По эту сторону. Прибыток в доме с секретом - Ольга Станиславовна Назарова

выберрешься. И не факт, что Сокол сможет тебя быстрро достать… У деда хватает охрраны. Как правило, это наглухо замороченные ворроны из рродов, которые пытались деду в чём-то возражать.

Крамеш скривил губы в презрительную ухмылку и продолжил:

– Это у него такая фишка – если на Веррхолётовых кого-то посылали, то посланные не возврращались, но и не губились, а моррочились и становились на охррану дедовских владений. Сам понимаешь, во-перрвых, даррмовая сила, и, заметь, лучшая! Прростых-то воронов на захват владений чужого ррода не пошлют. А во-вторрых, защита от их же рродов. Знаешь же, ворроны рродолюбивы, будут старраться избегать ситуаций, в которрых могут наврредить своим, пусть даже и тем, которрые не в себе.

– Крруто! – присвистнул Вран. – Этак можно своих почти и не задействовать.

– А своих пррактически не осталось, – пожал плечами Крамеш. – В смысле, тех, кто может противостоять нападению. У нас был очень большой ррод, и моррок был у всех, но в разной степени. У кого-то слабенький совсем, у кого-то очень сильный. Были когда-то тррое совсем без моррока – ворроницы, которых из рода изгнали, я тебе прро них говоррил. И была особенность – если ворроница находила парру, то они всегда оставались в роду Веррхолётовых – так сохраняли дарр, чтобы он не рраспылялся в чужой ррод. Только вот…

– На это мало было желающих? – Вран прикинул, хотел бы он… нет, не просто жить в семье жены – это как раз не было такой уж редкостью. А вот быть бесправным рабом в этой семье – этого уж точно никто не пожелал бы!

– Точно! Ворроницы всё чаще оставались без мужей или с мужьями под морроком. А если воррон попадает под полную власть жены, почему-то птенцы или не получаются вовсе, или получаются без дарра!

– Поэтому твой отец довольно долго оставался в своей воле и рразуме?

– Да. Дед уловил закономерность, и отца до порры до врремени не моррочили. Просто не выпускали никуда без сопрровождения, не давали улететь, только и всего.

– То есть с дарром оставались только птенцы от ворронов вашего рода?

– Да, но и их становилось всё меньше и меньше. Так что ррод уменьшался, слава и власть – тоже. Нападать осмеливались не часто, но дело-то было вовсе не в безопасности, а в том, что Веррхолётовы перрестали быть на самой верршине. Потом было целое поколение птенцов вовсе без дарра. Само собой, их уже не выгнали – можно было остаться совсем без ворронят. А уж после них моррок прроявлялся кррайне рредко. Дед, бабка, мать и Кррания гррезят восстановлением величия, жаждут его больше всего, так что ты должен быть очень осторрожен.

– Да уж, теперрь я понял, – Вран машинально потёр запястья.

Крамеш покосился на него, но, верный своему слову, извиняться не стал. И ничего такого… Чуть помял беспечного воронёнка, зато теперь этот дyрaчoк будет настороже. По мнению Крамеша, прошедшего крайне жёсткое воспитание, дело того стоило.

– Ну что, полетели?

– Погоди… А куда ты подрручных своего деда отпрравил?

– К Соколу, конечно! – фыркнул Крамеш. – Они сдадут пррокатную машину и на своих двоих потопают к Соколовскому – он сам ррешит, куда их девать, а у деда будет минус четыре стрражника.

Ловушка с пойманной ящеркой мерно покачивалась в лапах Врана, когда он долетел до своей гостиницы и нырнул на балкон.

«Кажется, что я отсюда не ррранним утрром улетел, а год назад, – подумалось ему. – Нда… прриключение. А ведь он меня рреально напугал до жути, до дррожи! Арртист».

Правда, долго рассуждать об этом у Врана не получилось – Крамеш спланировал на балкон и влетел прямиком в распахнутую балконную дверь и через секунду уже вставал с пола, отряхивая одежду.

– Закажи чего-нибудь поесть, – буркнул он.

«Мррачный какой… – раздумывал Вран, делая заказ. – Хотя оно и понятно – непрросто душу наизнанку вывернуть, да не потому, что поговоррить хочется, а потому, что кого-то уберречь надо. Вот кто бы мог подумать, что у него всё так непрросто? А теперррь ему, небось, стррашно неловко».

Вран был прав. Крамеш вообще никому это в таких подробностях не рассказывал и сейчас думал о том, что и не надо было так вдаваться в подробности – напугал, кратенько сказал почему, да и довольно с птенца.

«Нет, ррраскарркался, как последний дyррaк!» – корил себя Крамеш.

– Кррамеш, спасибо тебе! – голос Врана заставил Крамеша удивлённо обернуться.

– Спасибо, что всё так ррасказал. И ещё, может, ты всё-таки слезешь с моего крресла? Мне-то где поесть?

– Обойдёшься. На крровать сядешь и клюй себе свою поррцию на здорровье! – тут же огрызнулся Крамеш, ощущая себя значительно лучше.

– Вот и поговоррили! Вот и прравильно! – рассмеялся Вран. – Слушай, а я вот думаю, как мы ящерицу в самолёте везти будем, а?

– Легко. Сейчас покажу! – Крамеш каркнул что-то громкое и невнятное, ящерка пришла в себя, открыла глаза, обнаружила, что находится в каком-то другом месте, а вовсе не на склоне знакомой горы, заметалась в ловушке, а потом увидела, что на неё замахивается ногой черноволосый и черноглазый жутковатый тип.

– Кррамеш, ты чего! – ахнул Вран и осёкся – юркая зелёная с медным ящерка вдруг изогнулась и…

Медный окрас с чешуек, расположенных на хребте, моментально распространился на всё тело, сделав её полностью металлической и неподвижной.

– Это как?

– Да очень прросто. Теперь это типа фигуррка, статуэтка. Прравда, рровно на сутки. Но этого врремени нам хватит, чтобы долететь до Москвы и врручить ящеррь Соколу. А в самолёте не запррещено перревозить медноящеров! Главное, клетку не забыть – Соколовский за неё голову отклюёт!

Соколовский, получив «ящеррь», клетку и мешочек с самоцветами, довольно кивнул головой, поместил ящерицу обратно в ловушку и крепко её запер.

– Нам есть о чём доложить! – Крамеш указал глазами на Врана.

– Слушаю, – Соколовский внимательно всматривался в обоих воронов, пока они рассказывали о случившемся.

«Ну надо же… спелись, в смысле, скаркались! Вполне себе боевая единица получилась – вот кто бы мог подумать! А вот с Верхолётными надо будет что-то решать! Обнаглели напрочь! Нет, если бы Вран у меня не работал, а Крамеш не дал клятву, я бы и вмешиваться не стал, но сейчас… Не хватало ещё, чтобы какие-то кандидаты во враноцарьки местного разлива мне жить мешали да сотрудников вoрoвaли. Ёлки-палки! Как же я всё-таки воронов-то не люблю! Просто терпеть не могу!» – нелогично рассуждал Филипп Иванович, поглядывая на подчинённых.

– Думаешь, они могут попытаться выкрасть Врана и здесь? – поинтересовался Соколовский у Крамеша.

– Могут, – мрачно кивнул Крамеш. – И если узнают про Таню, то…

– Да как они узнают-то? – удивился Вран. – Сам же говоррил, что…

– Ну, дед у меня не дуррак, – пожал плечами Крамеш. – Не