Глаза войны - Вячеслав Миронов

С одной стороны вся эта грозная махина внушала уважение и трепет. С такой силищей, да с такими орлами горы можно свернуть. С другой, я привык работать в тишине, и самое главное, чтобы без шума и пыли. А наши приготовления накануне, приезд комиссий, проверяющих, суета в половину пятого утра, потом потянемся всей этой махиной в сторону Старых Атагов — тут то только ленивый или чрезвычайно тупой боевик или его пособник не сообразит, что началась операция по зачистке села. Хреново все это.

Тут одно из двух, либо засада, либо найдем мы лишь теплые постели и запах от немытых ног ваххабитов. А по-русски — дырку от бублика. Сам «бублик» укатится черт знает куда. И ладно, если просто уйдет из села и не вернется обратно. Выявили бандитов без потерь, как среди своих, так и среди гражданского населения, потом путем оперативной работы выявим оставшихся бандюганов и их пособников. А если они обратно вернутся? Скажем, за своими вещами и к своим любимым женщинам? Вот тогда — хреново.

Я остановился и в полусумраке света фар еще раз оглядел фантасмагорию, что творилась на улицах села. Эх, как бы вся наша подготовительная работа не полетела коту под хвост.

Часовые проинструктированы, чтобы из Чечен Аула мышь не выскочила, в случае чего — стрелять на поражение. Саперы проверили накануне минные заграждения, изменили установку мин. Это на случай, если из села побегут информаторы бандитские, а также, если Шейх попробует нанести упреждающий, как американцы любят говорить — «превентивный» удар. Но кто его знает, как дальше все пойдет? Вся эта шумиха не прибавляет энтузиазма, и не помогает тихой зачистке. Войсковая операция, она и есть войсковая операция. Это спецназ может наносить точечные удары и снова растворяться в темноте, а все остальные могут лишь «лупить по квадратам». Эх, будь, что будет! Я выбросил окурок в чеченскую грязь и махнул рукой!

Вот и домик, в котором базировался Калина со своими гоблинами. Возле него три БТР тоже гремели своими моторами, водители периодически делали перегазовку, заглушая голос командира разведчиков.

Для того чтобы лучше слышать, разведчики стояли кругом, внутри — Калина.

В отличие от тех солдат, что я видел раньше, эти были сосредоточены и ловили каждое слово командира.

Все были одеты в одинаковую форму, офицеры были подпоясаны солдатскими ремнями, то же самое оружие, те же самые шапки из искусственного меха, в армии их называют «пидарками», ни у кого нет кокард, некоторые одеты в черные подшлемники, наподобие спортивных шапочек. Почти у всех автоматы обмотаны тряпками. Надо спросить — зачем.

Калина сам отличался от окружающих лишь ростом, громким, сорванным голосом. Да и, пожалуй, возрастом. Его командиры взводов были не сильно старше своих подчиненных. Но чувствовалось, что дисциплина железная.

Отделения были разбиты на тройки-группы. Во главе каждой группы либо командир взвода, либо прапорщик, либо сержант.

Эх, зачистку надо проводить вот такими ребятами, жаль их мало, а не теми, что привыкли уничтожать противника. Нам живые бандиты нужны, а не трупы.

Кто-то обратил внимание командира, что я подошел. Он обернулся.

— Здорово, — протянул руку.

— Здоровей видали! — отшутился я. — На броню возьмешь нас? Один черт вместе работать.

— Сколько вас там будет?

— Как обычно. Трое. Не знаю, как Молодцов с Гаухом будут добираться. Начальника к командирам посадим. Возьмешь?

— Куда от вас денешься. Не хочешь сказать что-нибудь бойцам? Я мог чего-то упустить. Не знаком с вашей спецификой «молчи-молчи».

— Лишь одно, — я набрал полную грудь воздуха, и перекрывая шум работающих двигателей: — Мужики, запомните, нам нужны живые духи! Живой бандит может многое поведать, рассказать о других своих друзьях. Мертвый ни черта не скажет. Пусть даже раненый, но чтобы говорил. Понятно? Сегодня никаких «контролей». «Живьем брать демонов!» Понятно?

— Так точно! — нестройным хором ответили разведчики.

— Мы подъедем к вашему отделу, и там вас заберем. Минут, — Калина посмотрел на светящийся циферблат «Командирских» часов, — через двадцать пять. Будьте готовы. Ждать некогда.

— Будем, Андрей. Я в штаб пошел, чтобы нашего Петровича они подобрали. Пока.

— Давай!

Я зашагал в сторону штаба. Там уже выстраивалась колонна. Быстро договорился с командиром и начальником штаба, что они повезут нашего начальника. Молодцов и Гаушкин с помятыми лицами, не выспавшиеся, как все вокруг, сказали, что поедут на штабных БТРах.

Адреса, по которым они должны были проверять наличие бандитов, были известны.

Как говорится, задачи поставлены, цели определены, пути намечены, за работу, дорогие товарищи!

Колонна выстраивалась еще минут двадцать. Как сообщила инженерная разведка и дозорная машина, все чисто. Фугасов нет, «бородатых зайцев» — так иногда называли духов разведчики, или Дед Морозов, не видно.

Что они могли увидеть в ночи, да еще в тумане, для меня это было загадкой. Ну, в каждой профессии свои секреты, свои тонкости и нюансы.

Мы с Каргатовым взгромоздились на второй БТР. Я уже научился взбираться на броню без падений, обдирания и отбивания различных частей тела. Но все равно до бойцов, которые просто взлетали на броню, мне еще далеко. Для меня все еще оставалось секретом, как это можно в обуви, облепленной грязью, в бронежилете, с автоматом, по грязному борту бронированной машины взлетать наверх. И это делают вчерашние школьники, которые всего полгода назад жили дома и ничем не отличались от своих сверстников.

Калина хотел подать мне руку, но, увидев, как я вскарабкался на броню, уважительно заметил:

— Прямо на глазах растешь, контрразведка! — заметил он.

— У меня еще масса скрытых талантов, о которых я сам не подозреваю, — буркнул я, усаживаясь на «поджопник».

Каргатов тоже лихо взгромоздился на броню, благо, что моложе меня, и уселся рядом.

Минут через пять колонна тронулась. Приготовился было к сильному рывку, но БТР мягко тронулся и покатил вслед за головной машиной.

Не успели мы отъехать и ста метров, как первая машина остановилась, а вслед за ней и вся колонна. По радио, да и так по всей колонне послышались маты и вопросы. В переводе на гражданский язык это звучало, как «почему остановились?»

Калина быстро отправил разведчика посмотреть вперед. Тот бегом сбегал и доложил, что какая-то баба машет черным платком перед первым БТРом.

— Хреновая примета, — заметил Каргатов.

— Не каркай. Может, у нее что случилось, или ей помощь требуется, а может, путешествует автостопом по Чечне, вот и поймала попутку. — А у самого кошки на душе скребли.

— На Кавказе есть такой обычай — если сходились на битву мужики, а какая-то женщина выходила между ними и срывала с головы черный платок и кидала между ними, то битва не должна была состояться, — пояснил Каргатов.