Дорога на Ханаан - Леонид Гомберг

Кое-что прояснили, однако, исследования развалин столицы хеттов Хаттуси в Малой Азии. Оказалось, что древнейшие насельники этой страны называли себя «хатти» и говорили, вероятно, на одном из языков кавказской группы, который назывался «хаттили». Хатти жили на этой территории еще в конце III тысячелетия до н. э. В начале II тысячелетия до н. э. восточную часть Малой Азии заняли племена, говорившие на ином, скорее всего, индогерманском языке. Очевидно, этнически они значительно отличались от местного населения. До сих пор не известно, откуда явились эти «пришельцы» – из Балкан или Северного Причерноморья через Кавказ. Их язык назывался «неситским», а сами себя они называли «неситами». Однако, как жителей страны Хатти окружающие народы называли их хеттами. Хетты-неситы в значительной степени ассимилировали местное население и обогатили словами хаттили свой язык. Представляется весьма вероятным, что какая-то группа хаттов-хаттили (или протохеттов), спасаясь от захватчиков-неситов, перебралась в Ханаан и образовала несколько колоний, в том числе и неподалеку от Хеврона.

В списке десяти народов, которые, согласно обещанию Всевышнего, будут завоеваны потомками Авраама, не названы хореи (или хорейцы). Однако в истории Авраама название этого народа упоминается как этноним в другом месте – при перечислении завоеваний царя Кдорлаомера и его союзников в Ханаане (Б. 14;6). В Бытии упоминается некий Сеир Хореец и даже приводится перечень его потомков (Б. 36; 20–30); при этом обозначается связь этого рода с Эдомом в Заиорданье и, кажется, даже с сыном Иакова Эсавом. Считается, что речь здесь идет о хурритах, которые вышли на историческую сцену много позже эпохи патриархов, вероятно, во второй половине XVI века до н. э. В это время их «обнаружили» египтяне, начавшие экспансию на север после свержения власти гиксосов. Хурриты занимали тогда практически всю Северную Месопотамию, т. е. территорию, с которой связаны города Нахор и Харан, откуда в свое время вышел Аврам в поисках Земли обетованной, где и много лет спустя все еще проживали его родственники.

В прошлом веке ученые обнаружили следы этого загадочного народа неподалеку от Киркука в Ираке, где находился древний хурритский город Нузи страны Митанни. Археологи раскопали там архив с огромным количеством глиняных табличек, содержащих чрезвычайно интересную информацию. Считается, что хурриты не были семитами, в Северную Месопотамию они пришли, скорее всего, из Закавказья.

«Имена на многих хурритских документах, – пишет Вернер Келлер, – указывают, что по крайней мере высший привилегированный класс можно было считать индоарийским. Даже их внешний вид почти определенно указывал, что они принадлежат к брахиоцефальному типу, подобно современным армянам».[186] Об арменоидном антропологическом типе «клана первых кузнецов», формировавших правящую элиту некоторых народов в регионе, писал, как мы помним из предыдущей книги, Борис Мойшезон. Правда, он считал этих арменоидов «ирано-ариями», часть которых в последствии перешла на семитские языки. Из архивов Нузи ученые узнали, что аристократия хурритов состояла из колесничих, которые называли себя «молодыми войнами». Коневодство было едва ли не главным видом деятельности в Митанни. Особое отношение к лошадям хурриты, вероятно, унаследовали от своих пращуров, которых Б. Мойшезон называет сака – «повозочники», связанных с предками евреев из «кланов первых кузнецов», некогда мигрировавших на север из Леванта.

Царство Митанни было завоевано хеттами около 1370 года до н. э. Архивы из Нузи, по мнению археологов, относятся к XV веку до н. э., во всяком случае, не ранее середины XVI века до н. э. Ученым представляется странным, что многие тексты этих архивов имеют немало параллелей с Пятикнижием, особенно с теми главами, где речь идет о жизни Авраама и других патриархов. В этом усматривают серьезное противоречие. Получается, что Авраам, который еще в Северной Месопотамии мог познакомиться с обычаями хурритов, должен был жить гораздо позже – не в XVIII–XVII, а в XVI–XV веках до н. э. И тогда, мол, нет ничего удивительного, что в Ханаане времен патриархов существовала южная колония хурритов, имевших сильное государство на севере. Странная логика… А почему бы не предположить, что уже в XVIII веке до н. э., а может быть, и ранее хурриты начали распространяться по Восточному Средиземноморью и проникать в Ханаан, как это делали, например, амореи в Месопотамии, а потом в Сирии и Ханаане. Весьма велика вероятность участия хурритских племен в гиксосской коалиции. Борис Мойшезон высказывает предположение о несемитоязычных племенах арменоидов, некогда заложивших в Палестине высокоразвитые культурные комплексы, ушедших на север, а затем вновь вернувшихся в «аморейский период».

События, рассказанные в следующем эпизоде, произошли через десять лет. Мы, кажется, снова застаем Аврама в Хевроне. Впрочем, в тексте об этом ничего не говорится. Зато у Иосифа Флавия прямо сказано: вблизи дуба Огиг невдалеке от Хеврона. Очевидно, это необыкновенное, согласно некоторым источникам, «каменное» дерево как-то связано с древнейшими поверьями ханаанеян. Из рассказа мы узнаем о том, что удрученная долгим отсутствием потомства Сарай направила мужа к своей служанке, египтянке Агарь в надежде через нее приобрести детей, иными словами, дала мужу своему в жену. Агарь зачала и стала высокомерной. Сарай пожаловалась Авраму, а тот предоставил ей право самой решать возникшее недоразумение. Суровое наказание ослушницы приводит к тому, что Агарь убегает из дому, что называется, куда глаза глядят. У источника в пустыне на дороге в Шур она встречает ангела, который велит ей вернуться к своей госпоже и смириться со своей участью. Агарь также получает от Господа пророчество о своем сыне, о его будущем неисчислимом потомстве, а также повеление назвать его Ишмаэль, ибо услышал Господь страдание твое. Источник, а затем и колодец, у которого произошли эти события, получил название Беер-Лахай-Рои в честь Бога Всевидящего. Он, как сказано, между Кадешом и Берэдом. Шур (или Сур), Берэд (Баред) – названия стоянок или временных пристанищ, связанные с пустыней Халуца к юго-востоку от Средиземного моря, а Кадеш Барнеа – древнейшее поселение в оазисе на пути из Ханаана в Египет. Так, может быть, Агарь вовсе не брела без цели, а прямиком направилась на свою родину, где по преданию была важной персоной? «Международный скандал», кажется, никоим образом не входил в намеренья патриарха. Как бы там ни было, Агарь вернулась к своей госпоже и в положенный срок родила сына. История, связанная с рождением Ишмаэля, – это единственное, о чем счел необходимым упомянуть Автор Писания на протяжении почти четверти века жизни Аврама и его семьи.

Прошло еще без малого пятнадцать лет. Патриарху уже 99. Чреда событий, относящаяся к этому периоду, начинается с пространной речи Господа, Бога Всемогущего, обращенной к Авраму, в которой Он вновь подтверждает свое обетование Ханаанской земли и обещает сделать его отцом множества народов. В этом обращение содержится два совершенно новых мотива. Господь предлагает подтвердить Свой союз с Аврамом тем, что патриарх и все его домочадцы мужского пола обрежут крайнюю плоть и впредь неукоснительно будут следовать этому обряду всякий раз на восьмой день после рождения ребенка. Что касается самого патриарха и его жены, то отныне они обретут новые имена: Авраам и Сара. Это, – во-первых. А во-вторых, Господь обещает патриарху сына от Сары, которого велит наречь Ицхаком, именно с ним Он установит Свой союз. В тот же день Авраам обрезает крайнюю плоть себе, тринадцатилетнему Ишмаэлю и всем домочадцам мужского пола.