Тайны - Джуд Деверо

Владелец магазина гордо объявил, что в то время был слишком молод, чтобы лично знать подробности, но часто слушал рассказы бабки. Какой-то актер, кинозвезда двадцатых, украл название города и взял его себе, а потом разошелся и прикончил человек шесть, не меньше. Горящие праведным негодованием обыватели изменили название города на Фэрмонт.

— В честь Алтеи Фэрмонт, — пояснила Касси.

— Об этом я не слышал. Бабка сказала, что это старая ирландская фамилия, означающая «прекрасная гора».

Касси с Джеффом ничего не ответили. Только переглянулись, поражаясь тому, как легко можно исказить исторические факты.

Теперь они сидели в единственном на сотню миль мотеле. Большинство комнат занимали постояльцы. На крыльце висело выстиранное белье, но портье сказал, что эта комната специально предназначена для путешественников.

— Вы сюда надолго? — спросил он. — По делу? Хотите посмотреть достопримечательности? Или ищете землю на продажу? Мой кузен — риелтор. Сейчас продается сразу две фермы. Фэрмонт — классное место, чтобы растить ребятишек. Автобус отвозит их в школу. До нее всего час езды. И школа что надо!

— Спасибо, — поблагодарил Джефф, взяв ключ.

Войдя в комнату, он поставил рюкзак в изножье кровати и огляделся. Стены были обиты темными дешевыми панелями и украшены тремя пейзажами. Сетки на обеих кроватях провисли, покрывала выцвели и истончились от бесчисленных стирок.

— Понять не могу, почему Хинтон захотел вырваться из этого места, — саркастически заметил Джефф.

— Ничего не скажешь, за эти годы историю исказили до невозможности, — вздохнула Касси. — Как считаешь, почему Хинтона так здесь чернят? Они даже даты неверно называют! Суд состоялся не в двадцатых, а в сороковых.

Она уселась на кровать, разглядывая покрытый пятнами ковер. Джефф сел рядом.

— Уверена, что хочешь продолжить расследование? — тихо спросил он. — Все это напрямую связано с Алтеей, а ты сама твердишь, что ничего не желаешь слышать о том, что она творила в своей личной жизни, но могу сказать, что эта женщина не может жить спокойно. У нее вечно дефицит адреналина в крови. Она бегала от пуль и скрывалась от киллеров. Съемки вынуждали Алтею путешествовать из страны в страну, по всему миру. Она подвергала себя опасности повсюду, куда ни приезжала. Боюсь, то, что ты о ней услышишь, тебе не понравится.

— И она чего-то добилась своей деятельностью?

— Во время Второй мировой она привезла из Германии сведения, которые, по мнению некоторых людей, помогли выиграть войну.

— Так, значит, оно того стоило? Не важно, какой компромат мы найдем, важно, что жизнь Алтеи прожита не зря.

Джефф сидел совсем близко, и Касси ощущала исходившее от него тепло.

— Касси, — сказал он тихо, — я хочу извиниться за то, как вел себя, когда ты жила со мной.

— Но ты вообще ничего не делал, — усмехнулась она, — в этом-то и проблема.

— Правда? — с серьезным видом спросил Джефф. — Если проблема только в этом, сейчас все исправлю.

Он потянулся к ней, чтобы поцеловать, но Касси встала.

— Не знаю, как ты, а я ужасно голодна. Как по-твоему, в этом городе есть ресторан?

— Если и есть, уверен, что это либо барбекю, либо «Мекситекс».[4]

— Черт! А мне так хотелось суши!

Джефф рассмеялся:

— Кто первый в ванную?

— Я! — воскликнула Касси, хватая сумку.

Ресторан «Мекситекс» был в самом центре деловой части Фэрмонта. Здесь же располагались пять магазинов, два из которых были пусты. Банк находился на другой стороне улицы, напротив ресторана. Джефф и Касси проверили часы работы и решили прийти утром, к девяти.

Стоило им появиться в ресторане, как все замолчали и повернули головы в их сторону. Касси была уверена, что все уже знали, что они прилетели в самолете и интересовались историей города. Когда они шли к столику, Касси старалась держаться поближе к Джеффу, но вежливо кивала другим посетителям. Официантка вручила им засаленные меню, и скоро на их тарелках выросли горы энчи-ладас, такое и чалупас.[5]

Когда ужин уже заканчивался, к ним подошел высокий нескладный парнишка в огромной ковбойской шляпе. Оседлал стул из хромированного алюминия и объявил:

— Я слышал, вы двое собираете информацию об этом городе?

— Так и есть, — кивнул Джефф. — Ты что-то знаешь?

— Не-а. Зато бабка знает. Она даже была знакома с убийцей.

— С Хинтоном Ландау? — уточнила Касси.

— Не знаю, как там его звали, но слышал, он успел прирезать кучу народа. А по мне, так им следовало оставить прежнее название города. Может, такая известность привлекла бы туристов. Не хотите купить грузовик?

— Нет, спасибо, — отказался Джефф. — Мы здесь проездом. Как по-твоему, можно будет завтра поговорить с твоей бабушкой?

— Конечно, в любое время. Она все равно целыми днями ничего не делает.

— Мы хотели бы купить ей подарок, — вмешалась Касси. — Что ей может понравиться?

— Новая игра для ее плейстейшн.

— Так это для нее или для тебя? — уточнила Касси.

— Для нас обоих, — сообщил парень, поднимаясь из-за стола.

— Как тебя найти? — крикнул Джефф ему вслед.

— Спросите Эрика. Меня здесь все знают, — кинул он через плечо и вышел из ресторанчика.

— Почему у меня такое ощущение, будто нам устроили ловушку? — тихо спросила Касси.

Сидевшие за двумя из пяти столиков посетители навострили уши, явно прислушиваясь к каждому слову.

— У меня тоже, — согласился Джефф. — Ты поела?

— Да, — ответила Касси, наблюдая за ним. Похоже, он не хотел, чтобы она наговорила чего-то лишнего. Поэтому заплатил по счету, и они направились к выходу.

На улице становилось темно, но до мотеля было рукой подать.

— Как ты думаешь, они лгут или выдумывают от незнания? — спросила Касси.

— Не знаю. Но подозреваю, что лгут. Впрочем, сейчас проверим, — бросил он и, схватив ее за руку, потащил в темный проход между домами.

— Джефф, сейчас не время, — запротестовала Касси, но тут же ойкнула, когда он вытащил из кармана смартфон.

— Я запомнил номер грузовика парня и хочу послать его отцу. Пусть проверит, — пояснил он, быстро набирая цифры и короткое сообщение. Закончив, он улыбнулся:

— А теперь назад, в наш дворец. День был долгим…

Касси согласилась. За ужином они выпили пива, и теперь она совсем отяжелела. Хотелось одного: добраться до постели и проспать двенадцать часов.