Делай, как я! - Джанет Иванович

- Ты его не встречала?

Просто на всякий случай, если он у нее в подвале.

- Нет!

- Я всегда всех спрашиваю, - пояснила я, поскольку она подалась назад.

- Хорошая мысль. Я же могла видеть его, гуляющим по улице.

- Именно.

Пока я не наблюдала никакого признака Аллена. Конечно, если он серьезно болен, то мог лежать в кровати наверху в спальне.

- Аллен дома? – спросила я. – Я пыталась застать его в банке, но он вышел на ланч, а потом я была занята важным делом. Я думала, может, он сейчас уже дома.

- Нет. Он всегда приходит домой в пять. – Улыбка вернулась на место. – Не хочешь зайти и подождать? Я могу приготовить травяной чай.

Моя беспокойная часть хотела бы пошнырять по дому Шемпски. Но та часть, которой хотелось еще дожить до завтра, подумала, что не мудро оставлять «бьюик» без присмотра.

- Спасибо, возможно, в другой раз, - сказала я Морин. – Мне нужно присматривать за «бьюиком».

- Мам, - заорал с кухни ребенок. – Тимми засунул «M&M's» в нос.

Морин помотала головой и улыбнулась.

- Дети, - произнесла она извиняющим тоном. – Ты же знаешь, как это бывает.

- В общем-то, у меня хомяк, - заметила я. – Ему трудно засунуть в нос «M&M's».

- Я сейчас вернусь, - извинилась Морин. – Я только на минуту.

Я вошла в прихожую и стала осматриваться, пока Морин поспешила в кухню. Справа открывалась гостиная. Это была большая, приятная комната, оформленная в бежевых тонах. У ближайшей стены стояло пианино. На верху инструмента было полным-полно семейных фото. Аллен и Морин с детьми на пляже, в Диснейленде, на Рождество.

Куча фотографий. Возможно, никто и не заметит пропажу, если одна из них попадет ко мне в сумку.

Я услышала, как орет какой-то ребенок, и щебетание Морин, что «все будет хорошо», и «плохая M&M's пойдет баиньки».

- Я скоро вернусь, - пообещала детям Морин.

Послышался щелчок выключаемого телевизора на кухне, и, не моргнув глазом, я схватила ближайшее фото, сунула в сумку и отступила обратно в прихожую.

- Прости, - извинилась Морин. – С нами не соскучишься.

Я вручила Морин свою карточку.

- Может, передашь Аллену, чтобы он позвонил мне, когда появится.

- Конечно.

- Кстати, а какую машину водит Аллен?

- Желтый «таурус». И еще у него есть «лотус» (британский производитель спортивных и гоночных машин – Прим.пер.).

- У Аллена есть «лотус»?

- Это его игрушка.

Уж больно дорогущая игрушка.

Нужно было проехать мимо универмага по дороге домой, поэтому я сделала короткую остановку и заглянула в банк. Банк был закрыт, но окошко для водителей работало. Мне это было бесполезно. Аллен не заступал на дежурство в окошке для водителей. Я покружила, выискивая «таурус», но безуспешно.

- Аллен, - вопрошала я. – Где ты?

И тогда, раз уж я оказалась здесь, не повредило бы остановиться и поздороваться с Ирен Тулли. И, чем черт не шутит, можно было и фотографию Аллена ей показать. Никогда не знаешь, что всплывет у народа в памяти.

- О, ради Бога, - сказала Ирен, открыв мне дверь. – Вы все еще ищете Фреда? – Она взглянула на «бьюик» и узнала его. – Ваша бабушка с вами?

- Бабуля дома. Я надеялась, что вы не откажетесь взглянуть еще на одну фотографию.

- Это снова тот мертвый человек?

- Нет. Этот парень живехонек.

Я дала ей фото семьи Шемпски.

- Разве не прелесть, - сказала Ирен. – Что за милая семья.

- Вы узнаете этих людей?

- Не с ходу. Кажется, видела мужчину, но не могу вспомнить, где.

- А не мог он быть тем мужчиной, который разговаривал с дядей Фредом на парковке?

- Полагаю, что это возможно. Если не этот человек, то очень на него похожий. Он просто обыкновенный такой. Думаю, потому я его и не могу хорошо вспомнить. Нет ничего особенного, что бы запомнилось. Конечно, он не носил кепку с Микки Маусом и шорты-бермуды.

Я забрала фотографию.

- Спасибо. Вы очень помогли.

- Всегда пожалуйста, - ответила она. – У вас такие интересные фотографии.

Я проехала мимо улицы, ведущей к моему дому, и направилась дальше через Гамильтон в Бург. Я размышлала о бомбе, и у меня возник план. Поскольку вечером я никуда не собиралась, то запру-ка я машину в гараже родителей и прокачусь за счет папаши домой. Так и машину сохраню, а заодно и пообедаю.

Я нисколько не беспокоилась, что займу гараж, потому что папаша никогда не ставил туда свою машину. Гараж использовался для хранения канистр моторного масла и старых шин. С одной стороны во всю стену у него было устроено рабочее место, и на нем выстроились баночки с гвоздями и всякой мелочью. Я никогда не видела отца, работающего за этой стойкой, но когда Бабуля доставала его, он прятался в гараже и курил там сигару.

- Ой-ой-ой, - произнесла бабуля, увидев меня в дверях. – Плохой знак. А где черная машина?

- Украли.

- Как, уже? И дня же не прошло.

Я прошла в кухню и взяла гаражные ключи.

- Собираюсь поставить «бьюик» в гараж на ночь, - пояснила я матушке. – Ладно?

Матушка приложила руку к сердцу:

- Мой Боже, ты собираешься взорвать наш гараж.

- Никто не собирается взрывать гараж.

Разве что убедятся, что я там.

- Я приготовила окорок, - сообщила матушка. – Останешься на ужин?

- Конечно.

Я поставила «бьюик» в гараж, все накрепко закрыла и пошла в дом есть окорок.

- Сегодня уже две недели, как пропал Фред, - напомнила за обедом Бабуля. – Думаю, что он бы уже нашелся – так или иначе. Даже инопланетяне не держат людей так долго. Как правило, они просто исследуют твои внутренности и отпускают.

Папаша склонился над тарелкой.

- Конечно, может, они начали зондировать Фреда, а он загнулся. Как ты думаешь, что они предпримут? Возможно, их корабль торчал где-то над Афганистаном, когда они выбросили Фреда, и нам никогда его не найти. Хорошо, что он не женщина, если приземлился в Афганистане. Я слышала: они там с женщинами не очень-то хорошо обращаются.

Матушка застыла с вилкой в руках и вперила взгляд в боковое окно. На секунду прислушалась, потом снова стала есть.

- Никто не собирается взрывать гараж, - заверила я ее. – Я почти в этом уверена.

- Черт, разве это не нечто, если кто-то подложит бомбу нам в гараж? - высказалась Бабуля. – Будет о чем поболтать в салоне красоты.