Жених-горец - Ханна Хауэлл

— Если дети, которых ей прислали, были настолько дурны, почему она позволила им остаться?

— Упрямство. Моя Лоррейн была очень упряма. Она не хотела уступать двум девчушкам и признать свое поражение. — Лэрд нахмурился. — Мне кажется, она также верила в то, что это ее долг — попытаться спасти их. — Он презрительно рассмеялся. — Я мог бы сказать ей, что этих двоих ничего не спасет, что они были прокляты еще до своего рождения. Если бы я только знал, чего мне это будет стоить, я бы сам вышвырнул их отсюда прямо в первый же день.

— И чего же вам это стоило, милорд? — тихо спросил Лайам.

— Моей жены. О, я не могу этого доказать. Если бы мне удалось это доказать, маленьких мерзавок давно бы повесили на стенах моего замка. А уж эту Анабель — наверняка. Не уверен, что мне удалось бы остаться в живых, повесив вторую, хотя я совершенно точно знаю, что именно она совершила убийство.

— Почему ее повешение было бы так опасно для вас?

— У нее могущественная семья.

Тут Дэрмот заметил, что лэрд Огилви осушил уже не один кубок и еле ворочает языком. Потрепанный вид этого человека свидетельствовал о том, что в таком состоянии лэрд Огилви проводит большую часть своего времени.

— Что случилось с вашей женой, милорд? — спросил он, обеспокоенный тем, что не успеет получить ответы на свои вопросы прежде, чем Огилви свалится пьяный и будет не в состоянии отвечать.

— Эта Анабель была шлюхой, — ответил лэрд Огилви, покачав головой. — Она была злоязычной стервой. Моя жена испробовала все, что возможно, чтобы исправить девочку. Сначала она просто разговаривала с Анабель, пыталась взывать к ее здравому смыслу. Не подействовало. Когда она застала Анабель с сыном пастуха, то заперла ее в комнате на три дня без пищи и давала только одну воду. В ту же ночь моя жена чуть не погибла, упав с лестницы. Она не могла сказать точно, толкнули ее или нет, не могла поверить, что девочки способны на такое. Я же считал, что они вполне способны. Лоррейн не прислушивалась к моим словам. Она была уверена, что все, что нужно, — это подходящее наказание.

— Но наказание не действовало?

— Нет. Каждый раз, когда Лоррейн наказывала Анабель, с моей бедной женой что-нибудь случалось. А однажды она поймала Анабель за занятием, которое поразило ее в самое сердце. Она не сказала мне, в чем дело. Лоррейн была набожной женщиной, и то, что она увидела, было для нее страшным грехом, который невозможно выразить словами. Я пытался убедить ее, что многое из того, что церковь объявляет греховным, на самом деле не так уж плохо, но Лоррейн верила всему, что священник говорил ей о грехе. В этом вопросе она не признавала никаких компромиссов. Она выпорола Анабель. Не так сильно, как девчонка того заслуживала, по-моему, за все свои прошлые прегрешения, если даже не принимать в расчет последнее, которое так расстроило и вывело из себя мою жену. Два дня спустя Лоррейн умерла.

— Умерла? Каким образом?

— Я не знаю, но она страшно кричала перед смертью. Я думаю, что ее скорее всего отравили, но мне не удалось выяснить как. Я отослал этих мерзавок прочь и похоронил жену. — Лэрд потер рукой лоб. — Все, чего хотела Лоррейн, — это иметь ребенка. Она хотела этого так сильно, что готова была взять к себе чужих детей, а получила двух демонов, принесших ей смерть. Это они убили ее.

— Кто же вторая девушка?

— Я думаю, что из них двоих она была более порочной. Анабель была бесстыжей и гордилась этим. Она была явным, открытым врагом, если вы понимаете, что я имею в виду. Другая же была такой прелестной, спокойной. И потребовалось очень много времени, чтобы разглядеть ее черную душу. Потому что, даже поняв это, я сомневался. Как может такая милая славная девушка быть порочной? Но это было так. Под прелестной маской скрывалась холодная жестокая женщина, убийца. Она была тайным врагом, прячущимся в тени. Она пробыла здесь не так уж долго, когда я начал понимать, что она далеко не праведница, но Лоррейн не слушала меня. Мне было очень не по себе, когда эта девушка, бывало, сидела здесь, с виду прелестная, но в ее бледно-голубых глазах таился такой пронизывающий холод, что зачастую мне было просто невыносимо находиться с ней рядом.

При этих словах Дэрмот почувствовал, как дурное предчувствие ледяной волной окатило его с головы до ног. Прелестная, спокойная, с бледно-голубыми глазами… Всего одна женщина из тех, кого он знал, отвечала этому описанию, но он удержался от скоропалительных выводов. Ведь наверняка были и другие, подобные ей, да и описание лэрда Огилви могло оказаться неточным. Но даже в этом случае он не мог заглушить подозрение, растущее внутри его.

— Кто была эта другая девушка, милорд? — спросил он снова.

— Дочь моего сюзерена.

Когда лэрд Огилви больше ничего не сказал, Дэрмот еле поборол желание схватить его и как следует встряхнуть.

— И кто же ваш сюзерен, лэрд Огилви? — продолжал настаивать Дэрмот, стараясь быть вежливым, хотя внутри у него все клокотало от злости. Он чувствовал, что Камероны тоже еле сдерживают нетерпение.

— Сэр Лесли Кэмпбелл. Он был очень доволен, что Лоррейн выразила желание воспитывать его дочь Маргарет. — Лэрд Огилви нахмурился, смутно сознавая, что сидящие за столом люди испытали потрясение. — Мне кажется, недавно с его дочерью случились какие-то неприятности. Что-то связанное с неудавшимся замужеством. Подозреваю, что именно из-за этого она уехала к своей кузине.

Дэрмот приложил все силы, чтобы не вскочить из-за стола и не помчаться прямиком в Клачтром.

— К ее кузине?

— Да. — Огилви нахмурился. — Дайте подумать. Эта женщина живет в маленьком домике недалеко от местечка с каким-то старинным названием. Крэкдрам? Клакем? — Он пожал плечами. — Ее имя Элспет Гамильтон, если вам это поможет.

Дэрмот не помнил, что произошло потом. Он что-то сказал этому человеку, но следующим его осознанным желанием было безжалостно избить Камеронов, как только они дадут ему эту возможность. Он вырывался из крепких рук Сигимора, но тот был гораздо сильнее. Они были уже во дворе Мьюирлейдена, но Камероны не позволяли ему садиться на лошадь.

— Возьми себя в руки, мальчишка! — рявкнул Сигимор.

— Я должен вернуться в Клачтром! — воскликнул Дэрмот, продолжая бороться с Сигимором. — Женщина, которую лэрд Огилви назвал демоном, живет всего в часе езды от моих владений. Она может заявиться к Илзе в любое время, как только ей вздумается.

— Да, и она уже давно была бы там, разве не так? Несколько лишних часов ничего не изменят. Твой брат Нэнти и Том приглядывают за Илзой, так же как и все женщины. Сейчас она в безопасности. Скоро стемнеет, и если сейчас ты отправишься туда один, то рискуешь сломать себе шею. Правда, этим ты жене не поможешь.

Дэрмот сделал несколько медленных глубоких вздохов, и тогда Сигимор отпустил его. Этот человек прав. Сейчас было слишком поздно отправляться в путь. Гораздо разумнее и безопаснее дождаться рассвета, и, кроме того, у него останется время подумать, что следует предпринять по возвращении домой. Опасность угрожала им все это время. Она не могла теперь стать сильнее, чем прежде, только потому, что он узнал о ее существовании.