Француженки не любят сказки - Лора Флоранд

Доминик недоверчиво посмотрел на отца Джейми, не понимая, почему главу огромной глобальной корпорации считают белой овцой.

– Отложи свои надежды до внуков, – сказал сыну Джеймс Кори. – Они с большей вероятностью станут такими, как тебе хочется, чем твои дочери. Поверь мне, уж я-то знаю.

Мак Кори смерил отца обиженным взглядом. Доминик выглядел так, словно его ударили дубинкой по голове, а Сильван, Кэйд и Джейми просто вздохнули.

– Ты правда хочешь отправиться со мной в Африку, да? – шепнула Джейми Доминику.

– Киска, да. – Он взъерошил ее волосы. – И взглянуть на настоящий лунный свет? И узнать, что ты любишь? В любое время, когда ты скажешь.

Доминик остановил мотоцикл возле своего салона. Витрины освещал неяркий свет, и прохожие могли любоваться изысканным шоколадом в любое время суток. В магазине было пусто и почти темно.

Каблучки Джейми гулко стучали по роскошному деревянному полу, а ее пальцы гладили разную текстуру – шершавые каменные арки, мягкий красный бархат штор, гладкое стекло, хрупкие изысканные бутоны белых роз, шелестящие обертки карамели, прячущей в темноте солнечное нутро.

Доминик шел за ней, останавливаясь взглядом на каждой поверхности, к которой она прикасалась, словно там горели золотом ее отпечатки пальцев.

– Что за фантазия…

Она повернулась и пошла к нему. Ее пальцы остановились на стекле, отгораживавшем темные узорчатые квадратики шоколада, обрамленные металлом. Их глаза встретились. На ее губах заиграла страстная улыбка.

– Мне захотелось взять домой коробку шоколада.

Тут, в темном помещении, она казалась себе девственницей, а он диким, темным существом, вышедшим из сказочного леса. Он шагнул к ней, словно не мог противиться ее чарам.

– Скажи мне, – пробормотал он, взяв ее за плечи и слегка прижимая к себе, чтобы она ощутила близость его большого тела, – какие оттенки вкуса тебе выбрать?

Ее дыхание стало неровным, голова затуманилась, мысли о шоколаде ушли на задний план, когда она увидела совсем близко его губы.

– Пожалуй, что-нибудь твое, – сказала она.

Уголок его губ дернулся в легкой улыбке.

– Авантюрно. Давай попробуем. – Он впился в ее рот жарким ртом, неторопливо и властно, раздвинул ее губы, коснулся их зубами. Ее руки запутались в кожаной куртке, ее подарке, и никак не могли нащупать молнию.

Он поднял голову и на пару мгновений навис над ней, тяжело дыша. Потом протянул руки, ненадолго прижав ее к прилавку своим телом, и распахнул витринный ящик. К ее разочарованию, давление его тела уменьшилось. Он слегка отодвинулся и поднес к ее губам маленький квадратик.

– Какой это шоколад? – спросила она.

– Почему бы тебе не определить это самой? Скажи мне, какой вкус ты ощущаешь. – Он положил шоколадку ей в рот. Когда он убирал руку, она успела схватить губами кончик его пальца.

– Темный шелк, – прошептала она. – Темный, темный, тающий шелк. Этот вкус не проходит. Он держит меня за запястья.

Он сдвинул кверху длинные манжеты куртки, которую она носила – его куртки, – обхватил ее запястья и потер своими грубыми мозолями ее нежную кожу.

– Тебе нравится, когда я сжимаю твои запястья? Или ты хочешь, чтобы я отпустил их?

– Нет, мне… – ее голос дрогнул, когда его палец провел по чувствительной коже, – …нравится.

– Ну, какой это был шоколад? – спросил он, щекоча губами ее губы. – Я ведь не видел. – Он снова поцеловал ее, ощущая вкус шоколада, оставшийся на ее языке.

Она вся отдалась поцелую, но он длился недолго. Доминик отстранился, прижался лбом к ее темени.

– Тебе он нравится, да? – В его голосе слышался легкий смешок, намекая на множество других вещей. – Мы с тобой решили, что будем исполнять твои фантазии.

– Не беспокойся, так оно и есть.

Он рывком расстегнул молнию на ее куртке, швырнул свою через прилавок и, избавившись от этих барьеров, прижался к ней всем телом. Ее ладони с удовольствием погладили его торс, прикрытый лишь трикотажной рубашкой.

– Ты правда представляла вот это в своих фантазиях, когда была тут днем?

– О да. С каждым кусочком, который брала из твоей коробки.

Он взял ее за талию, поднял и посадил на прилавок.

– Как я не догадался положить в ту коробку номер моего мобильного! – Он опять приник губами к ее губам и раздвинул бедрами ее ляжки. – Просто я боялся тебя спугнуть.

– Спугнуть м?.. – Но его губы не позволили ей договорить фразу.

Не прерывая поцелуя, он опять навалился на нее, заставил откинуться назад, на его сильную руку. Когда потом он помог ей вернуться в прежнее положение, в его руке была еще одна шоколадка.

– Почему ты мог спуг…

Он сунул шоколадку в ее раскрывшиеся губы, не дав договорить.

Она закрыла глаза; на ее языке таял темный шелк, мгновенно подладившийся под температуру ее тела.

– По-моему, ты говорил, что нигде и никогда не жил без света.

Он покачал головой, но выражение его лица говорило, что это не совсем так.

– Не жил.

– Это тьма, которая не видела света. Она предназначена для тайн.

– Тебе нравится? – прошептал он с той давней, трудно скрываемой уязвимостью, с жаждой похвалы.

– О да. Это вроде как тьма, из которой родился мир.

– Если мы хотим, чтобы родился мир, тогда нам нужно немного секса. – Он сунул руки под ее тунику, в легинсы, прижал горячие ладони к ее попке, снял со стола и посадил верхом на свои бедра. – Где ты хочешь? Как? – шепнул он, нежно и сумрачно, словно сердцевина его шоколада, когда нес ее на середину зала. – Что подсказывает твоя фантазия?

Она показала рукой на шершавый камень арки:

– Вот тут.

Держа ее одной рукой, он прижал ладонь к камню.

– Так ты поцарапаешь свою нежную кожу.

– Я хочу тут, – прошептала она. – Прямо тут.

Он хрипло хохотнул.

– Лично я бы выбрал место помягче. Где я смогу взять тебя по-настоящему жестко.

– В следующий раз, – пообещала она возле его губ, запустив пальцы в его волосы. – В следующий раз.

Он вернулся с ней назад, нашел свою старую куртку и опять накинул на нее. Защитив таким образом ее кожу, он прижал ее спиной к камню, провел ладонями вверх по ее ребрам, лаская большими пальцами ее груди.