Делай деньги! - Терри Пратчетт

– В таком случае я обязан проверить, не отправился ли он домой.

Все облегченно заулыбались. Он добавил:

– Кому-то из вас лучше пойти со мной. Вы дольше его знаете.

«А я, похоже, не знаю его совсем», – подумал Мокриц.

– Я только возьму пальто, – откликнулась госпожа Драпс. И единственная причина, почему эти слова сорвались с ее губ со скоростью звука, была в том, что она не могла сказать их еще быстрее.

Как внизу, так и вверху – Без боли нет побед – Головоломки для ума – Трагическое прошлое господина Бента – Что-то в шкафу – Замечательные деньги – Рассуждения Игоря о безумии – Густой замес

Хьюберт задумчиво постучал по одной из трубок Хлюпера.

– Игорь? – позвал он.

– Йа, хозяин? – отозвался Игорь у него из-за спины.

Хьюберт подскочил.

– Я думал, ты у своих сосудов с молниями! – с трудом проговорил он.

– Я был там, гофподин, теперь я тут, гофподин. Ты что-то желайт?

– Ты подключал все эти клапаны, Игорь? У меня не получается ничего поменять!

– Йа, гофподин, – ответил Игорь невозмутимо. – Это повлекайт за фобой ифключительно плачевные пофледфтвия, гофподин.

– Но мне нужно изменить некоторые параметры, Игорь, – сказал Хьюберт, рассеянно снимая с вешалки дождевую шляпу.

– Увы, ф этим будут проблемы, гофподин. Ты фам профийт меня делайт Хлюпер по возможнофти точный.

– Это само собой. Точность превыше всего.

– Он… предельно точный, гофподин, – сказал Игорь неловко. – Вероятно, даже флишком точный, гофподин.

Это его «вероятно» заставило Хьюберта схватиться за зонтик.

– Как что-то может быть «слишком» точным?

Игорь огляделся. Он внезапно напрягся.

– Не возражаешь, если я приглушу акцент? – спросил он.

– Ты это умеешь?

– Фовершенно… то есть совершенно верно, сэр. Но это у нас семейное. На наш акцент рассчитывают, как и на наши швы. Просто мое объяснение и без того покажется тебе слишком сложным для понимания.

– Что ж, э, спасибо. Продолжай.

Это было очень длинное объяснение. Хьюберт слушал внимательно и с открытым ртом. Прозвучал термин «культ карго», а за ним последовали краткий трактат, посвященный гипотезе о том, что вода повсюду знает, где находится вся прочая вода, занимательные факты о черездефисном кремнии и о том, что с ним происходит в непосредственной близости сыра, о преимуществах и недостатках морфического резонирования в зонах повышенной фоновой магии, правда об однояйцовых близнецах и рассказ про то, что если фундаментальная оккультная максима «как вверху, так и внизу» верна, то также верно и обратное «как внизу, так и вверху»…

Наступившая за этим тишина нарушалась только струением воды в Хлюпере и скрипом карандаша бывшего Сычика, который работал, как одержимый демонами.

– Не мог бы ты, пожалуйста, вернуть акцент? – попросил Хьюберт. – Не знаю почему, но так звучит лучше.

– Как фкажешь, гофподин.

– Хорошо. Итак, ты действительно хочешь сказать, что теперь я могу изменить экономическую жизнь города, регулируя Хлюпера? Как будто это ведьмовская восковая кукла и у меня в руках булавки?

– Вфе так, гофподин. Очень хорошее фравнение.

Хьюберт уставился на стеклянный шедевр. Освещение в подвале то и дело менялось, а экономическая жизнь города текла себе по трубам, некоторые из которых были не тоньше волоска.

– Это экономическая модель, которая на самом деле является реальной экономикой?

– Они идентичны, гофподин.

– То есть одним ударом молотка я могу повергнуть город в необратимый экономический коллапс?

– Йа, гофподин. Мне принефти молоток?

Хьюберт, выпучив глаза, разглядывал струящуюся, текучую, бурлящую машину, которую представлял собой Хлюпер. Он захихикал, но это очень быстро переросло в хохот.

– Ха-ха! А-ха-ха-ха!!! А-ХА-ХА-ХА-ХА!!!!.. Стакан воды принеси мне, будь добр… ХА-ХА-ХА-ХА!!! Ха-ха-ха-ха-ха!!.. ХА-ХА! ХА-ХА!!.. – Смех резко оборвался. – Быть такого не может, Игорь.

– Йа, гофподин?

– А то! Посмотри на нашу старую добрую флягу № 244а! Ты видишь? Она пустая!

– Неужели, гофподин?

– Ужели, – ответил Хьюберт. – Фляга № 244а обозначает золото в наших хранилищах, Игорь. А десять тонн золота не могут просто встать и уйти! А? ХА-ХА-ХА-ХА!!! Я же просил тебя принести мне воды. А-ха-ха-ха-ха!!.. ХА-ХА! ХА-ХА!!!..

На лице Космо играла улыбка, а это было опасным местом для игр чего-то столь невинного.

– Все? – спросил он.

– Все клерки из бухгалтерии, – уточнил Досихпор. – Только что высыпали на улицу. Некоторые были в слезах.

– То есть паника, – пробормотал Космо. Он посмотрел на портрет Витинари напротив своего стола и не усомнился, что тот подмигнул ему.

– Кажется, что-то произошло со старшим кассиром, сэр.

– С господином Бентом?

– Кажется, он допустил ошибку, сэр. Говорят, он стал разговаривать сам с собой, а потом просто выбежал за дверь. Говорят, часть сотрудников ушла его искать.

– Маволио Бент допустил ошибку? Сомневаюсь, – сказал Космо.

– Говорят, он сбежал, сэр.

Космо почти приподнял одну бровь без дополнительной помощи. Он был уже настолько близок.

– Сбежал? У него с собой были большие тяжелые саквояжи? Обычно это так делается.

– Насколько мне известно, нет, сэр, – ответил Досихпор.

– Это было бы… кстати.

Космо откинулся назад в кресле, в третий раз за день снял черную перчатку и вытянул перед собой руку. Перстень выглядел внушительно, особенно на фоне бледно-синего пальца.

– Ты когда-нибудь видел массовый набег на банк, Стукпостук? – спросил Космо. – Видел когда-нибудь, как толпы народа бьются за свои деньги?

– Нет, сэр, – ответил Досихпор, который снова начинал волноваться. Тесные сапоги… что ж, это было забавно, но палец точно не должен быть такого цвета.

– Чудовищное зрелище. Словно выброшенного на берег кита обгладывают заживо крабы, – сказал Космо, поворачивая руку так, чтобы свет выхватил затемненную «V». – Сколько бы он ни бился в агонии, исход будет один. Ужасное дело, если правильно все устроить.

В душе он ликовал. Именно так и мыслит Витинари. Планы могут провалиться. Нельзя распланировать будущее. Только напыщенные дураки строят планы. Умный человек подталкивает.

– На правах директора банка и, конечно же, обеспокоенного гражданина, – проговорил он мечтательно, – я немедленно напишу письмо в «Правду».