Холодная кровь - Властелина Богатова

Что-то лопнуло внутри, и девушка зарыдала от накатившего непосильным грузом собственного бессилия. Так глупо все. О чем же думала, когда за жрецом пошла? А теперь получает по заслугам за свою неосторожность. Поднялась, вскарабкалась по глиняной стене ямы, ощущая, как катятся ледяные струи по груди и спине, уже зуб на зуб не попадал. Сжимая в кулаки одеревеневшие пальцы, всеми мыслями обратилась к Богам, призывая, прося помощи, но только видела перед собой Анарада — единственного, кто мог помочь, кто заботился о ней всегда, даже тогда, когда Агне казалось совсем иначе. Он всегда был рядом, а она и не замечала ничего, не хотела замечать, все думая о Воймирко, тревожась за него. Княжич прав, она — глупая, невыносимая, упрямая княжна! Такой и останется в этой яме навечно. Глаза вновь обожгло слезами, и Агна уже не сдерживала их, дав волю отчаянию.

Деревенские с кметями искали все утро, до самого обеда, условившись встретиться в полдень в избе старосты. А Анарад с Вротиславом с самой ночи уже с ног сбились: все окрестности обшарили — никаких следов. Теперь Анарад сидел за столом, плотно сцепив пальцы в замок, ожидая возращения Зара — он один не вернулся еще из соседней деревни. Вротислав, облокотившись спиной о стену, смотрел перед собой в одну точку. Зашелестел за окнами дождь, вгоняя княжича в еще большую тьму, сердце рвалось на лоскуты от безысходности — в какой теперь стороне искать Агну, куда увел ее жрец? Грудь распирало от боли так, что, казалось, ребра трещали — нечем дышать. Мысль о том, что не увидит ее больше, с ума сводила, съедала изнутри и пила кровь. Они расспросили всех в Акране, видел ли кто княжну или что-то, что могло натолкнуть хоть на какой-нибудь след. И чем ближе был вечер, тем мрачнее становилось внутри, когда один за другим качали головами да разводили растерянно руками — никто не видел, как девушка покидала весь, ничего не нашли. Будто морок на нее был наложен, от глаз чужих спрятана. Даже Вротислав не заметил ее исчезновения, что говорить о других. Анарад всякое уже передумал, и сердце жгли то ярость, то отчаяние, и снова гнев, да только это все не помогало — до сих пор не знает, в какую сторону она ушла. Хозяева избы во главе со старостой Велидаром сидели по кругу, молчали мрачно. Гойна — жена его — беспокойно перебегала взглядом от одного княжича на другого, плотно сжав губы.

— Упреждал же вас, что туда ныне опасно ходить. Вот теперь беду накликали, — посетовал староста, хмуря кустистые брови.

Он-то, конечно, не знает, какая на самом деле напасть их преследует, и не узнает никогда. От его слов только всеобщий тяжелый вздох прокатился по избе. Анарад разомкнул пальцы, сжал кулаки — сидеть и ждать неизвестно чего нет никаких сил, чем ближе ночь, тем вернее попытки поиска обречены кануть в пропасть. Еще и непогода. Агна даже не оделась, ушла, все вещи оставила!

Вротислав вытянулся, когда послышался топот на пороге, суета поднялась возле крыльца. Гойна кинулась к окну, да только плечи ее тут же разочаровано опустились

— одни, значит, вернулись. Анарад не поверил будто. Не может такого быть, чтобы бесследно. Одев кожух, дал знак брату идти за ним. Домочадцы провожали их бессильными взглядами, молча, с долей угрюмости. Староста прав — не нужно вообще было Анараду соглашаться на этот обряд, ехать в Белодаль. Это он во всем виноват — Анарад, виноват в том, что поехал, в том, что оставив Агну одну, пошел к Домине. Искры так и хлынули перед глазами, когда он о вдовице вспомнил. Гадина. Зря он ее не придушил в лесу, живой оставил, теперь это сожаление ткнулось в сердце больнее, беспощадно острее. Повелся на ее уловки, угодив, как несмышленый мальчишка, в западню. Из-за него Агна теперь в опасности, по его глупости, ведь знал и должен был в оба смотреть. Все это навалилось горой: навязчивые мысли о том, что не увидит Агну, рвали все внутри словно когтями. Если вдовица правду сказала, то Агна в большей опасности. Это Анарад и без нее ощущал, испытывал ее боль, как свою собственную, даже свою можно было стерпеть, труднее пережить, что с Агной что-то плохое происходит. Анарад отсек все эти лезущие холодными змеями мысли, от которых и рехнуться можно.

Вышел, когда Зар уже спешился, скидывая с головы плащ, что укрывал его голову от дождя. Но все стало ясно, когда их взгляды встретились. Лучник сожалеюще покачал головой. Последняя ниточка здравомыслия лопнула. Анарад стиснул кулаки и челюсти так, что заломило в висках, он со всего маха ударил кулаком о дверь, та дрогнула, едва не треснув пополам.

«Проклятый ублюдок! Трусливый пес! Будь ты проклят, жрец!»

Кмети, что толпились во дворе, только глаза отводили. Анарад спустился с крыльца под холодные струи дождя. Только пыл не утихал совсем. Княжич задышал часто и глубоко, бесцельно скользил потемневшим взглядом по двору, по лицам женщин и подлетков, что прятались под навесами.

Думать. Нужно думать. Только как? Когда в груди яд плескался, и горло перехватывало, так, что шумело в ушах, меркло перед глазами. Анарад горько усмехнулся, смотря в потемневшую промоченную дождем землю, сквозь которую проклевывалась бледная молодая зелень. Воймирко — трусливый змей. Он и есть змей. С девушкой — такой ношей, идти ему трудно и медленно, а значит, далеко все одно не могли скрыться. Воймирко следил за княжеским отрядом весь путь, преследовал, ступая по пятам, он заранее все замыслил и с Доминой — они явно где-то находились все это время поблизости, выжидая нужного мига, выжидая, когда Анарад оставит Агну одну.

Анарад сжал зубы, ноздри его дрогнули — если до ночи не найдет, вгонит под ногти каленые спицы вдовице, будет пытать до полусмерти, но узнает где они! Но все это потом, а сейчас нужно думать. Анарад поднял подбородок, невидящим взглядом посмотрев в глубь двора.

В прошлый раз Воймирко повел Агну в лес, останавливаясь неподалеку от заселенных мест, заметая след — рассчитал, что Анарад бросится его искать в глушь. Как бы жрец поступил сейчас? В какую бы сторону повел ее? Впрочем…

Анарад обвел прищуренным от мороси взглядом кровли домов, устремляя взор в сторону леса.

…У Воймирко нет выбора, в отрытое поле не станет выходить. Ему нужен лес, потому что… По плечам княжича разлилась зябь…Потому что ему нужны духи и звери — они помогают ему. Прошлый раз, когда Анарад с Вротиславом подобрались к сторожке, оглушил волчий вой.

Анарад повернулся к Вротиславу, что остался стоять на крыльце, его взгляд зацепился за высокого Зуяра, что стоял чуть позади брата. Юноша, казалось, сбился с дыхания, когда княжич пронзил его взглядом. Анарад, больше не медля, направился твердым шагом к крыльцу. Парень не стал дожидаться, покинул навес, вышел навстречу, уже не сомневаясь в том, что княжичу что-то от него понадобилось.

— Есть ли в Белодаль какая-нибудь заброшенная лачуга? И в какой стороне в последний раз разносился волчий зов?

Зуяр раздумав немного, быстро промокая под дождем, поднял взгляд.

— Есть тут одна брошенная изба, в той стороне и волчью стаю разгоняли недавно.

Анарад подал знак своим войнам, вернул взгляд на парня.