Утро черных звезд - Екатерина Белецкая

– Толстячков в космос не пускают. А что маленькое, так это правильно. Это же для безопасности, – со знанием дела ответил Ими. – Если метеорит попадет в корабль, каюту перекроют, и погибнут только те, кто в ней находится, а остальные останутся живы.

– Ими, чего ты со мной, как с девчонкой. – Анюта слегка обиделась. – А то я не знаю. Просто смешно, и все.

– Да я понимаю. – Ими улыбнулся. – Прости, я не нарочно. А новые шаттлы вам показывали?

– Да, показывали, – ответила Анюта. – Вот там по-настоящему красиво. Окна большие, панорамные, кресла такие уютные. Скафандры дают туристам, чтобы безопасно было.

– Зато в этих шаттлах только две степени защиты, а «Лунный свет» их имеет три, – вступился ни с того ни с сего за старый корабль Ими. – И еще у него до сих пор работает система замкнутого цикла очистки.

– Это что же, пить то, чем пописал, что ли? – Анюта даже покраснела от стыда и негодования. Как и все блондинки, она краснела легче легкого. – Фу, Ими… какая гадость…

– Да я же просто рассказываю, – он растерялся. – Анют, ну чего ты.

– На самом деле это все не так неприятно, как кажется на первый взгляд, – сказал подошедший к ним Учитель. Погладил Анюту по голове, шутливо погрозил Ими пальцем. – Поздравляю, Ими. Ты нашел как раз то, что нам надо.

– Нам надо? – растерянно спросил Ими. – Нам что, нужен «Лунный свет»?!

– Именно так, мой дорогой мальчик, именно так. Сейчас соберется группа, и я поведаю вам что-то очень и очень важное. А дальше каждый из вас для себя решит, что делать дальше.

* * *

Они поверили сразу.

Потому что не поверить было невозможно.

Да и Учитель не настаивал, чтобы ему верили.

Он просто сидел и рассказывал сгрудившейся возле него группе о том, что произошло, и о том, что он теперь знает.

Все беды во Вселенной, оказывается, происходят из-за того, что существует сила, нарушающая равновесие. Эта сила – как грязь, говорил Учитель. Как зараза. Как микробы. Как вирусы. Сила эта давным-давно нашла путь, свой собственный черный путь к самой сущности Единого, и на лике Единого появляются черные пятна, паутина, оскверняющая его и загрязняющая. Если подняться еще на один уровень молитвы, следующий за Белой гранью, эту грязь можно увидеть – она именно так и выглядит. Синеватые или грязно-бурые пятна на кипенно-белой грани. И эта грязь разрушает равновесие, умаляет силу Единого, не дает Добру бороться со злом, потому что сама она – суть зло. И даже он, Учитель, до недавнего времени не знал, что происходит. Почему? Слишком низким был у него уровень посвящения, слишком примитивен был его разум, слишком слабы силы. Но недавно…

– Простите, Учитель, а эта сила… это люди? – не выдержал Ими-ран.

– Нет, мой мальчик, это не люди, – грустно произнес Учитель. – Человек слишком слаб и мал, чтобы суметь так… – он осекся, вытащил носовой платок в крупную желтую клетку и шумно высморкался. – Чтобы суметь так осквернить лик Единого. По крайней мере, один человек. Но я скажу вам другое. Да, один человек не сумеет осквернить. Но один человек сумеет – очистить.

Ответом ему было молчание. Все замерли, открыв рты, и уставились на Учителя.

– Нас с вами мало, бесконечно мало. И мы слабы. Но знайте – есть и другие. Во многих мирах, на многих планетах живут такие же люди, как мы с вами, которые молятся Единому и благоговейно припадают к стопам его. Вместе с ними – мы сила. Сила, которая способна убрать эту грязь, восстановить равновесие в мире и дать ему возможность идти по пути добра и справедливости.

– На других планетах? – почему-то шепотом переспросила Мара, близкая подружка Анюты. – Там есть жизнь?! Есть даже люди?! Но это же фантастика!..

– Марочка, девочка моя, ну конечно же, там есть жизнь, – рассмеялся Учитель. – Сейчас я скажу вам еще одну вещь, но, боюсь, она очень сильно удивит и напугает вас.

– Мы выдержим, Учитель, – ответил за всех Ими-ран.

– Я и сам, дорогие мои дети, родился в другом мире и пришел к вам как миссионер, неся в сердце слово доброты и истинной веры, не знающей ни религий, ни иерархий, ни ханжества, – тихо сказал Учитель. – Братство Единого существует уже несколько сотен лет, и мы, миссионеры, ходим из мира в мир, проповедуя идеи добра и чистоты. До этого момента мы могли лишь гадать, почему во Вселенной столько зла и насилия. И лишь совсем недавно одному из наших старейших братьев, живущему в Мире Изначальном, было даровано откровение, которое я сейчас пересказал вам. Брат думал несколько лет, прежде чем решил, что можно действовать, что Братство справится с напастью. Я никого не неволю, дети мои. Отправляйтесь сейчас домой и подумайте над моими словами. А завтра, если захотите, приходите снова сюда. Тех, кто решит не ходить больше на наши собрания, я не виню. Вы еще очень молоды, а дома есть мама и папа, и нет никакого риска. Человек такие решения должен принимать сам, – голос Учителя окреп, – только сам, без давления с чьей бы то ни было стороны. Он сам должен решить, что ему важнее, – собственный покой или судьба родного мира, улыбка матери или смерть товарищей, счастье для всех разумных существ или маленькое, но собственное счастье. Идите, мои дорогие, идите. И учтите, что для тех, кто завтра вернется сюда, обратной дороги, скорее всего, не будет. А если и будет, то через очень долгий срок. Все, дети. Ни о чем сейчас не спрашивайте у меня. Ищите ответ в собственной душе. Она самый надежный ваш проводник.

* * *

Из двадцати человек назавтра в кабинет физики пришло шестнадцать. Сначала Ими расстроился, но потом обрадовался – за ночь он успел прочесть, что «Лунный свет» может нести на борту максимум десять человек. Шестерых пассажиров и четверых членов экипажа. Ими был вовсе не глуп и понимал, что именно имел в виду Учитель. По математике у него всегда были хорошие оценки, читать он любил, и происходящее сейчас напоминало ему один из многочисленных фантастических романов, до которых Ими был весьма охоч в детстве. Конечно, когда он познакомился с Учителем, фантастика потеряла для него былое очарование – в душе поселилась уверенность, что существуют куда как более важные вещи, чем выдуманные приключения, но сейчас Единый непостижимым образом сумел соединить одно и другое. Ими мерещились какие-то смутные образы. Вот он вступает в бой с невиданным доселе врагом. Вот он приносит свет истины слепым и заблудшим, и они с благодарностью возносят его имя. Вот он защищает от неведомой опасности верных друзей, и чудесная Анюта называет его своим спасителем. Фантазии эти были расплывчаты и смазаны, но Ими все равно ощущал что-то будоражащее, неизведанное, от которого сосало под ложечкой и становилось жарко и холодно одновременно.

Вопрос с родителями Учитель решил на удивление быстро. Он купил всем самые настоящие путевки на самую настоящую трехдневную экскурсию в космопорт. Путевки были дорогие, с проживанием и трехразовой едой, они включали в себя посещение порта, экскурсию по «Лунному свету», прогулку по имитации Луны в настоящих скафандрах, просмотр старта корабля из капонира и даже часовую встречу с пилотом одного из лунных шаттлов. Сам Учитель на время экскурсии назвался педагогом по внеклассной работе, направление из школы он получил без труда, и все прошло без сучка и задоринки. Их даже освободили от занятий на последний перед выходными учебный день.