Проклятая нимфа - Кристина Логоша

Растерянные изменники начинают разбредаются по сторонам. В мгновение ока победа, которая была у них в руках, начинает ускользать. Тогда Майк, издав призывный клич, набрасывается на высшую богиню, вступая в решающую схватку. Следуя за своим лидером, боги насильственной смерти своими длинными когтями режут тела Эринний. Извергая пламя, фурии35 жгут предателей Кер. «Prince George» в огне. Пламя поглощает дорогие занавески, стены и доходит до потолка.

Мой взгляд снова встречается с глазами Аарона. Как в трансе, мы перестаем замечать всё вокруг. Аарон всё ещё стоит напротив, а в моих руках этот проклятый клатч с ножом. И обещание, данное Эзре, что я убью смерть, а значит бога, который её олицетворяет. Его называют Танатас, а по эту сторону мира людей он именует себя Аарона Дарк.

Клатч словно налит свинцом. Мне начинает казаться, что Аарон догадывается, что я задумала. Он просто ждет, какое же я приму решение. В ответ на мои душевные метания в своей голове я слышу голос Эзры: «Давай же, Теар. Один резкий шаг – и всё кончено!». И я делаю этот шаг…

Бросив клатч на пол, я подаюсь Аарону на встречу, страстно целуя его губы. Это самый драгоценный поцелуй в моей жизни. Он состоит из нежности и любови, тепла и света, которое переполняет нас. Так сладко и горько мне не было никогда. И больше никогда не будет… Аарон обнимает меня, держа крепко, словно боится, что я могу убежать.

Сквозь счастливые мгновения я начинаю понимать, что вокруг становиться очень тихо. Эриннии с Хейзел все-таки прогнала Керов, и теперь все смотрели только на нас. Огонь под действием магии погас.

«Ты сделала свой выбор. Я забираю у тебя подаренную жизнь и… возможность любить. Даже на том свете ты останешься бесчувственной, как и была прежде. Этой мой вам подарок с Аароном», – звучит голос Эзры.

Жгучая, разъедающая боль вспыхивает в области сердца. Тук-тук, тук-тук, тук… оно остановилось. Я, немного пошатнувшись, оступаюсь и падаю. Но в последний момент меня успевают подхватить сильные мужские руки.

Аарон сидит на полу, держа меня в объятьях. Платье начинает промокать от моей же крови. Рана от осколка стекла, которая должна была меня убить, появилась на своем месте, будто и не было никакого воскрешения. Я умирала на руках своего когда-то любимого.

– Я бы никогда не смогла этого сделать, – говорю слабеющим голосом. – Я не хотела уходить вот так, не попрощавшись…

– Я знаю… Не уходи. Останься со мной. Всё можно изменить.

Я ласково касаюсь его лица, чувствуя подушечками пальцев тепло его кожи.

– Нет, я хочу умереть… Я рада, что в эти минуты ты рядом.

Он берет мою ладонь, и я ощущаю прикосновение его мягких губ.

– Тогда я сам проведу тебя.

В тишину нашего прощания врывается знакомый голос.

– Можно мне с ней попрощаться?

Сквозь затуманенный взор я понимаю, что Аарон передал меня Леаму. Я снова ощутила холод его прикосновений.

– Прости меня. Я не стала для тебя той самой.

– Но для меня всегда существовала только ты. И пусть я не стал твоим тем самым, ты для меня всегда была целым миром. Миром, в котором я не хочу жить, зная, что тебя нет рядом. В мире, где не будет твоей улыбки и озорного смеха. Где ты никогда не будешь счастлива, хоть и не со мной… Знаешь, я не мог понять, почему ты не умерла после того, как Палома отравила тебя. Но потом я понял, что моё сердце билось за нас двоих.

Он осторожно прижимает меня к себе, и я слышу биение в его груди. Оно завораживает и, словно слушая колыбельную, я медленно погружаюсь в вечный сон.

– Прости меня, Теар. Я не могу позволить тебе уйти, – говорит сын Астерии, осторожно целуя меня в лоб.

От этого касание со мной начинает происходить что-то невообразимое. Словно все клетки моего организма начинают наполняться жизненной энергией. Прилив света растекается по венам, доходит до главных артерий, и сердце, израненное и проклятое, начинает биться, вопреки всему.

– Леам, – произношу, приходя в себя.

– Он ушел, – говорит Аарон.

Оказывается, я уже давно лежу на его руках.

– Что произошло со мной?

– Леам отдал тебе свое бессмертие, теперь он – обычный человек… и забрал на себя проклятье Паломы, теперь его сердце не бьется.

Я посмотрела на двери, через которые ушел сын Астерии. Среди всего разгрома и у самого выхода лежал маленький цветок, перевязанный черной лентой. Та самая бутоньерка с его пиджака.

Некоторое время спустя

Рассвет растекся по небу розовыми красками, прогоняя чёрную синеву уходящей ночи. Мягкий свет озарил пентхаус. Новорожденные лучи солнца весело отплясывали огненный танец в хрустале шикарной люстры, играли радужными бликами на огранённых как бриллианты подвесках.

Я наблюдала за красотами мироздания, благодаря Верховных Богов за тот путь, который смогла пройти, за тех богов и нимф, которые были рядом, и тех… с кем больше не встречусь никогда.

На антикварный чайный столик восемнадцатого века, отделанный золотом и ручной росписью известного художника, приземлилась фарфоровая чашка с соблазнительным запахом арабики.

– Ваш кофе, богиня смерти, – бархатный голос Аарона отвлекает от пейзажа.

– Разве? Так скоро? Мне кажется, предложения с вашей стороны пока не поступало, потомок Верховного Бога Аида, – говорю мило улыбаясь.

– Даже не знаю, как ответить на вашу дерзость, мисс Эмерсен. Но обязательно подумаю над вашим предложением.

– Каким предложением? Я ничего не предлагала. Только уточняла, ведь…

Чувственный поцелуй дерзко прерывает мою речь. Красота рассвета ушла на задний план, затмившись лаской дорогого сердцу бога. И хочется, чтобы это мгновение не прекращалось никогда, но в дверь постучали.

– Служба уборки. Откройте, пожалуйста.

Немного возмущенный Аарон недовольно смотрит на меня.

– Они всегда будут приходить в такую рань?

– Ну что поделаешь. У профессионалов очень плотный график. Это же не призраки, которые бесплатно выполняют свою работу, когда тебе удобно.

– По крайней мере, они мне никогда не мешали, – капризно бормочет Аарон.

Я встаю с дивана и иду к входной двери. Высший бог пристально следит за моими действиями, пожирая меня взглядом.

– Может, все-таки вернем призраков?

– Нет уж.

Я отворачиваюсь к двери и проворачиваю замок. В наше жилище входят три шумные мексиканки и приступают к уборке.

За моей спиной слышен птичий крик – Аарон обернулся вороном и вылетел в окно. Его энергетика до сих пор отрицательно действует на окружающих, поэтому, когда к нам приходят более слабые существа, ему приходиться уходить.