот, – потупился Адабас.

– Ладно, поехали, – кивнул я и поддал газу.

За ближайшим поворотом нас поджидала заправка с отличной соляркой и вежливым персоналом…

* * *

Семинский перевал по сравнению с Чике-Таманом показался детской пологой горкой.

Подъём начался очень резко и был такой крутой, что я сильно засомневался в силёнках нашего потрёпанного невзгодами «скул баса».

Я вёл автобус на третьей передаче и молился, чтобы движок не подвёл. Серпантин, будто вырубленный в скалах, усложнял подъём. Дорога петляла так, что я еле успевал отрабатывать рулём повороты.

– Красота-то какая! – воскликнула Элка и опять начала снимать на мобильник. – Красотищ-ща!!

Я не разделял её восторгов. Отведённого нам времени оставалось всё меньше и меньше, а расстояние покрывалось с огромным трудом.

День был в разгаре. Солнце стояло в зените и после крутых поворотов то пряталось за скалами, то выныривало из-за них, норовя ослепить и лишить ориентации на трудной дороге.

Вдруг среди ясного, безоблачного дня начал накрапывать мелкий, слепой дождик. С каждой минутой он набирал силу, превращаясь в летний весёлый ливень.

– Духи гор посылают нам легкую дорогу, – посмотрев за окно, сказал Адабас.

Наверное, Адабас не наврал, потому что следующие полтора часа на трассе нам повстречались только два дальнобойщика и ни одного джипа.

– Эх, если б не заморочки с пробитым баком да перевал, мы уже через три часа в Ташанте были, – мечтательно сказал я.

– Если б не борисовцы! – поправила меня Элка таким напряжённым голосом, что я с замирающим сердцем посмотрел в боковое зеркало, но сзади никого не заметил.

– Не туда смотришь. – Элка глазами указала куда-то вперед. Я проследил за её взглядом, и на повороте, уходящем вдоль реки за скалы, увидел два знакомых «Патрола». Даже издалека было видно, что капоты и крылья у них изрядно помяты. «Паджерика» нигде не было видно, и оставалась призрачная надежда, что в рядах врага всё же случились невосполнимые потери.

– Чёрт! Как?!! Как им удалось обогнать нас?! – Элка в отчаянии ударила кулаком по панели и тут же ответила самой себе: – Наверное, когда мы завернули на заправку!

То, что произошло дальше – трудно, невозможно объяснить. Наверное, весь мой организм воспротивился тому, чтобы лететь навстречу бандитам и я, опытный водитель, чувствующий любую машину как продолжение своего тела, непозволительно резко ударил по тормозам.

Колёса заблокировало.

На мокрой дороге автобус занесло и швырнуло на символический отбойник, отделявший трассу от пропасти. Ограждение треснуло и разлетелось, словно было из хрусталя. Мы зависли над пропастью, на дне которой бурлила река. Ребро обрыва пришлось на центр тяжести автобуса, и он начал раскачиваться над пропастью, готовый в любой момент сорваться вниз.

По салону пронёсся всеобщий вздох.

Или выдох.

Я зажмурился. И хорошо, что не завизжал, как истеричная баба, иначе автобус точно свалился бы в пропасть, не выдержав вибрации…

На принятие решения оставались секунды. Или их не оставалось, потому что от меня уже ничего не зависело?..

Внизу шумела река, через оконный проём, в котором не было стекла, лицо обдувал свежий ветер.

Страшнее, отвратительнее звуков и ощущений в этом мире не существовало.

Пустого пространства внизу было так много, что я предпочёл бы оказаться где-нибудь под завалами.

Оказалась, что висеть над пропастью – занятие страшное, но философское, потому что я вдруг панически начал думать о том, что неправильно жил: делал мало хороших поступков, редко говорил о любви своим близким, не покупал Элке цветов, пинками гонял от стола собаку, до сих пор не завёл никакого ребёнка, не усыновил сироту, любил пожрать на ночь, орал на учеников, психовал на соседей, когда они дрелью сверлили стену, забывал выносить мусорное ведро, засыпал в двенадцать на Новый год, ковырял в носу на педсоветах, бросал грязные носки под кровать и занимал туалет на сорок минут, чем приводил Беду в бешенство… В этот момент я почему-то совсем забыл, что в автобусе куча народу, двое из которых мои самые близкие и любимые люди.

– Бизя, погибать так безобразно совсем не входит в мои планы. Пусть уж нас пристрелят бандиты, – еле слышно прошептала Элка.

– Сынку, если ты решил поиграть в американские горки, то я – пас. Мне ещё Дашку замуж отдать надо, – дрогнувшим голосом попытался пошутить дед.

– Ёпть, – неопределённо выразился Абросимов.

– Онгудай, Онгудай, пиво-девочки, прощай… – тоненько пропел Адабас и зачем-то добавил: – А в Ташанте барана всего за тысячу рублей купить можно.

– Шаман в шоке, – невесело прокомментировал Дэн. – На духов расчитывать не приходится.

– Всем молчать, – приказал я. – Молчать, не двигаться, не шутить, не дышать…

Все от меня ждали решения, а я не знал, что делать. Если бы от пропасти нас отделяло хотя бы стекло, если бы внизу так громко не бурлила река, наверное, мне было бы легче соображать.