"Выход" - Александр Александрович Яйков

себя удивление. Только вот, пока бегал к охотнику и забирал свой топорик, у ворот уже собралось несколько вражеских воинов и практически сразу стало понятно, что с ними так легко уже не будет. Еще один лучник легко увернулся от топорика и, перескочив чуть в сторону, отправил в меня сразу две стрелы. А потом еще две и еще и еще… тут уже мне пришлось немало попрыгать, невольно отступая назад к более густому лесу в надежде отгородиться от этого опасного бойца стеной из деревьев. Ну а пока он оттеснял меня подальше от деревни, вперед ринулось еще пять воинов с явно увеличенной ловкостью.

Стремительные словно те же стрелы, они попытались обогнуть меня и ударить с разных сторон, но когда брошенные сразу с двух рук топоры все же зацепили и переломали одного из этих бегунов, они с большим запозданием поняли что ведут смертельный бой, а не опасную охоту и поменяли ко мне подход. Подчиняясь какой-то команде один из оставшейся четверки бойцов сильно отстал и бросился к раненному, явно желая оттащить того к целителю. Я попытался метнуть ему в спину топор, но едва успел подсесть, пропуская над собою стрелу. После чего, поняв что лучник тоже пытается меня обойти и ищет удобный прострел меж деревьев, я, не придумав ничего умнее, побежал еще глубже в лес, пытаясь прикрываться от этого меткого гада кустами и стволами широких дубков.

Почувствовав опасность, не замедляя бега, резко прыгнул в сторону, пропуская рядом с собой рассекший воздух клинок и метнул последний топорик в нагнавшего меня воина. Он гибкой змеей скользнул в сторону, легко пропуская мимо себя эту опасность…, а потом, точно не ожидав такого, поймал грудью большой топор. Причем мой бросок был настолько силен, что этого рогатого выродка швырнуло на ближайшее дерево, наверняка ломая тому спину и стесывая часть затылка об кору. Я конечно прыгнул к нему, желая вернуть свое оружие, но прилетевшая в бок стрела сбила с шага и заставила оступиться, да и подскочивший с той же стороны воин со странным, слегка изогнутым, длинным клинком вынудил прыгнуть назад, чтобы не лишиться ноги.

Явно подгадав момент, третий бледный полоснул меня по груди, оставляя на коже тончайший разрез, который тут же принялся набухать многочисленными капельками крови. Ну а затем, возможно увидев что я вполне уязвим, противник обнаглел и пошел в новую атаку. Словно стремительная тень на воде, скользнул влево, затем, видимо пытаясь раскачать мое внимание, тут же дернулся в обратном направление и атаковал на полушаге. Его косой удар сверху вниз был настолько стремительным, что увернуться точно бы не вышло, поэтому пришлось принять его меч с односторонней заточкой на усиленную руку…, а когда клинок застрял в уплотнившихся мышцах и костях предплечья, я хищно ухмыльнулся и пнул эту бледную тварь в живот. В ногу было вложено столько силы, что мгновенно умерший от разрыва всего нутра воин заломал в полете хилую осину и разворотил большую хатку трудяг-муравьев.

Вырвав из руки на удивление легкий меч и едва-едва увернувшись от прилетевшей откуда-то слева стрелы, я тут же метнул чужое оружие в пострадавшего от моего топора, но пока еще не умершего врага. А затем, не найдя противника взглядом… удивленно посмотрел на пробивший мое сердце и проклюнувшийся из груди клинок. Боль была просто ужасной, но к удивлению противника даже это уже не смогло меня убить. Неизвестное, но явно немалое количество рангов тут же принялось стягивать все раны, не обращая внимания на досадную помеху в виде пронзившей меня насквозь длинной железки. Вскрикнув скорее от удивления нежели от боли, я резко развернулся на месте, не позволяя врагу вытянуть свое оружие и отвешивая ему усиленной рукой такую оплеуху, что у бедняги лопнул глаз, а он сам из-за жестокой встряски мозгов тут же лишился жизни.

Еще раз вскрикнув, на этот раз уже точно от боли, я вырвал из себя меч, помогая привилегии воина залечивать мои раны. Затем выдернул глубоко засевшую в боку стрелу и вновь направился к своему топору, при этом конечно же помня о быстром стрелке и перебегая от дерева к дереву. Увы, но это помогло мне несильно. Почувствовав очень сильный всплеск опасности, я прыгнул куда-то назад и влево…, но стрела нашла мою спину и запутавшись в мышцах не добралась до сердца. Правда порадоваться я не смог, просто не успевая отреагировать на еще два всплеска опасности. Новая стрела прилетела откуда-то спереди справа, жадным до крови оводом впиваясь в ногу и говоря о том что поблизости уже два охотника.

Точнее уже три. Я даже прыгнул вперед, наивно надеясь помешать пристрелявшимся лучникам превратить меня в злого ежа…, но третья стрела прервала мои бессмысленные метания. Она прилетела точно в левый глаз, мгновенно погружая меня в непроглядную темноту смертельного небытия. Наконец-то заканчивая эту глупую охоту поражением поверившего в свою силу охотника.

Глава 18

И снова я выжил… Не хватило даже стрелы пробившей мою голову практически насквозь. Она вошла прямо в глаз, проложила свой путь сквозь голову и наполовину вышла из моего затылка — это было даже слишком точное попадание, которое наверняка должно было оборвать мою жизнь, но проклятая судьба и семь полученных рангов вытянули ее из небытия, выбрасывая на холодный берег сожалений и печальных воспоминаний, словно мелкую рыбешку, выловленную в реке смертельного забвения. Да еще и эти проклятые лучники, даже потеряв в бою немало своих друзей, не стали меня добивать, видимо желая выместить свою злость. Наоборот, эти проклятые выродки выдернули из меня все стрелы и зачем-то позволили полностью излечиться. Ну а пока я лежал без чувств, они обмотали меня с ног до самой шеи цепями и бросили в какой-то темный погребок, в котором не имелось ни единого источника света.

Когда я наконец-то пришел в себя то сперва подумал, что получил по стреле в оба глаза и ослеп, но по тихому писку мышей где-то поблизости и по звукам шагов, доносящимся откуда-то сверху, понял что меня просто кинули в какой-то земляной мешок, словно торбу с картошкой для сохранения на зиму. Ну а осознав это наверное сотню раз мысленно проклял все что только мог проклясть, ярясь из-за того что выжил. Ну а когда мне надоело мысленно кричать и ругать все что получалось припомнить… Чтобы отвлечь себя от мыслей об Олии, пожелал увидеть свои характеристики и погрузился в их долгое и даже излишне вдумчивое изучение.

На