Охотники на фазанов - Юсси Адлер-Ольсен

— Чинить? — Ассад поднял руку. — Ремонтировать? Так ты сказал?

— Да, пытаются воспрепятствовать. Чинить препятствия — значит мешать что-то делать. И это указывает на то, что здесь кроется нечто большее, чем обычная забота богатых людей о своей репутации.

Оба слушателя согласно кивнули.

— Меня попытались запугать, предприняв соответствующие действия у меня дома, в моей машине и, наконец, на работе. Очевидно, за этими угрозами стоят люди из группы. Они воспользовались связями с бывшими соучениками, чтобы отстранить нас от дела, но эти козни мы преодолели.

— Значит, нам остается только следить за тем, чтобы не поднимать лишнего шума, — пробасила Роза.

— Именно. Мы получили возможность спокойно продолжать работу, и хорошо бы, чтобы группа об этом не узнала. Насколько нам известно, Кимми сейчас находится в таком положении, что нам выгодно ее допросить и узнать через нее, чем занималась группа в то время.

— Карл, она ничего не скажет, — вставил Ассад. — Ты бы только знал, как она на меня посмотрела на Центральном вокзале!

Карл скептически поморщился:

— Ладно, давайте подумаем. Кимми Лассен, вероятно, не совсем в своем уме. Да и кто в здравом рассудке будет жить на улице, имея в Ордрупе целый дворец? Несколько раз она подвергалась физическому насилию, вследствие чего у нее при весьма странных обстоятельствах случился выкидыш. — Карл потянулся было за сигаретой, но под тяжелым взглядом черных от туши глаз Розы у него не поднялась рука вынуть пачку. — Мы также знаем, что один из членов этой группы, Кристиан Вольф, погиб спустя несколько дней после исчезновения Кимми Лассен. Но неизвестно, связаны ли эти события между собой. Однако сегодня я узнал от вдовы Кристиана Вольфа, что у него были садистские наклонности. В то же время она намекнула, что, возможно, у него был роман с Кимми Лассен.

Его рука все же нашарила пачку — пока что все шло гладко.

— Теперь нам известно, что преступление в Рёрвиге связано с несколькими другими. Кимми Лассен хранила предметы, которые определенно указывают как минимум на три нападения со смертельным исходом, а еще три предмета позволяют подозревать, что их было и больше. Итак, теперь мы попытаемся поймать Кимми, проследить за деятельностью других членов группы и разобраться с оставшимися задачами. Будут у вас какие-нибудь добавления к сказанному?

При этих словах Карл закурил.

— Я вижу, ты до сих пор носишь медвежонка в нагрудном кармане, — заметила Роза, косясь на сигарету.

— Да. Еще что-нибудь?

Оба помотали головой.

— Ладно. Роза, у тебя есть что-то новое? Удалось что-нибудь выяснить?

Роза следила за вьющейся над головой струйкой дыма. Скоро начнет махать рукой.

— Не слишком много, но кое-что все же есть.

— Звучит загадочно. Рассказывай!

— Кроме Класа Томасена мне удалось разыскать только одного полицейского, который тогда участвовал в расследовании. Это некий Ханс Бергстрём, в то время он был в разъездной бригаде. Сейчас работает совсем в другой области, и вообще с ним невозможно разговаривать.

Тут она наконец принялась отмахиваться от дыма.

— Не бывает так, чтобы с человеком невозможно было разговаривать, — не выдержал Ассад. — Просто он на тебя обиделся, когда ты назвала его набитым дураком. — Ассад широко улыбнулся. — Да, да, я сам слышал!

— Я закрывала трубку рукой, он не мог этого слышать. Не моя вина, что он не пожелал разговаривать. Сейчас он богатый, нажился на патентах. Кстати, я еще кое-что про него узнала. — Роза заморгала и опять принялась отмахиваться.

— И что же это было?

— Он тоже бывший ученик частной школы. Из него мы ничего не вытрясем.

Карл зажмурился. Товарищеская взаимопомощь — это хорошо, но вот когда рука руку моет — это хуже всякой чумы.

— С бывшими одноклассниками все то же самое. Никто не хочет с нами разговаривать.

— Сколько человек тебе удалось разыскать? Они же, наверное, давно разлетелись кто куда. А девчонки сменили фамилии.

Теперь Роза демонстративно махала руками, Ассад даже отодвинулся от нее. Это действительно выглядело угрожающе.

— Если исключить тех, что живут по ту сторону земного шара и сейчас благополучно дрыхнут, я обзвонила большинство. Думаю, что пора остановиться. Они не желают говорить. И только один сразу же сказал без утайки, что они собой представляют.

— Вот как! И что же он сказал? — На этот раз Карл выпустил дым в другую сторону.

— Сказал, что все они были отчаянные ребята и творили в школе что хотели. Что в лесу и в школьном саду они курили марихуану. Ему они, наверное, даже нравились. Слушай, Карл, может быть, на время совещания ты уберешь свою никотиновую пыхалку?

Он успел сделать десять затяжек. Остальное придется отложить до лучших времен.

— Вот если бы нам поговорить с кем-нибудь из самой группы! — вставил Ассад. — Но это, наверное, не получится.

— Думаю, если связаться с кем-то из них, дело ускользнет у нас из-под рук. — Карл загасил окурок в кофейной чашке, что явно привело Розу в возмущение. — Нет, связываться с ними мы подождем. Ассад, а что у тебя есть для нас хорошего? Как я понимаю, ты внимательно изучил список Йохана Якобсена. И что же ты высмотрел?

Ассад высоко поднял черные брови. Сразу видно, припас нечто особенное и сейчас с наслаждением тянет время, чтобы они помучились.

— Ну давай уж, говори, пряничек ты наш! — Роза стрельнула на него глазами из-под черных-пречерных ресниц.

— Да, я нашел женщину, на которую было совершено нападение в Нюборге тринадцатого сентября восемьдесят седьмого года. — Ассад с загадочной улыбкой раскрыл свою записную книжку. — Ее имя Грета Сонне, ей пятьдесят два. Держит магазин одежды на Вестергаде, он называется «Миссис Кингсайз». Я не стал с ней говорить, потому что подумал, нам лучше всего туда съездить. Тут у меня полицейский отчет. Сверх того, что нам уже известно, там сказано не много.

Однако по его лицу было видно, что и не мало.

— Тогда ей было тридцать два года, и она пошла на пляж прогулять свою собаку. Собака вырвалась от нее и убежала на территорию санатория для детей, больных диабетом. Он назывался «Скэрвен», и она, как я понимаю, со всех ног бросилась ее ловить. Собака, надо думать, была кусачая. Какие-то молодые ребята поймали собаку и повели ей навстречу. Их было пять или шесть человек. Больше она ничего не помнит.

— Вот подлецы! — воскликнула Роза. — Наверное, ее ужасно избили, с особой жестокостью.

Да. Если только женщина не потеряла память совсем по другим причинам, подумал Карл.

— Ее действительно очень жестоко избили. В отчете сказано, что ее били плеткой по голому телу и сломали ей несколько пальцев, а собаку нашли рядом мертвой. Следов там было до черта, но главный след оборвался. Люди рассказывали, что в Соммербю перед коричневым летним домиком у самой воды стояла красная машина среднего размера. — Ассад заглянул в свои записи. — Дом номер пятьдесят. Машина простояла там несколько часов. Кроме того, несколько автомобилистов сообщили, что как раз в то время, когда произошло нападение, они видели бежавшую вдоль обочины стайку молодых ребят. Была проведена проверка парома и проданных билетов, но это ничего не дало следствию. — Ассад с сожалением пожал плечами, как будто сам вел тогда это расследование. — Затем после четырехмесячного пребывания в психиатрическом отделении университетской больницы города Оденсе Грета Сонне была выписана, а расследование прекращено. Дело так и осталось нераскрытым. Вот и все!