Дорожные работы по наследству - Юлия Алексеевна Фирсанова

и тэ дэ и тэ пэ, но и традиционный прием для князей одним указом не отменишь. Не поймут, не примут.

– Ага, прием, поняла, – покорно согласилась я, понимая, что уж дяде Иверу вся эта возня вообще не упала, он ради меня и государства впахивает. – Только, дядюшка, танцевать или еще чего – я не умею. Могу постоять с пафосной мордой лица или поулыбаться.

– Важно то, что князья прибудут в Нейссар, подтверждая присягу своих предков и присягу Круга личным визитом. Все прочее – яства, музыка, развлечения – жесткими правилами не ограничивается, – мягко пояснил дядюшка, ни на чем сразу не настаивая. Наверное, боялся спугнуть удачу! – Именно поэтому нам надо обсудить суть приема.

– Хорошо, давай завтра с утра на свежую и чистую голову? Кстати, как там порталы для поставок живого мяса в пещеры, где их выплетать пауки будут? – спросила я и шлепнула печатью-кристаллом вето на очередной договор какого-то хитропопого князя с труднопроизносимым именем и еще более заковыристым титулом, пожелавшего ущемить права соседей.

– Думаю, стоит сделать их на том самом месте, где первый раскрывал Архет. Это недалеко от дороги на пастбища. Открывать следует лишь одновременным приложением сил с нашей стороны и из Дро-сувара. Я при перемещении скота передал дроу шар связи. Обговорим детали.

– Разумно! Не забудь про свой хороший процент в следующий раз, когда будешь получать товар, и, кстати, добавь одну лишнюю корову. Призрачные слуги пещеры тряханули, вооружая и одевая живую покупку, которую Чейр в мои тени зачислил, – попросила я.

– Не знал, что их власть простирается за пределы Киградеса, – приятно удивился Ивер, лишь одобрительно кивнув моим словам насчет пополнения отряда телохранителей.

– Если ригаль-эш приказала и есть четкий запрос, – уточнила условия я.

– Жду тебя завтра, дорогая, – тепло попрощался дядюшка, возвращаясь к своим обязанностям Хранителя и бумагам, груды которых были не меньше моих. А у дяди даже Архета не было, приходилось вникать в каждый документ. Но зато у него был опыт, которого так недоставало мне, знание местных реалий и персоналий.

Еще пара часов прошла за этим чертовым столом с бездонными ящиками, кажется, пополняющимися сами собой, когда я поняла, что от сверкания кристалла у меня уже мушки перед глазами и тело требует хоть какого-то движения, не связанного с перелистыванием страниц и разбором папок. Тряхнув головой, запустила обе руки в волосы и помассировала кожу. Все, баста!

Я решительно встала и чуть заметно вздрогнула, только сейчас обнаружив одного дроу у двери. Он не стоял по стойке смирно на посту, как земной часовой или телохранитель, а, преклонив одно колено, замер слева, сливаясь с тенями. Странно, это при моей-то нелюбви к посторонним в помещении, не заметить эдакого черного слона. Просто король маскировки!

– А другие из твоей тройки? – уточнила я на всякий случай, чтобы не стать заикой, если оставшаяся парочка выпрыгнет из-за штор, стола или вылезет из-под шкафа с документами, принимая объемный облик после нахождения в истонченном состоянии графической двумерной модели.

– Эрд за дверьми, княгиня, Лабрэс изучает замок, – четко отчитался Аст, все так же созерцая лишь мои губы. Глаза долу, как у какой-нибудь скромняшки-гимназистки, а не у мужчины на голову выше меня! Это уже начало бесить. У них, конечно, так принято, но у меня-то нет!

Я протянула руку вверх и, коснувшись теплой скулы дроу, чуть потянула его голову вверх, заставляя встретиться со мной взглядом. Его кожа была нежной на ощупь, а глаза… Вблизи они оказались не черными с колдовскими фиолетовыми огнями. Радужка помимо черного цвета и этих искр имела тонкие полосы глубокого синего цвета, как у некрупного сапфира до тех пор, пока грани камня не поймали солнечный луч.

– Прости, я не чист в той мере, чтобы быть достойным тебя, княгиня.

– Ты о чем? – озадачилась я.

Кожа у дроу, конечно, темная от природы, но грязной она не выглядела. Призрачные слуги вроде должны были мое новое приобретение (все три штуки) хорошенько отскоблить после пещер.

– Матрона Шеешдрау приказывала делить с ней ложе пятикратно, пока ей не прискучила моя холодность, – мертвым голосом пояснил Аст, заставив меня отшатнуться и опустить руку.

– Ты решил, что я тебя домогаюсь? – изумление было неописуемым, равно как и осознание причин таких выводов: дро-су избегают лишних прикосновений, и лишними они считают все, кроме тех, что относятся к постели. – Я ничего такого в виду не имела. Ошибка перевода из-за разницы менталитетов. Уж что-что, а насильно я в кровать никого не тащу, можешь спать спокойно. От добровольцев бы избавиться.

– Да, ригаль-эш, – Аст вновь опустил взгляд, но тень отвращения к самому себе я уловить успела.

– У-у-у, как все запущено, – что делать с проблемой дроу, я не представляла. Куда ни кинь, всюду клин: начнешь комплименты отвешивать, дело кроватью кончится, уйдешь – так он себя продолжит тихо ненавидеть и сжигать изнутри. – Ладно, Аст, слушай и не говори, что не слышал: вы трое очень привлекательны внешне. Не могу не оценить, сейчас любовалась твоими глазами. Но я не делю кровать с охраной, просто потому, что не делю. Мешать рабочие и личные отношения не в моих привычках. И последнее. Все, что и с кем по доброй ли воле или по приказу у тебя и твоих побратимов было до Киградеса – осталось там, в Дро-суваре, за границей мира. У вас новая жизнь, считай помывку призрачными слугами сродни ритуалу очищения. Я сказала!

Архет в подтверждение моих слов полыхнул как-то особенно яростно, заставив чувствительные глаза дро-су прищуриться. Нет, темные очки или светобоязнь этим монстрам выживания не грозили. Яркий свет доставлял лишь легкий дискомфорт. Почему же они предпочли ютиться в пещерах, воюя за каждый метр жилого пространства с другими опасными расами? Нет, дело не в религии и не в еще более сильных конкурентах. Просто потому, что на поверхности мира дро-су, безжалостного перепадами температур и убийственным излучением светил, мог выжить лишь приспособленный к условиям ядерной зимы бронированный таракан. Еды там было еще меньше, чем в пещерах.

Повисла пауза, долгая, секунд на двадцать, не меньше. Дроу переваривал выданную в сердцах информацию. Потом чуть склонил голову, показывая, что понимает и принимает мои доводы. Ура! Ой, коржики-пирожки, не ура. Он тут же начал действовать. Сам скользнул ко мне ближе, вторгаясь в личное пространство, снова опустился на одно колено, поймал правую руку двумя своими и, несмотря на внушительные черные когти, сжал нежно. Чувственно коснулся губами центра ладони, объявив:

– Тогда, княгиня, мы смиренно примем твое небрежение до той поры, покуда ты пожелаешь изменить