Исход неясен (Гарри Поттер – Женская Версия) - Макс Мах

При этих словах Беллатрикс явственно побледнела. Подозревать ее в трусости было бы глупо, да и не честно, но она прекрасно понимала, чем им всем грозит возвращение темного лорда.

— Значит, снова война, — произнесла она вслух то, о чем не хотела даже думать.

А вот Анна о войне думала, и чем дольше она находилась в этом мире и в этом теле, тем сильнее было чувство тревоги. Дело в том, что, как бы ни отличалась эта история от канонической, рассказанной Джоан Роулинг, их роднили не только некоторые участники событий, но и модус операнди этих людей. Однако, если это так, то от судьбы не уйдешь. История, так или иначе, повторится, а значит Волан-де-Морт вернется в этот мир во плоти. Во всяком случае, с точки зрения Анны, вероятность этого была куда выше нуля. Возвращение же темного лорда сулило магическому миру массу неприятностей и новую войну. Еще, наверное, не завтра и даже не послезавтра, но скоро по меркам истории, и это не могло не беспокоить. Однако характер Анны был таков, что ни сидеть на попе ровно, ни зарывать голову в песок, она не собиралась. А значит, к войне надо было начинать готовиться уже сейчас, потому что, когда она начнется, станет уже поздно.

В последнее время, Анна много об этом думала. Рассматривала варианты, анализировала следствия из тех или иных своих действий или бездействия, искала решение могущих возникнуть в перспективе проблем, но не была пока довольна ни одним из них.

Самое простое — это плюнуть на все и смотаться в Швецию. Уйти в глухую оборону и попробовать отсидеться за стенами своей цитадели. Увы, но это стало бы трусливым и бесчестным поступком. Во-первых, это противоречило ее пониманию чести и достоинства. Энгельёэны никогда не бежали от опасности, всегда встречая ее лицом к лицу. Викинги не празднуют труса и никогда не планируют жить вечно, хотя и не торопятся попасть в Валгаллу. Анна в этом смысле ничем существенным от своих предков не отличалась. К тому же имелось одно немаловажное «во-вторых»: слишком многие люди ждут от нее иного, зависят от нее или попросту беспомощны без ее поддержки и помощи перед хорошо известными ей жестокостями войны. В общем, она чувствовала ответственность за тех, кого приручила, и не могла бросить их на произвол судьбы. Кроме того, нее имелись определенные обязательства перед королевой, ожидавшей от Анны разумных и взвешенных решений, а еще, — и это самое важное, — у нее был долг перед девочками, которых она обязана была защитить и для которых надо было сохранить в целости и сохранности этот прекрасный мир волшебства и магии. И, значит, если завтра война, ей снова придется вступить в бой, но не так, как это случилось в прошлую войну. Больше она не будет рассчитывать на «авось» и полагаться на всяких там «Фениксов» и прочих дамблдоров. К войне нужно готовиться, и начинать следует прямо сейчас, с сегодня на завтра, не ленясь и не откладывая на завтра то, что можно сделать сегодня.

Политический расклад, как его видела сейчас Анна был таков. Министерство ей в этом деле не союзник, хотя и не враг. Фадж — типичный политик, то есть, он не смотрит в глубь вещей, не видит настоящих перспектив, не замечает многих проблем и живет, в общем-то одним сегодняшним днем. Его можно использовать в своих целях, — взятки и манипулирование являются отличными инструментами воздействия на власть, — но он ненадежен, трусоват и подвержен влиянию «сильных мира сего», а не одной лишь Анны. Есть еще Дамблдор, лидеры фракций Визенгамота и деньги Люциуса Малфоя. Однако в Министерстве есть порядочные и неглупые люди, с которыми можно и нужно сотрудничать. Амелия Боунс, например, или Кингсли Бруствер из Аврората, хотя он и связан, кажется, с орденом Феникса. То есть, там есть с кем работать, и этим придется заняться вплотную.

«Надо бы подключить к этому делу Адару. Она девочка умненькая, справится!»

Далее следовал орден Феникса. Ну, что сказать, Анна им не доверяла, да и серьезных бойцов, кроме Грюма и того же Бруствера, у них сейчас нет, зато есть Дамблдор, Уизли, Дингл и Снейп. Тот еще серпентарий, и все-таки они скорее союзники, чем враги, а значит, следует попытаться установить с ними приватный контакт.

«Мэри Мак Ноллан? Возможно, но не обязательно. Надо бы еще поискать… И с Дамблдором тоже придется «задружиться». Просто выхода нет!»

И, разумеется, надо готовить к войне девочек. Если не удастся их вывезти из страны и спрятать так, чтобы никто не нашел, то их надо научить драться по-настоящему. Двое, — Лиза и Изабо, — родились с Даром боевой магии и огромной силой, но на одном таланте в войне не победишь. Нужны умения и навыки, и значит, с ними еще работать и работать. Эрмина — явно не боевик, но научить сражаться нужно и ее. Целители нужны всегда, но, чтобы быть нужным, прежде всего, следует оставаться в живых. И еще есть пара кандидатур, — Вега, Драко, может быть, Невилл, — но там все завязано на их родителей, и это уже следующий пункт программы.

В прошлую войну Анна оказалась в досадном одиночестве. Те, с кем она могла бы действовать вместе, — и действовала иногда, — были или аврорами, или членами ордена, или и теми, и другими разом. Учитывая этот горький опыт, Анна решила начать вербовку союзников прямо сейчас. Двое, считай, у нее уже были: Адара и Сириус. Но Сириуса еще предстояло полностью оторвать от ордена Феникса и от Дамблдора, — пока он лишь дистанцировался от них, но этого явно было недостаточно, — а Адару надо было окончательно распропагандировать. Интересы семьи должны превалировать над идиотским приказами, спускаемыми Министром в Аврорат. Однако, двоих было явно недостаточно, и Анна начала присматриваться еще к нескольким сильным магам, перетащить которых на свою сторону будет непросто. Но ничего невозможного в этом нет. Во всяком случае, по поводу двоих — Беллатрикс и Люциуса, — у нее имелся довольно сильный рычаг давления, но эта операция была тесно переплетена с другой операцией, которая, в свою очередь, планировалась, как исполнение еще одного пункта программы подготовки к грядущей войне.

Дело тут было вот в чем. Анна решила родить второго ребенка. Странное решение, если подумать, однако, если разбираться по-настоящему, то ничего удивительного в этой идее нет. Имелись причины и мотивы, и все они казались ей сейчас крайне важными. Во-первых, это была ответственность за Род, которой Анна от себя никак не ожидала —