Брайтонский леденец - Грэм Грин
Шрифт:
Интервал:
Прислонившись спиной к кровати, Роз следила, как женщина приближается. Она позволила ей положить себе на плечи большие прохладные руки — такие руки могли бы хорошо месить сдобное тесто.
— Люди меняются, — сказала она.
— Ох, нет, не меняются. Погляди-ка на меня. Я никогда не меняюсь. Это — как палочка леденца. Откуси от нее, сколько хочешь, и все-таки прочтешь: «Брайтон». Такова уж человеческая натура.
Она печально вздохнула прямо в лицо Роз — от нее пахло вином и чем-то сладким.
— Исповедь… раскаяние, — прошептала Роз.
— Это все религия, — возразила женщина. — Поверь мне, мы имеем дело со здешним миром.
— Она потрепала Роз по плечу, дыхание с шумом вырвалось у нее из горла:
— Давай, собирай вещи, и пойдем отсюда вместе со мной. Я о тебе позабочусь. Тебе нечего будет бояться.
— Пинки…
— Я позабочусь и о Пинки.
— Я сделаю все… все, что вы хотите… — сказала Роз.
— Вот теперь ты дело говоришь, милочка.
— Если вы оставите нас в покое.
Женщина отпрянула. Вместо неестественной улыбки, напоминающей похоронный венок, на лице ее неожиданно и неуместно мелькнула ярость.
— Упрямица; — сказала она. — Была бы я твоей матерью… хорошую взбучку…
Запавшие глаза на худощавом решительном личике с упрямым ртом вернули ей яростный взгляд — в воздухе запахло всеми войнами, потрясавшими мир; корабли готовились к бою, бомбардировщики поднялись в воздух. Лицо девушки было, как военная карта, отмеченная флажками.
— Вот еще что, — сказала женщина, — тебя тоже могут засадить в тюрьму. Потому что тебе все известно. Ты сама мне сказала. Сообщница — вот кто ты такая. Это уж точно.
— Разве вы не понимаете, — удивленно сказала Роз, — ведь если заберут Пинки, все будет мне безразлично!
— Боже мой, — воскликнула женщина, — я же только из-за тебя и пришла сюда. Сначала я и смотреть-то на тебя не хотела, а теперь я просто не могу позволить, чтобы пострадал безвинный. — Эта фраза выскочила у нее с треском, как билет из автомата. — Ты что, и пальцем не пошевелишь, так и будешь ждать, пока он тебя убьет?
— Он не сделает мне никакого вреда.
— Ты молода. Ты не знаешь жизни, как я.
— Есть вещи, в которых и вы ничего не смыслите.
В то время как женщина продолжала рассуждать. Роз мрачно раздумывала, стоя у кровати, о Боге, рыдавшем в саду и страдавшем на кресте, о Молли Картью, горевшей в вечном огне.
— Зато я знаю то, в чем ты ничего не смыслишь. Я знаю разницу между Добром и Злом. Этому тебя в школе не учили.
Роз не нашлась что ответить. Женщина была права. Оба эти слова ничего для нее не значили. Их вкус был уничтожен солидной пищей: добродетелью и грехом. Женщина не могла сообщить ей об этих словах ничего нового — она знала по собственному опыту с математической точностью, что Пинки — это грех, а в таком случае, какое же имеет значение, прав он или не прав?
— Ты просто спятила, — повторила женщина. — Наверно, ты и пальцем не пошевелишь, когда он будет убивать тебя.
Роз медленно вернулась к действительности… «Ни одна душа не любит так, как эта».
— Может, и не пошевельну, — упрямо сказала она. — Не знаю. А может…
— Не будь я добрым человеком, я перестала бы с тобой возиться. Но во мне есть чувство ответственности… — Она помедлила в дверях, улыбнувшись уже совсем угрожающе. — Можешь предостеречь своего молодого муженька, — сказала она, — я напала на его след. У меня есть планы. Она вышла и закрыла за собой дверь, потом рывком распахнула ее для последней атаки.
— Будь осторожнее, милочка, — сказала она, — вряд ли ты захочешь иметь ребенка от убийцы… — Тут она безжалостно усмехнулась, стоя на другом конце убогой комнаты. — Ты бы принимала меры.
Принимала меры… Роз стояла у постели, прижав руку к животу, как будто могла нащупать… Это еще не приходило ей в голову; мысль о том, что может произойти, наполнила ее торжеством. Ребенок… а у этого ребенка тоже будет ребенок… Это похоже на армию сторонников, вооружившихся в защиту Пинки. Если Пинки и она будут прокляты, придется проклясть и детей. Она уж проследит за этим. Нет конца тому, что они совершили прошлой ночью в постели, — это был шаг в вечность.
Малыш отступил в глубь лавочки, где торговали газетами, — он увидел, как из дома вышла Айда Арнольд. Она казалась слегка возбужденной; немного надменно проплывая по улице, она вдруг остановилась и подала какому-то мальчугану пенни. Тот был так поражен, что даже выронил монету, внимательно следя за тем, как твердо уходит женщина, уверенная в своей правоте.
Вдруг Малыш хрипло и негромко засмеялся. «Она пьяная», — пришло ему в голову.
— Еле-еле отделались, — заметил Дэллоу.
— От кого?
— Да от твоей тещи.
— Она… А ты-то откуда знаешь?
— Она спрашивала Роз.
Малыш положил на прилавок «Всемирные новости»; в глаза бросился заголовок «Нападение на школьницу в лесу около Эппинга». Он перешел улицу, пансиону Билли, лихорадочно обдумывая, что делать, и поднялся вверх по лестнице. На полпути он остановился — та женщина уронила, оторвавшуюся от букетика, искусственную фиалку, он подобрал ее со ступеньки, от нее пахло духами «Калифорнийский мак». Затем он вошел в комнату, сжав цветок в кулаке. Роз бросилась к нему навстречу, но он уклонился от ее губ.
— Я слышал, что тебя навестила твоя мамаша, — сказал он, стараясь изобразить на лице что-то похожее на грубоватую и дружескую шутливость и в то же время с болезненным нетерпением ожидая ответа.
— Ну да, — нерешительно сказала Роз, — заходила.
— И никакой хандры сегодня?
— Нет.
Он с бешенством сжал в кулаке фиалку.
— Ну и как, она считает, тебе подходит быть замужем?
— О да, думаю, что так… Она особенно-то не распространялась.
Малыш подошел к кровати и скинул на нее пальто. Потом спросил:
— Я слышал, ты тоже уходила из дома?
— Мне захотелось пойти повидаться с подругами.
— С какими это подругами?
— Ну… у Сноу.
— Это их ты зовешь подругами? — спросил он с презрением. — Ну и как, видела?
— Не всех, только одну Мейси. Да и то лишь на минутку.
— И потом вернулась как раз вовремя, чтобы захватить свою мамашу? Хочешь знать, что я задумал?
Она тупо уставилась на него — его поведение пугало ее.
— Если хочешь, скажи.
— Что значит — если я хочу? Уж не такая ты бессловесная. — Проволочный стебелек цветка впивался ему в ладонь. Он добавил: — Мне нужно поговорить с Дэллоу. Подожди тут. — И оставил ее одну.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!