Чума вашему дому - Анна Жилло

— Хорошо, — кивнула я.

Первые два магазина показались мне пыткой. Мы вымучивали какие-то неловкие фразы о платьях и явно чувствовали себя скованно. У меня никогда не было проблем с коммуникацией, но все-таки шопинг я считала слишком интимной вещью, чтобы делить его с незнакомым человеком. Да еще с сестрой Артема!

Видимо, она тоже поняла это, потому что на выходе из «Caterina Leman» предложила:

— Тамара, а может, нам по-другому сделать? Выпьем кофе, а потом дальше пойдем?

Ближе всего к нам был «Кофикс», куда мы и отправились. Взяли капучино, пирожные, сели за столик.

— Может, на ты? — решилась я. То есть мы — одновременно, в один голос. Рассмеялись, и напряжение тут же ушло.

— Надо было сразу сюда пойти, — Света расстегнула пальто. — Вот правда, я вообще такая стеснительная овца, хотя по мне не скажешь. Но это в силу профессии, юрист должен быть наглым, иначе никак.

— Ты же сама ко мне подошла.

— Так ведь любопытно. Из Темки фиг чего вытянешь, а «моя Тамара» прозвучало…

— Пугающе? — уточнила я, подбирая ложкой пенку капучино.

— Многообещающе. Да и вид у него в последнее время совершенно чокнутый. Извини за грубое сравнение, но такая счастливая улыба бывает у моего пса, когда ему даму на свидание приводят.

— Ерунда, — фыркнула я. — Венеролога такими шутками не смутить.

— Ты венеролог? — вытаращила глаза Света. — Темка говорил, что врач…

— Если точнее, дерматовенеролог, но специализируюсь по венерологии. Кожу, ногти и волосы тоже могу, а вот косметология — точно пас, совсем другая тема. Надеюсь, это не проблема? Я к тому, что многих шокирует.

— Да нет, круто. Хотя… пикантно, есть такое. Как мужчина-гинеколог.

— Угу. Мой отец как раз гинеколог. Говорит, что мужчины в этой области лучшие. У них самих такого оборудования нет, со своими ощущениями сравнить не могут, поэтому невольно обращаются бережнее. Не все, конечно.

— Наверно, — Света состроила забавную гримаску. — Слушай, Том. Я хочу предупредить. Дернуло меня за язык, проболталась маменьке нашей, что видела Темку с девушкой. Ну, у нее пропеллер включился, само собой. На Темыча-то где сядешь, там и слезешь, но когда они тебя увидят, внимание будет самое пристальное.

— Это вообще такая болезненная тема? Личная жизнь детей? Или привычка контроля?

— Понимаешь, — она задумалась. — Мы все трое, я и братья, состоялись как профессионалы. Я вполне успешный юрист, Лешка в тридцать семь лет председатель правления не самого последнего банка. С Темкой, правда, получилось не так, как планировали…

— В курсе, — кивнула я. — Как он стал стрингером.

— Вот как? — брови Светы взлетели под тщательно филированную челку. — Скажи, а ты знаешь, что он дважды собирался жениться?

— Да, — удивилась я такой резкой мутации темы. — Это к чему?

— К тому, что первая его невеста, Марина, об этом не знала. О той истории. Стопроцентно. Она моя однокурсница, я их и познакомила. Насчет второй точно не уверена, но думаю, тоже не знала. А вы давно вместе?

— Да нет, второй месяц. Но как все получилось с девушкой и Москвой, Артем мне на первом свидании рассказал. А до того мы виделись три раза.

Света посмотрела на меня, как на собаку с двумя головами.

— Вот как? Он тебе с ходу рассказал то, чем вообще ни с кем не делится, и собирается познакомить с родителями. Похоже, это серьезно… Да, так вот, о чем я? Темка хоть с журналистикой и пролетел, но с фондом у него хорошо идет. Он въедливый, зараза. Как бульдог. Если уж вцепится во что-то, то мертвой хваткой. И журналюгой был таким, все на пределе сил и возможностей. А если не так — то никак. За столом сидеть и статейки на фрилансе кропать — это не для него. Или редачить. А фонд он за пять лет вытянул из задницы, фактически на себе вывез. Но с личной жизнью у нас у всех бяда. Я в разводе, детей нет. Леха по второму кругу женат, снова неудачно, будет разводиться. Тоже без детей. И Темка не торопится. Ясное дело, родители хотят внуков и все такое. Кстати, а ты как?

— В разводе, — я не сразу сообразила, что значит «ты как?». — Детей нет. Слушай, но если им так внуков хочется, наоборот должны радоваться, что у Артема хоть какая-то подвижка наметилась.

— Ой, Тома, — Света закатила глаза к потолку, — ты их не знаешь. Особенно маменьку. Я тут тебе сейчас Темку с потрохами сдаю, ты только не проболтайся, а то он меня сожрет. Была у него девушка года два назад. Уж не знаю, насколько серьезно, о свадьбе разговоров не шло, вместе не жили, но с нами он ее познакомил. Приятная девушка, пиарщица. Но мама решила, что Темке она не пара. Слишком простенькая. И ей это всячески демонстрировала, и ему на макушку капала. Пока он не психанул, не напомнил старую историю и дверью не бахнул. Полгода после этого не появлялся. С девочкой той они все равно расстались, уж не знаю, почему, но не суть.

Не сказала бы, что мне приятно было слушать про девушек Артема, но, с другой стороны, информация оказалась полезной. Не зря он говорил, что родители не слишком изменились и что он ничего не забыл. Но то, что психанул и бахнул дверью, обнадеживало. Значит, не даст меня в обиду, не будет мяться и блеять: «ну это же мои родители», если им, к примеру, не понравится то, чем я занимаюсь. Что, кстати, вполне возможно, такой опыт за мной числился. Не слишком приятный.

Один из несостоявшихся кавалеров привел меня домой недели через две после знакомства. Мама сначала пыталась сахарно улыбаться, но как только узнала, что я венеролог, поджала губы. Словно я была девушкой по вызову. «Скажите, Тамара, — ее лицо пылало праведным возмущением, — и как вам только в голову пришло выбрать такую специальность? Девушке — трогать… органы посторонних мужчин? Неужели вам это… интересно?» Сынок молчал, краснел и хмурился. Видимо, представлял, как я это делаю — с интересом трогаю органы посторонних мужчин. «Извини, Том, но… в чем-то мама права», — сказал он, провожая меня домой. Больше мы с ним не встречались.

— А девочка простенькая была в каком смысле? — не удержалась я от уточнения. — Из простой семьи или выглядела слишком просто?

— И то и другое. Матушка наша, как ты понимаешь, большой сноб. Хотя сама родилась в провинциальном городишке у мелких служащих.

Мы со Светой поболтали еще и отправились шерстить магазины дальше. Купили по платью и разошлись, более или менее довольные. Договорившись, что я не расскажу о нашей встрече Артему, а она — родителям.

— Тома, прекрати уже дергаться. Ты прекрасно выглядишь. И вообще ты прекрасна, так что прекрати.

Артем сидел в кресле, уткнувшись в телефон, и все же краем глаза наблюдал за моим кривлянием перед зеркалом. Весь такой роскошный, каким я его еще ни разу не видела. Смокинг не в счет. Костюм, рубашка, галстук, часы — да весь мой гардероб столько не стоил, хотя я и неплохо зарабатывала. Плюс свежая стрижка, вылизанная триммером борода и тонкий аромат парфюма, который деликатно намекал: тут лакшери. И в своем платьишке из «Пассажа» я чувствовала себя Золушкой. До того момента, как к ней заявилась фея-крестная.