Домик номер семь - Наталия Романова

– Моя! – прищурив глаза, сообщил малыш и уселся на стул Риты. – Принеси карандаши, рисовать буду Риту. Тебя, - это Захар сказал девушке, и она поспешила на поиски цветных карандашей, в итоге выдав юному художнику маркеры.

  За волосы её больше не дёргали, чему Рита была несказанно рада. Как и портрету руки Захара. Вполне приличный овал в качестве лица, ярко красный рот и морковного цвета волосы, торчащие соломой в разные стороны. Портрет был подписан, правда половину букв художник забыл, а некоторые написал зеркально. Но всё же, Рита и, главное, Захар остались убеждены в гениальности творения в стиле абстрактного примитивизма (если такого направления нет, Рита уверена, Захар Розенберг сможет стать его родоначальником).

  В то время, пока Рита покорно подавала маркеры Захару, радуясь целостности своей причёски, Нелли Борисовна тихо сидела на диване в приёмной. Она поднялась в офис следом за сыном и внуком, не привлекая внимания уселась на диван и молча наблюдала за общением Риты и Захара.

- Риточка, - это было первое, что произнесла Нелли Борисовна за всё время, что ждала сыновей, помимо приветствия. - Ты совсем не общаешься с мамой... - она не спрашивала, она утверждала.

  Мамина подруга, конечно, знала – Рита не звонит маме. Она поздравила маму с днём рождения и даже отправила с курьером подарок - любимые духи, но личного контакта избегала. Один раз и вовсе не открыла дверь – мама приехала к ней домой, а Рита притворилась, что её нет дома.

- Я общаюсь, изредка, - ответила Рита и перевела взгляд на Захара и его художества.

  Вот сидит он, почти трёхлетний, рисует кривую голову с волосами-поленьями. От усердия выставил кончик языка, пыхтит, надувая пухленькие щёки. Разве можно такому крохе после его искренних усилий заявить, что картинка его – ужасна? Что таких людей не бывает, и смотрится рисунок отвратительно! А Рите только это и говорили.

- Твоя мама во многом ошибалась, но она сполна заплатила за свои ошибки. Может, ты будешь с ней помягче, Риточка?

  Как же девушке хотелось сказать, что за мамины ошибки сполна заплатила она, Рита! И даже Серёжа, которого буквально прижали к стенке, вынудив жениться. Он любил Риту, она нисколько в этом не сомневалась. Но не любая любовь должна заканчиваться браком. Если бы он не женился на Рите тогда, не увёл за руку из родительского дома, мама довела бы дочь до чего угодно, вплоть до суицида. Теперь, прожив почти год одна, Рита отчётливо это понимала. Этот брак одновременно разрушил жизнь Риты и спас эту самую жизнь. И всё потому, что мама «во многом ошибалась».

  Рита закрыла глаза и отвернулась к окну, силясь не нахамить ни в чём не виноватой Нелли Борисовне. Рита знала, Нелли Борисовна всегда заступалась за неё, с самого рождения помогала, отстаивала её права... Насколько это было возможно.

- Когда твоей маме исполнилось семнадцать лет, она уже была чемпионкой России и мира по лёгкой атлетике. Многоборье.

  Рита вытаращила глаза, подумала, что ослышалась. Её мама - чемпионка?

- Надежда семьи, гордость. Твой родной дядя, мамин брат, был, как сейчас говорят, зависимым.

- У мамы есть родной брат? - Рита в удивлении смотрела на Нелли Борисовну.

- Теперь уже был. В то время он был жив. Юрий употреблял наркотики, героин. Это страшно. Огромное горе для всей семьи, чудовищная беда. Он почти потерял человеческое лицо, спал на улице, воровал из дома. В это же время Вера показывала невероятные успехи в спорте – сборная страны, призовые места, чемпионство. А какая она была красивая! Родители души в ней не чаяли, она стала отрадой измученным людям... Надеждой, гордостью.

- Почему она ничего не говорила?

- Слишком болезненные воспоминания, я думаю. Где она познакомилась с тем мужчиной, никто не знает, может быть, их познакомил Юрий... Сколько я ни спрашивала Веру, она так и не ответила. Знаю только, звали его Михаил. Он был военным лётчиком в отставке, это известно точно. Очень красивый мужчина, я видела его один раз – привлекательный, военная выправка, лицо, он сразу бросался в глаза. Она влюбилась. В такого сложно не влюбиться, особенно, если ему это нужно. Перестала посещать тренировки, пропустила спортивные сборы, а потом и вовсе ушла из дома. Родители были в растерянности, пытались разговаривать, увещевать, обещали все блага мира. Вера не слушала никого и ничего, она влюбилась, сильно, как это бывает в семнадцать лет. Я сама полюбила в этом же возрасте, любовь была запретная – преподаватель ВУЗа, в то время. О, я готова была бороться со всем миром за свою любовь. Благо, не пришлось. А Вере пришлось. Завершилась любовь быстро – беременностью Веры. Михаил этот собирался жениться, но, узнав, что родители не только не собираются прописывать новоявленного зятя в свою квартиру, но намерены написать заявление в милицию – Вере не было восемнадцати, – просто сбежал. Канул без следа. Вера осталась одна... В комнату, которую снимал подлец, вскоре пришла хозяйка, сказала, оплата не поступала уже полтора месяца. А родители пришли в такую ярость, что попросту выставили Веру из дома. Поставив на порог две сумки с одеждой, кажется, там не было даже зимних вещей. Чуть позже им удалось даже выписать Веру, лишив её права наследования.

- А так можно?

- В определённых кругах было возможно, - Нелли Борисовна грустно улыбнулась. - Твой дедушка занимал высокую должность при правительстве города. Так твоя мама, выросшая как принцесса, ни в чём никогда не нуждавшаяся, оказалась в прямом смысле на улице. Я привела её к нам, ей просто некуда было идти, она сидела на лестничной клетке с этими двумя сумками и плакала.

- Вот так, с улицы? - Рита не смогла скрыть удивления.

- Я бы не сказала «с улицы», всё-таки соседи по лестничной клетке... - Нелли Борисовна взяла паузу и внимательно посмотрела на Риту.

  А девушка хватала ртом воздух, как рыба, и пыталась не сойти с ума. Неужели те милые старушка и старичок, соседи Розенбергов - её родные бабушка и дедушка? Мама всегда говорила, что она родилась в Беларуси, много раз переезжала с семьёй в России, пока родители не умерли. Город сибирский, далёкий, ехать туда только ради того, чтобы навестить могилы, было глупо и дорого, вот мама и не ездила. Оказывается, не было никакого сибирского городка и никаких умерших родителей. Всё это время они жили по соседству с подругой мамы. А когда Рита встречала их, приветствуя вежливым «Здравствуйте», равнодушно кивали в ответ.

- Они бросили все свои силы на спасение сына-наркомана, в конечном итоге уверовав, что таким он стал, не вынеся позор семьи - Веру, забыв, что наркоманом он был, когда Вера ещё ходила в школу. Он, конечно, умер, но в его смерти родители считают виновной дочь.

  Нелли Борисовна помолчала и продолжила:

- Вера жила в нашем доме, там же познакомилась с Иваном. Он был сыном друга Леонида Львовича. Не знаю, любила ли она его когда-нибудь, но он казался Вере единственной возможностью на полноценную жизнь. Относительно полноценную, как она считала. Не знаю, как Иван терпел все эти годы её помешательство на идее сохранения семьи, особенно, когда выяснилось, что после тебя она не сможет иметь детей. Но я и представить не могла, насколько на самом деле одержимость Веры растёт год от года. Если сначала она попросту была недовольна своим положением, твоим рождением, то со временем ты - её единственное дитя - стала источником всех её проблем и несчастий. Она любила тебя напоказ, пыталась добиться успехов, которые некогда показывала сама. Никто не мог предположить, что та история окажет настолько пагубное влияние на психику Веры... она ведь даже Ивану не показывала всю глубину своего разочарования и страха! Ивану! Когда я узнала, что она ревновала его к тебе, совсем малышке...