Кавказская любовь - Шамсият Гаджиевна Абасова

из Махачкалы и жить в селе с родителями. Вот теперь мечта была так близка к исполнению, а на душе девушки стало тоскливо. Она уже успели привыкнуть к этому красивому городу у моря, к его мягкому и теплому климату. Хунзах в сравнении с Махачкалой был суровым краем, с сильными морозами, снегопадами… даже вода в горах была жесткой. Но это все ничего. Шамсият знала, что уехав скучать по Махачкале она не будет. Но уезжать все же не хотелось. Если она устроится на работу в Хунзахе это означало, что она уже навсегда теряет Абдулджалила. Она его больше никогда не увидит. От этих мыслей сердце обливалось кровью.

– Зарема, папа хочет найти мне работу в Хунзахе, – поделилась с подругой девушка.

– Это же хорошо. Ты все время хотела уехать. И вот – свершилось.

– А теперь не хочу. Если я уеду я больше никогда не увижу Абдулджалила.

– Ничего страшного. Найдешь себе новую любовь. И пусть она будет взаимной.

– А мне никто кроме Абдулджалила не нужен.

– Жаль конечно что так получилось… Ты уедешь, а я останусь одна, без тебя. С кем я буду дружить? – Зареме стало грустно, что Шамсият собирается взять заочно и уехать, она привыкла к девушке, привязалась к ней, и знала, что будет сильно скучать.

– Шамсият, может все же ты передумаешь? Подождешь с работой. Работать ты всегда успеешь, вся жизнь впереди, а учиться нам осталось только два года, – грустно сказала Зарема.

– Я сама тоже иногда так думаю. Я пока еще не решила. Может и не уеду. Поэтому заявление о переводе на заочно пока не напишу.

Шамсият все еще надеялась что Абдулджалил передумает, скажет ей что любит и предложит выйти за него замуж. Она не хотела принимать то, что он ее обманул, игрался с ней. В глубине души она чувствовала, что парень любит ее по настоящему, но есть что то, что мешает ему принимать свою любовь и жениться на ней.

Девушке очень тяжело далось это решение, но она решила поговорить с Абдулджалилом. Возможно она этим разговором унизит себя, возможно очень долго будет жалеть об этом. Но она знала точно: если она, не поговорив с Абдулджалилом уедет, это будет мучить ее всю жизнь.

Шамсият никак не удавалось подобрать подходящий момент для разговора с парнем. Казалось, что он ее избегает. Это еще сильнее ранило ее сердце.

После очередного экзамена девушка увидела Абдулджалила сидящем на скамейке во дворе университета. Он явно ждал кого то.

– Привет! – сегодня они уже виделись, но девушка просто не нашла других слов что бы начать разговор.

– Привет!

– Скажи честно, ты меня избегаешь?

– Нет!

– А я собираюсь взять «заочно», – девушка села на скамейку рядом.

– Почему?

– Папа нашел мне работу в Хунзахе.

– Поздравляю! Рад за тебя.

Безразличие и холод с каким Абдулджалил сказал эти слова глубоко ранили девушку. Ей бы сейчас встать и уйти, но раз она приняла решение поговорить, она это сделает.

– Абдулджалил, скажи…ты меня совсем не любишь? – Шамсият сама не верила, что она произнесла эти слова, но она их произнесла, и была готова провалиться сквозь землю со стыда.

С того дня, как Абдулджалил дал себе слова держаться подальше от Шамсият и таких как она прошло больше полугода. Но сердце так и не смирилось с этим решением и не хотело мириться. Он любил Шамсият по прежнему, и даже сильнее. А сейчас, сердце забилось особенно сильно и ему хотелось сказать: Люблю! Ну конечно же люблю! Я очень сильно тебя люблю! Но вместо этого парень спокойно, словно речь шла о самой простой и обыденной вещи на свете произнес:

– Нет. Не люблю.

Шамсият показалось, что огненная стрела вонзила ее сердце. Она словно задыхалась, стало тяжело дышать. Подождав пару минут девушка все же нашла в себе силы продолжить разговор:

– А зачем тогда ты написал что любишь?

Абдулджалил молчал.

– А мишка? Зачем ты подарил мне медвежонка? Для чего было это все?

Абдулджалил хотел сказать, что это все в прошлом, и наверно он просто ошибся приняв мимолетное чувство за любовь, но увидев слезы в ее глазах сердце парня защемило и он сказал правду. Всю правду. Такой как она есть.

– Понимаешь, Шамсият, мы из разных миров. Мы живет в совершенно разных социальных реалиях. Твой мир, он совсем другой. Не такой как мой. Ты избалованная девчонка. Избалованная, и с детства не знающая отказа ни в чем… А у меня другая жизнь. Мои родители пятнадцать лет мотались по съемным квартирам прежде чем смогли обзавестись собственным жильем. Все наше детство прошло в жесткой экономии. Родителям приходилось экономить на всем: на еде, одежде, развлечениях,.. что бы суметь дать нам образование.

– При чем здесь это? – Шамсият искренне не понимала какое это все имеет к ним отношение.

– При том, что я не смогу дать тебе ту жизнь к которой ты привыкла. Не смогу покупать тебе брэндовую одежду, отдых в Турции, дарить бриллианты. Со мной тебе придется экономить все время, при чем на самом необходимом.

– Нет. Я не такая.

– Такая! Вы все такие. И в этом нет твоей вины. Просто ты привыкла к другой жизни. Более качественной чем моя. И ты потом просто не захочешь жить в моем мире.

– Абдулджалил, глупости это все. Я вовсе не избалованная девчонка. Отец всегда воспитывал нас в строгости.

– Шамсият, прости… Я люблю тебя, очень сильно люблю, – сердце парня «обливалось кровью», но он должен отказаться от своей любви, – я не смогу дать тебе тот уровень жизни к которому ты привыкла.

Шамсият словно ожила услышав что он ее любит. Она была счастлива: словно весна вдохнула в нее новую жизнь.

– А мне не нужно это все. Не нужно! И брэнды не нужны, и Турция, и бриллианты! Мне нужен только ты! Я буду рада хоть всю жизнь мотаться с тобой по квартирам и экономить на самом необходимом. Лишь бы рядом с тобой.

Абдулджалилу очень сильно хотелось поверить словам девушки, принять ее жертвы и предложить вместе пойти по жизни, но тут перед глазами встала пустая, ободранная квартира Али.

– Шамсият, ты понятия не имеешь что значит мотаться по квартирам и экономить на всем необходимом. Ни один день своей жизни ты так не провела. Ты даже понятия не имеешь о чем ты говоришь. Ты просто не выдержишь. Со временем, ты сама будешь меня винить, и возненавидишь за то, что из за меня тебе приходится терпеть лишения. Я не хочу ломать тебе и