Скользящий по линиям жизни - Ладушкин Оладушкин

я получил в другой комнате с решеткой и окошком выдачи – даже пришлось предъявить свою личную карту и расписаться. Это был маленький наушник. Мне осталось только активировать специальное приложение в смартфоне и ввести код, который мне выдали вместе с наушником. Пикнувший наушник удобно разместился в ушной раковине и мгновенно перестал ощущаться.

– К нашему каналу тебя Юля сама подключит, – объяснял мне Антон. – Канал шифрованный и никем не прослушивается. Наушник через смартфон сигнал транслирует, поэтому дальность ничем не ограничена. Везде, где есть Интернет у смартфона, будет связь с группой, в которую тебя включат. У нас на всех одна группа, чтобы туда-сюда не прыгать. Правила простые. Если, после нажатия на наушник, услышишь один пик – это значит, что ты всех слышишь, а тебя никто не слышит. Если два пика, ты слышишь и тебя слышат сразу все, поэтому не флуди в канале. Только доклады по существу. Чтобы совсем выключить долго нажми и держи. Также и включается.

До выезда оставалось время и я решил ещё раз посетить “храм” этого места. Я двинулся в сторону столовой, а Тоша опять исчез, сославшись на необходимость подготовки к выезду. Но дойти до еды я не смог.

– Серёжа, хорошо, что я тебя встретила, – услышал я за спиной и обернулся.

Меня, уверенным и быстрым шагом, нагоняла Анна Петровна.

– Есть минутка? – спросила она.

– Ну минутки нам не хватит, – улыбнулся я и остановился.

Она подошла и без стеснения начала меня ощупывать. Нда, что и сказать, было немного странно, но даже приятно. Анна Петровна потрогала меня за плечи и даже немного похлопала по спине. Затем взялась пальцами за щеку и оттянула её. Хмыкнув, попросила нагнуться и дернула за волосы.

– Ноги будете проверять? – поинтересовался я.

Она посмотрела на то, что ниже моего таза и ответила:

– Лучше не искушай старушку.

Мы рассмеялись. Закончив этот довольно странный осмотр, Анна Петровна взяла меня под руку и мы медленно пошли по коридору. В моей голове прозвучали её слова:

– Как ты умудрился пройти такой сложный квест?

– Вы не поверите, Анна Петровна, но фактически через постель, – я глянул на её скептическое выражение лица и мысленно добавил. – Палка одна помогла, вовремя “кинутая”.

Она восприняла мои слова как шутку, хотя это была чистая правда. Чуть помедлив, Аня продолжила:

– Ты поглотил Камень сути?

– Да, – мысленно ответил я, чувствуя её заинтересованность и даже некоторое недоверие.

– И какие ощущения? – спросила она и потянула в небольшой холл с симпатичными диванчиками, которые пустовали. Я сел на один из них, а она села напротив в удобное кресло.

– Когда Камень сути поглощался, был мимолетный восторг и некоторое подобие эйфории, но ничего особенного. После пробуждения особых ощущений не испытывал до тех пор, пока в зеркало себя не увидел. Ну а потом пришло осознание изменений и подтянулось давно забытое ощущение молодости в теле, – я просто отчитывался за то, что произошло без хвастовства и восторженности.

Возникла пауза и я ею воспользовался.

– Илья выжил? – мысленно спросил я.

– Да, он жив. Сначала умер, а потом ожил. Он сейчас в блоке интенсивной реанимации опустошенный, бессознательный, но живой.

Она посмотрела куда-то вдаль и продолжила:

– Это чудо, Серёжа. Он ведь должен был умереть. Я не понимаю что произошло, но очень рада, что всё случилось именно так.

В моей голове пронеслась мысль: “Еще никогда Штирлиц не был так близок к провалу” и я тут же прогнал её. Я не боялся, что Аня сможет меня прочитать, но и рисковать не стоит, так как беседовали мы ментально. Самый сложный для меня вопрос она так и не задала. Если бы она напрямую спросила: “Не я ли помог Илюше выжить,” – то это было бы неприятно. Пришлось бы лгать, так как правду я сказать не могу. Почему? Ну так нечего было богине клятвы разные давать, хотя без этой клятвы шансов вытащить Илью не было бы в принципе.

– Что врачи говорят? – поинтересовался я.

– Теперь всё будет хорошо. Не сразу, конечно… – Анна Петровна подумала и резко сменила тему. – Это ты Роме помог?

Ну она не могла не догадаться. Этот мой шаг просчитывался на раз два. Даже предательница Лидочка его рассмотрела и предупредила Мартина о том, где меня можно будет подловить. Это означало, что Лидочка допускала, что я доберусь до управления. Единственное, что она не увидела – это то, что я узнаю о ней самой так быстро и её с такой лёгкостью прикончат новые наниматели.

– Да, Анна Петровна. Это я. Если бы Рома умер от моей руки… Ну в смысле от руки моей сновиденной машины… хотя какие там у неё руки?! – я специально пытался так сформулировать эту фразу, чтобы она сама по себе отвлекала. – Мне было бы трудней влиться в коллектив. Смерть друга невозможно простить, даже если она произошла по неосторожности. Поэтому Рому пришлось починить.

– Ты лекарь, – в лоб мысленно задала она вопрос.

– Да где уж мне, – я нисколько не врал. – Пришлось Романа артефактом угостить, чтобы он копыта не откинул.

– Знаешь Серёжа, ты ведь нисколько мне не соврал, когда сказал, что с тобой будет интересно.

Аня смотрела прямо в мои глаза и старалась меня прочитать. Я это очень хорошо чувствовал, а мой интерфейс начал увеличивать счетчик заблокированных попыток ментальных атак.

– Ты не просто вылечил Романа. Ты его прокачал, да так, что он из хорошего сновидца превратился в… – она пыталась подобрать слово. – В сновиденного мастера.

Анна Петровна улыбнулась своей неудачной попытке подобрать точное выражение и просто чуть объяснила мне:

– Теперь его сновиденное тело выглядит иначе. Оно не просто восстановилось, оно изменилось так, как будто Рома пол жизни в тибетской пещере медитировал. Я даже не знаю на что Роман теперь способен.

– Ну пусть это будет небольшой компенсацией от шеф-повара за причиненные неудобства, – улыбнулся я и добавил. – И необязательно кому-то знать о моём участии в этом деле, договорились?

Женщина кивнула и улыбнувшись мысленно произнесла:

– “Что нас не убивает, делает нас сильнее”.

– Нравится Ницше? – спросил я, уводя разговор от темы, которая мне была неинтересна.

– Не очень, – скривилась Анна Петровна. – Слишком много букв ни о чем, хотя