Питер Джексон и создание Средиземья. Все, что вы можете себе представить - Иэн Нейтан

Ноябрь (павильонная съемка Фангорна, руины Осгилиата, Золотой зал, лагерь в Дунхарроу, Запретное озеро, Тропы мертвых, Пеленнорские поля). Природа не всегда им благоволила. Лиственных лесов в Новой Зеландии было предостаточно, но дорогие сердцу Толкина леса с английскими дубами, березами, кедрами и кленами найти было непросто. Особенно учитывая, что Джексону нужны были «шишковатые, жуткие старые деревья».

Лес Фангорн, дом Энтов, снимали на площадке, построенной в соответствии с тем, как Джексон представлял его, когда читал книгу. Стараясь скрыть границу между натурными и павильонными съемками, Лесни установил весь свет еще до постройки декорации. Под большими софтбоксами (имитирующими дневной свет) натянули шелковую ткань, а под ней – камуфляжную сетку, к которой реквизиторы прикрепили листву, чтобы казалось, словно свет с трудом достигает земли.

«В итоге получился приглушенный, рассеянный свет», – пояснял Лесни. Затем они добавили переэкспонированные «солнечные лучи», которые проникали сквозь ветви. Никому больше не пришлось так тщательно проанализировать двойственную природу Средиземья – его обжитую необычность, – как осветителям и операторам.

«Все это нужно было пропустить через голову, – рассказывал Лесни. – Для меня Фангорн – одно из старейших мест в Средиземье, и в нем есть загадка. Стоит упомянуть о нем, как жители Средиземья пугаются, но никто не знает почему».

При создании Лихолесья в «Хоббите» эстетику Фангорна усилили психоделическими тонами – темно-зелеными, коричневыми и лиловыми деревьями, которые возникли в воображении Лесни.

Бригада осветителей тоже столкнулась с серьезными проблемами. Главный осветитель уволился через две недели после начала съемок, обвинив всю съемочную группу в полном непрофессионализме. Джексон признает, что не все готовы были смириться с мыслью о марафонском характере проекта. Поспешные поиски нового специалиста привели кинематографистов к новозеландцу Брайану Бансгроуву, который жил в Австралии. Его солидный опыт сопровождала репутация знатного пьяницы и сквернослова, от проклятий которого краснели даже орки. По словам Джексона, Бансгроув был «невероятно груб» и не мог даже запомнить имен героев, но орал на всех, как старпом, и никогда не лез за словом в карман. Он поддерживал в бригаде осветителей железную дисциплину.

Джексон помнит, как благодарил Бансгроува за то, что тот смог так быстро присоединиться к проекту.

«Этот проект покажет, кто мужчина, а кто пацан, – ответил бесцеремонный осветитель, – и я намереваюсь закончить его по-мужски!» Все его реплики оканчивались восклицательным знаком, и вскоре это стало девизом съемок – закончим по-мужски!

Могучий Бансгроув умер в 2001 году, за день до назначенного просмотра «Братства Кольца».

Ордески хранит в памяти забавное воспоминание о Фангорне. «Я пришел на площадку, чтобы спросить у Питера что-то важное – во всяком случае, так мне казалось».

Вот только Джексон заметил его, стоя между темпераментных деревьев. «Слава богу, ты пришел! – воскликнул он, не дав Ордески сказать и слова. – Сядь здесь, за этим деревом, и читай реплики Гимли, которые он произносит за кадром, пока Иэн, Орландо и Вигго будут играть сцену».

«Я два часа торчал за тем деревом, читая реплики. У меня не так уж много фотографий со съемок, но на одной из них я сижу в Фангорне, довольно сердитый, потому что Питер обхитрил меня, когда я пытался задать ему вопрос. В этом был весь Питер: веселый и озорной, он прекрасно умел избегать неприятных вещей».

Он гордо улыбается.

«Зато я сыграл Гимли».

Декабрь (руины Осгилиата, Хеннет Аннун, лагерь в Дунхарроу, Амон Хен, павильонные и натурные съемки Минас Тирита, Пеленнорские поля). Конец был уже близок, поэтому последние недели выдались особенно напряженными. Даже по их высоким стандартам работать приходилось на износ: съемочные группы ставили сцену за сценой, чтобы подойти к финишу, имея достаточное количество материала, если, конечно, Джексон вообще допускал, что его когда-нибудь будет достаточно.

Последней официальной съемочной площадкой стал универсальный карьер Драй-Крик у Аппер-Хатта, где в свое время разместилась Хельмова Падь, а теперь пролегли улицы Минас Тирита, который снимали уже несколько недель. В начале декабря члены съемочной группы пришли в возбуждение, узнав о возможности стать статистами в сцене коронации Арагорна, намеченной на 18 декабря, на 270-й день съемок. Такой должна была стать их награда за долгую приверженность общему делу.

«Эти фильмы снимались не ради того, чтобы кучка фрилансеров собралась вместе и подзаработала, – говорит Тейлор. – Целая страна сплотилась, чтобы создать эти невероятные картины».

За день до коронации Мортенсен запланировал памятное мероприятие.

Почти все члены Братства утверждают, что это была их идея, но организацию взял на себя именно Мортенсен. Актеры решили сделать татуировки на память о своем приключении, выбрав эльфийскую цифру «9», нарисованную Аланом Ли.

Арагорн забронировал все утро воскресенья, 17 декабря, в тату-салоне самопровозглашенного татуированного анархиста Роджера Ингертона, втиснутом между другими домами на Куба-стрит в богемном квартале экстравагантных магазинов, баров и альтернативного образа жизни. Тем утром в салон пришли восемь актеров. Рис-Дэвис отказался от идеи, не желая «метить свое тело», а также ссылаясь на призрачную угрозу подцепить во время процедуры коровье бешенство (о котором трубили европейские газеты). Остальные актеры несколько демонстративно предложили отважному дублеру Гимли Бретту Битти занять место Рис-Дэвиса, и он охотно согласился.

Шон Бин (татуировка на правой лопатке) покинул Новую Зеландию задолго до заключения этого пакта, поэтому набил себе «девятку» в один из пьяных лондонских вечеров в компании Блума.

Они провели в салоне два часа, страдая за искусство: Бойд (нога) стал первым, а за ним пошли в конце концов согласившийся на авантюру Эстин (лодыжка), довольный Маккеллен (плечо), Монахэн (плечо), Блум (правое предплечье), Вуд (бок), Битти (поясница) и Мортенсен (плечо). Сначала местоположение татуировок хранили в тайне, но постепенно интервьюеры и ведущие телепрограмм выведали все секреты.

Эстин вспоминает, как показал татуировку Джексону. Режиссера тронуло, что они решили таким образом показать, какой след оставили на них эти съемки.

Через несколько дней Джексон, Ордески и Бернард Хилл тоже пришли к Роджеру, чтобы набить себе на кожу эльфийский символ десятки. Накануне веллингтонской премьеры «Братства Кольца» их примеру последовали также Осборн и Тейлор.

В последний день работы, 22 декабря 2000 года, на 274-й день съемок, прогноз погоды сулил облачность и свежий ветер. Высока была вероятность ливней. Сохраненный для истории вызывной лист исписан благодарственными посланиями и шутками, понятными только своим. «На субботу назначены правки текста», – сострила Уолш.

В тот день работали две группы. Джексон с группой 1А снимал военный совет Гэндальфа и Арагорна в большом зале Минас Тирита. Декорации были построены в студии O, очередном импровизированном звуковом павильоне, который расположился в 45-м эллинге веллингтонских доков на набережной Ватерлоо. Тем же вечером в 21-м эллинге планировалось отметить окончание съемок.