Избави нас от лукавого - Лиза Коллиер Кул

– Перестань! Замолчи! Хватит этих слов! — закричал демон.

Голова и плечи Фрэнка отчаянно задергались в неестественном, механическом тике, будто дьявол пытался сбросить с себя мучения, которые терпел. Экзорцизм оказался, как я и предполагал, — сплошным полосканием мозгов, зато, слава Богу, без эксцессов.

– Что держит тебя в этом человеке? Ответь во имя Иисуса Христа! Кто проклял его?

Это вызвало воинственные крики.

– Не скажу! У тебя ничего не получится! — безостановочно твердил демон. Поток слов на секунду прервался, но тут же глаза Фрэнка заморгали еще быстрее, и губы зашевелились: — Я проклял его, потому что он был слишком хорошим, до тошноты добропорядочным. Я заставил его принять неправильное решение.

Епископ Маккенна не пожелал слушать эту чепуху: дьявола к Фрэнку привлекло его тщеславие, а не добродетели. Священник поднял распятие и осенил Фрэнка крестным знамением.

– Во имя Господа приказываю тебе выйти из него, дьявол!

Речь демона стала бессвязной:

– Да кто ты такой! Если я останусь, то потому что сам хочу! Перестань говорить… Я не стану… Глупые людишки… Ничего я не буду делать…

Слова становились тише и тише, приходилось напрягать слух, чтобы расслышать. Это мог быть отвлекающий маневр. Если так, уловка не удалась, потому что епископ не сбился даже на долю секунды и продолжал читать молитвы. Признавая поражение, после бессмысленного бормотания глубокий, презрительный голос наконец смолк.

Голос священника остался твердым и ровным, когда он заканчивал ритуал, многократно прикладывая к телу Фрэнка священные реликвии, осеняя крестом и окропляя святой водой. Я видел, как дыхание Фрэнка медленно выравнивается, а судороги прекращаются.

Хотя демона удалось изгнать, все понимали, что война еще не выиграна, потому что Фрэнк не освободился. Заговорив с ним, я понял, что он по-прежнему не уверен в своей одержимости и не понимает истинной природы своих религиозных «откровений». Демон причинил ему много страданий, но взамен давал то, что Фрэнк считал особым пониманием Бога. В душе он возомнил себя выше Бога. Его целью стало постичь божественный замысел, однако в этом человеке не было благоговения. Демон дал Фрэнку не надежду и любовь, которые несет подлинное религиозное откровение, а извращенное холодное «понимание», которое ничего не значит.

– Нам сейчас куда? — спросила Джоанн.

– Фрэнку нужен еще экзорцизм, как только он будет готов. Это не хирургическое вмешательство, когда врач делает разрез и вынимает из тела то, что вас губит. Это дела духовные и требуют от человека высокой духовности. Когда демон проникает через интеллект, как в случае вашего мужа, одержимому труднее осознать ситуацию. Иногда ясность наступает вскоре после экзорцизма, а порой человеку требуется больше времени, чтобы обрести свободу воли и помочь нам прогнать демона.

После экзорцизма Фрэнк был очень подавлен и молчал всю дорогу до станции, пока я вез их с Джоанн. Единственное, чем я мог его утешить, — мы будем продолжать, пока он согласится принимать нашу помощь. Епископ, однако, не терял надежды, зная по опыту, что с первой попытки удаются меньше половины экзорцизмов и даже повторные обряды могут не достичь цели, если человек не готов впустить в свою душу Бога.

– Дело далеко еще не закончено, — сказал он, когда я вернулся в часовню за Джо. — Бог знает, почему человек отказывается отпустить демона, источник своих страданий. Но если он твердо настроен наказывать себя, мы должны молиться, чтобы Божьим промыслом Фрэнк был спасен.

Потупившись, мы поставили свечи за Фрэнка и его супругу и постояли в молчании, глядя на смелые, полные надежды огоньки, освещающие маленькую часовню.

Подобно серийным убийцам и насильникам, злые духи тоже имеют свой характерный «почерк». Цель у них единая — уничтожить человечество. Однако одни демоны действуют как уличные панки, объявляя о своем присутствии шокирующими актами вандализма и бессмысленного разрушения, а другие нападают физически, царапая свои жертвы в маниакальной ярости.

У тридцатилетней разведенной Донны, проживающей с восьмилетним сыном в Пенсильвании, возникла специфическая проблема с телефоном. Как-то вечером она болтала со своим бойфрендом Майком. Разговор неоднократно прерывался треском статических помех на линии. Когда Майк пошутил, что это, не иначе, полтергейст, связь резко прервалась. Озадаченный, Майк перезвонил и спросил, неужели Донна положила трубку. Женщина поклялась, что нет, и Майк повторил свою шутку: «Стало быть, все-таки полтер…» Не успел он договорить слово, как связь снова оборвалась.

Когда Майк позвонил мне, первое, о чем я спросил, — почему он произнес это слово. Он ответил, что не знает — само собой в голову пришло.

«Не само собой», — подумал я.

Кто-то скажет: да ладно, что сразу проблему-то раздувать? Ну, помянул кто-то шумного духа, и что, он их сразу посетил? Но я вовсе не это имел в виду. Полтергейста, кстати, не существует: ребячливые шумные духи, обожающие проказничать, — чистый фольклор, но их иногда путают с человеческими фантомами, по каким-то причинам не перешедшими в мир иной, или нечеловеческими духами — демонами, которые суть чистое зло и никогда не жили на земле в человеческом облике.

В случае Донны и Майкла я угадал работу демона, скрывающего истинные намерения, телепатически направив Майку дезинформацию. Наживка была проглочена, и Майк с Донной готовы были поверить, что имеют дело с безобидным полтергейстом. Впрочем, я не стал делиться этими мыслями и назначил личную беседу с этой парой в доме Майка в Пенсильвании.

Квартал представлял собой лабиринт мрачных кирпичных малоэтажек, стоящих к дороге под углом. «Двушка» Майка оказалась чистой, но в остальном никакой. Помимо чахлых цветов у старого, но удобного дивана, Майк не делал попыток украсить обстановку, явно предпочитая тратить деньги на игрушки: в гостиной я увидел огромный телевизор, продвинутую стереосистему и большую коллекцию дисков. Еще заметил магнитофон, подключенный к телефонному аппарату, и ворох аккуратно подписанных кассет.

Включив и настроив свои видеокамеру и магнитофон, я сразу оговорил, что не являюсь ни парапсихологом, ни охотником за привидениями.

– Я католик и подхожу к подобным случаям с религиозной позиции, — сказал я. — Я не беру денег и не даю гарантий, но сделаю все, что в моих силах, лишь бы вам помочь. Однако если вы не последуете моим рекомендациям или будете не вполне честны со мной, я умою руки — уйду и помогать не стану. Если вам это подходит, пожалуйста, подтвердите вслух, что вы просите меня заняться расследованием вашего случая.

Майк и Донна сразу согласились на мои условия. Я веду дела, как полицейские расследования: стараюсь объективно отнестись к рассказу очевидцев, а затем задаю вопросы по полицейской формуле «кто, что, когда, где, как, почему». Конечно, и в тех и в других расследованиях бывают случаи, когда так и не удается установить почему.