У кого как… - Жанна Корсунская

— Не знаю.

— Софи хотела не только поцеловать тебя.

— Откуда ты знаешь?

— Как еще могла она отблагодарить за подарок?

— Да... Странная, я бы сказал, извращенная благодарность...

— По-моему, благодарность не может быть извращенной, она свойственна широким, благородным натурам. Думаю, Софи из таких. Добрая, порядочная.

— Да... не считая того, что отдавалась разным мужчинам.

— Отдавалась... Но ведь не забирала. Может, искала таким способом свое счастье. А после твоего отказа, наверное, утратила уверенность. Бедняжка не представляла, что ты сделал подарок из эгоистических соображений.

— Как это?

— Тебе захотелось увидеть по-настоящему счастливые глаза, получить удовольствие от своего всемогущества. Оставить память о себе на всю жизнь. Разве не для этого ты разыскал Софи через столько лет!

Ришар скрещивает руки, кладет на них подбородок. Огоньки хрустальной люстры вспыхивают в его задумчивых глазах.

— Да... Ты права, если бы я по-человечески объяснил все это Софи, не произошло бы дурацкого продолжения, но тогда я и сам толком не понимал, почему мне взбрело в голову разыскивать Софи и делать ей подарки.

— Продолжения?..

— Когда вернулся вечером на следующий день в гостиницу, девушка ждала меня в фойе.

— Пришла расплатиться?

— Наверное.

— А изменять жене в твои планы тогда еще не входило?

— В мои планы никогда не входило изменять жене.

— Но ты же изменял?

— Тогда еще нет... Мы поднялись в номер, Софи раздела меня и сделала минет.

— Хорошо?

— Профессионально.

— Лучше, чем я?

— Синди! Умоляю, при чем здесь ты! Прошу тебя, перестань писать в небо! Самолет загерметизирован, все равно не получится. Можешь вообще не прикасаться ко мне и ничего не уметь, мое чувство к тебе нисколько не уменьшится. Не знаю, не могу объяснить... Я не испытывал такого никогда в жизни. Ты рядом, и сердце мгновенно наполняется радостью. Все выглядит иначе, вещи приобретают особенный смысл, а обыденность исчезает мгновенно, как ночь от первых лучей солнца. Если ты не испытываешь всего этого, я очень тебе сочувствую. Когда я рядом с тобой, мне страшно, что мог прожить целую жизнь и не испытать ничего подобного... — Ришар берет мою руку, легонько касается линии любви: — Где-то здесь написано мое имя.

— Два твоих имени.

— И все, что нас ждет в будущем.

Равиэла моет мне яблоки и сливы. Аккуратно вытирает фрукты белоснежной салфеткой, складывает в пакет... Она так ухаживает за мной, так бережет, словно я сделан из тонкого хрусталя. Когда думаю, что жена — часть меня, действительно не могу точно сказать, какая именно часть. Равиэла, наверное, чувствует, что я зеница ее ока... Может быть, она дарит мне невостребованную заботу и нежность к нашим неродившимся детям?..

Собираюсь на месяц в армию — как положено, раз в год. По старой привычке заехал вчера в ювелирный магазин, чтобы купить жене подарок к возвращению. Равиэла давно мечтала о рубиновом колье. Увидел его на витрине и тут же вспомнил о Синди. Вчера в ресторане она была в бархатной кофточке точно такого же цвета. Без украшений... Это особенно бросалось в глаза из-за глубокого выреза. Представил, как надеваю колье на Синди. И захотелось надеть его на нее сию минуту. Продавщица заметила мой взгляд, принялась расхваливать рубины:

— Ручная работа, единственная вещь в своем роде.

— Неужели второго такого нет во всем мире?

— Нет, — безапелляционно заявила девушка, словно сама сделала колье прошедшей ночью.

— Жаль... — разочарованно произнес я.

— Почему?

— Мне нужно купить два одинаковых.

— Да? — Девушка явно оказалась в тупике. Достать второе — значит сознаться во лжи, не достать — потерять в прибыли.

Я заинтересованно наблюдал за ее метаниями, но замешательство молодой коммерсантки длилось недолго. Взяла счетную машинку и замелькала пухленькими пальчиками по темным кнопкам: — Если покупаете второй браслет, то получаете большую скидку.

...Равиэла относит фрукты в мой походный рюкзак. Мечтаю об армии, как о панацее. Надену военную форму, зашнурую грубые ботинки и сбегу от всех проблем на целый месяц. Мысли об армейских друзьях, солдатских пошлостях, мужском быте приводят меня в восторг. Радостный, вхожу в комнату. Равиэла как-то поспешно затягивает шнурки рюкзака, торопливо произносит:

— Ну, вот ты и готов, Эфраим, давай присядем перед дорогой.

Садимся рядом, думаем каждый о своем. Губы Равиэлы чуть шевелятся. Молится о моем благополучии. Первая встает:

— В добрый час...

Спускаемся к машине. Птичий гомон обрушивается на нас веселым водопадом. Воробьи беспорядочно снуют в апельсиновом дереве. За пять лет оно так вымахало, словно его поливают живой водой, а не обычной струей из шланга. Говорю об этом жене. Она счастлива.

— У тебя легкая рука, — целую ее мягкую ладонь, — береги себя, я позвоню вечером.

— Главное — ты береги себя. Не будь мальчишкой, не бросайся везде первым.

— Перестань, Равиэла, о чем речь!

— Эфраим, — жена серьезно смотрит мне в глаза, — без тебя моя жизнь не имеет смысла...

С двенадцати часов самые дешевые телефонные разговоры. Задумчиво смотрю в ночное небо. Жду полночи. Каждые десять минут мимо проплывают сверкающие точки самолетов. Раньше я путала их с падающими звездами, торопилась загадать желание, пока не поняла, что воздушная трасса проходит неподалеку от моего дома.

Полчаса назад звонил Эфраим. Мы говорили о глубине религиозного знания. Он убеждал:

— Двухлетний ребенок подставит пальчик к огню, обожжется и больше не будет этого делать. Малыш незнаком с законами термодинамики, однако у него уже есть свое знание об огне. Семнадцатилетний юноша уже знает о силе огня. Он знает, что существуют ожоги разной степени. Сорокалетний мужчина понимает, что если серьезно обожжет палец, то не сможет работать, содержать семью, кормить детей. Казалось бы, незначительная вещь может в корне изменить его жизнь.

— Именно это и происходит с тобой сейчас. Ты постиг новый уровень знаний, чувств и теперь не можешь жить по-прежнему. Потому так охотно помчался в армию.

— Меня призвали, — слабо защищался Эфраим. Внешне это выглядело чистой правдой... Старинные часы бьют полночь. Вхожу в Интернет.

Ринат направила глаз видеокамеры на сияющий бриллиант магендавида.

— Привет, родная! Хотелось бы увидеть тебя, а не подвеску.

— Привет, Синди! — Сестра сияет не меньше бриллианта. — Я так соскучилась!

— Я тоже.