Зачёт по выживанию - Владимир Кузьмин

– Это плод усердной и многочасовой работы курсанта Эльзы Гросс. Каска или шлем. Кираса, наплечники, налокотники. Наколенники. По поводу обуви прошу потерпеть, Эльза обещала всех обуть по высшему разряду. Сереночка! Виноват, курсант Тейлор!

– Я.

– Выйти из строя. Вот здесь рядышком становись.

– Кагава.

– Я.

– Тоже становись рядом. Демонстрируем возможности обмундирования. Курсант Тейлор, нанесите удар электрическим зарядом средней силы в грудную пластину курсанта Ковалевой.

– Может, не надо?

– Отставить пререкания. Выполнять приказ.

Серена нехотя ударила Настю в грудь жиденькой молнией.

– Вот! – очень радостно воскликнул дядя Сережа. – Если мы в боевой обстановке станем так же исполнять приказы, то нас перебьют в первом же бою. В его начале, а то и до начала. Курсант Тейлор, выполняйте приказ так, как он озвучен.

Серена выдохнула и жахнула от души. Понятно, что она умела и намного сильнее, но в приказе говорилось о среднем уровне. Грудная пластина кирасы на Насте подернулась пеленой синеньких искорок, сама Настя не шелохнулась, не поморщилась.

– Кагава, держи свое копье. Метнешь в полную силу!

Джон привык повиноваться куда лучше, чем Джедай, и метнул копье от всей души с первого раза. Но оно не соизволило даже добраться до цели, а отклонилось, царапнуло по самому краешку и ушло рикошетом далеко в сторону.

– Вот! – поднял палец вверх дядя Сережа, он же старшина Демин. – Вещь уже изначально прочная, а будучи… м-м-м… заговоренной, вытворяет чудеса. Там у нас еще вентиляция предусмотрена и многое другое. Пока готово по одному комплекту на группу, но к моменту выдвижения из лагеря все будет изготовлено, подогнано и оборудовано соответствующими… г-м… ну вы поняли. Тем более что сами и станете оборудовать кто чем умеет.

Дядя Сережа задумчиво посмотрел на реку за их спинами, пошевелил губами и сам себе кивнул.

– Пока у меня все. Сейчас дежурные и наряд по работам приступают к своим обязанностям, остальные обсуждают тактику своих взаимодействий и примеряют доспехи. Разойдись.

Семен при каждом удобном случае жаловался на охватившие его приступы энтузиазма. От его болтовни отмахивались, но он жаловался всерьез, потому что не знал, как остановиться.

Все хорошо в меру, а тут…

Командирам групп помимо прочего было поручено на основании разведданных моделировать нападения всевозможных опасных тварей, обитающих в джунглях каньона. И совместно со своей группой отрабатывать тактику. Семен настолько этим увлекся, что составил около сотни вариантов. Атака одиночных чудовищ, комбинированные атаки, массированные атаки. Все их проверить в тренировках просто не было возможности, так что он поделился своими вариантами с остальными. Заодно его понесло придумывать подходящую тактику для каждой из групп.

Спать он почти перестал, по ночам вертелся, припоминая, что забыл, что они сделали так, а что не так. А тут еще начались занятия по боевому сплачиванию групп. Взаимодействовали двумя группами в разных сочетаниях, тремя, всем отрядом. При фронтальном противостоянии, при атаках с флангов, при круговой обороне.

По большому счету и этого было уже более чем достаточно, но на него вдруг напала страсть совать нос всюду, куда удавалось. Он на ходу придумывал рецепты консервирования продуктов для сухого пайка. Давал советы по усовершенствованию доспехов. Составлял с фрау Каролиной системную таблицу обитателей каньона. Помогал Эльзе в ее работе, причем с пользой.

Она в какой-то момент пожаловалась, что выкачала из почвы в Лагере весь углерод, отчего земля превратилась в неплодородную и противную пыль. Причем пыль эта очень всем мешала. Семен мигом полил всю площадку, едва не залив очаг. Позвал Джона и Войцека, и они с берега притащили гору песка и посыпали Лагерь. Опять же едва не засыпав огонь в очаге. И тут Семке стрельнуло в голову.

– Эльза, а зола и угли ведь состоят в основном из углерода.

Эльза по привычке тряхнула головой, чтобы отбросить волосы, хотя недавно она эти волосы обкорнала абы как, лишь бы покороче. Семка оценил этот поступок как подвиг, потому что давно собирался и свои «кудри длинные до плеч» обкорнать, но растил-то он их в противоборстве с родителями и учителями аж пять лет!

– Хм, – задумалась Эльза. – Правильно. Пошли.

Новая Эльза, решительная, немного жесткая в общении, переставшая плакать, Семену нравилась и немного его страшила. Особенно после того случая с древесным крокодилом. Но он послушно пошел за ней.

– Ставь ногу в золу. Да в огонь не лезь, можно с самого края.

Семка поставил свою ногу, обутую в остатки кроссовок и плетенные из травы калоши поверх них. Рядом с ногой из золы полезли росточки режь-травы. Они ловко проплели всю калошу и перестали расти.

– Давай вторую ногу.

– Ага, приплела меня, я теперь ногу и не сдвину.

– Сдвинешь.

Семка послушно убрал первую ногу. Поднял ее, чтобы рассмотреть получше, и увидел, что помимо плетения, превратившего его дышавшую на ладан обувку в сверхпрочные сандалии, снизу имелась замечательная подошва. С глубокими рубчиками, чтобы не скользить, и с шипами в передней части.

– Ультра-супер! – сказал он, заставив Эльзу в кои веки улыбнуться.

– За хорошую идею ты первым получил новую обувь. Давай вторую ногу.

Получив вторую сандалию, Семен прошелся, пнул подвернувшуюся палку и расплылся в улыбке.

– Надо организовать побольше золы, – заявил он. – Если тебе так легче работать.

Эльза кивнула, и он отправился воплощать идею в жизнь. То есть договариваться, чтобы огонь жгли непрестанно и дров заготавливали в нужном количестве.

А еще он постоянно договаривался со всеми и с каждым, чтобы обучили его тем или иным штукам. Что-то усвоив, тренировался до изнеможения и доставал всех требованиями проверить, насколько он преуспел.

Если учесть, что организация банных дней, которые для большинства служили днями отдыха, по-прежнему держалась на нем одном, то немудрено, что через неделю он начал засыпать на ходу. Настя потребовала, чтобы он снизил активность до разумного предела, а то вместо одного из лучших бойцов отряд получит обузу, а то и вовсе инвалида.

Семка внял и стал позволять себе лишь один час для личных упражнений. Сверх двенадцати-четырнадцати часов обязательных занятий, работ и дежурств.

Спустя десять дней после введения военного положения дядя Сережа объявил, что завтра можно всем не занятым на дежурстве спать до обеда или потратить это время на иной отдых.

Семка по инерции вскочил спозаранку и стал искать чем бы ему заняться. Но дядя Сережа, вставший еще раньше, тут же потребовал неукоснительного исполнения приказа: