Раб колдуньи - Стеша Новоторова

их взор, разумеется, тоже самым колдовским образом туманился и подозрительно искрился.

Я ни на что не намекаю. Просто, что видел – то пишу.

А мы к тому времени уже заканчивали уборку в банных помещениях. Вытирали пол насухо, проветривали, в общем, ползали голые как тараканы, светя задницами и кое-чем спереди. А когда очухались – было уже поздно.

Мать настоятельница под рясой оказалась вполне себе аппетитной особой, утянутой в тугой купальник, явно не отечественного производства. Она без лишних слов и телодвижений оседлала самого статного из нас самца – его превосходительство, и тут же утащила его в уже почти остывшую парную. Мельком взглянув им вслед, я понял, что в деле жёсткого изнасилования мужиков она оказалась не просто профи, а прямо-таки бойцом спецназа!

Она ловко завалила почти и не сопротивлявшегося губера на полати, ухватила жёсткой хваткой его причиндалы, так, что бывший высокий чин даже пикнуть побоялся. Оседлала его лицо и устроила на нём такую активную скачку, что стоны послышалось сначала снизу, а потом и от самой высокой духовной особы.

Кувыркались они в парной сравнительно недолго, полчаса, не больше. Нас с Колюней в это время Вертухайка и Евдоха тоже поставили на колени и потребовали глубочайшего ануслинга на том основании, что за прошедшую ночь им так и не удалось ни разу кончить, хотя тантрический секс они практиковали как и все.

А у Вертухайки, как известно всему городу, задница поперёк себя шире, и по закону подлости на этот раз она выбрала меня.

Я-то, подлец, втайне надеялся, что она опять выберет брата – на церемонии его посвящения в клубные рабы она именно на него глаз конкретно так положила. Но в этот раз судьба повернулась жопой именно ко мне.

И жопа эта была просто фантастических размеров и ненасытности!

Усугубляло моё положение и то обстоятельство, что я оказался у стенки, и голова моя была просто вплющена между этими мировыми полушариями. Я знал, что Вертухайка просто обожает, когда ей горячо отлизывают очко, знал также, что кончает она исключительно ощущая в анусе чей-нибудь нос. И прекрасно понимал – моя жизнь сейчас напрямую зависит от моего умения удовлетворять роскошных дам экзотическими способами.

Проще говоря: не отполируешь женский зад до блеска – окажешься задушенным, как губер вчерашним днем. Только вот воскрешать меня никто не будет!

Что Евдоха делала тем временем с моим братишкой я, честно говоря, не видел. Но и ему досталось по полной программе – потом, когда всё кончилось, выглядел он измочаленным и смурным. А спрашивать мне было как-то стрёмно. Сами понимаете, мы здесь все пережили такой опыт, которым не всегда хотелось бы делиться. Даже с близкими людьми…

Про себя скажу лишь, что в тот день меня спасла от удушения Вертухайкиной задницей как ни странно святая женщина – мать настоятельница. Она так громко и непосредственно возносила хвалу высшим силам за возможность согрешить и покаяться (в очередной раз!), что моя мучительница быстро освободила мою голову из жаркого анального плена и рванула в парную, чтобы тоже принять самое деятельное участие в посвящении воскресшего в рыцари Ордена.

Да, путь в Орден Розовой Зари у каждого свой – думал я, отплёвываясь (но тайно, чтобы не приведи Господь, никто из женщин не увидел!), и смывая студеной водицей из колодца потоки выделений и обилие запахов, которыми меня наградила тюремная надзирательница и по совместительству секс-террористка. Коляна вон долго и жестоко трахали страпонами все жрицы Ордена. Это ужасно, если вдуматься. Но это пробудило в нём то, что дремало всю сознательную жизнь – желание стать женщиной. Теперь он счастлив носить женские платья и охотно откликается на имя Оля.

Это его суть, его природа. И ради неё он готов терпеть.

Пахом вот оказался на деревянном колу и его дальнейшая судьба мне не ясна. Но после тех событий, которым он стал не просто свидетелем, но в которых по собственной воле принял самое непосредственное участие, его, конечно же, никто никуда не отпустит. Слишком много видел, и кое-что из этого понял. Ему самому будет неуютно жить среди людей с таким знанием, и делать вид, что никаких странностей он, как и все прочие, не замечает.

Мило улыбаться и раскланиваться с первыми красавицами города, помня их полуголыми дикарками на ночном шабаше в заброшенной деревне – это рано или поздно доведёт бедолагу до нервного срыва. Так что его путь в Орден, несомненно, ещё впереди.

Как и мой. Я Стелька. Это значит, что мне предстоит лизать ноги и обувь ВСЕМ женщинам Ордена на ВСЕХ мероприятиях и общих собраниях. Готов ли я к такому?

Честно говоря – не знаю.

А вот посвящение Пал Палыча в сексуальные рабы Ордена, похоже, происходило на наших глазах именно в этот день – в последний день лета. И состояло оно в том, что из Палыча делали Куклу. Куклу для секса. Живого Кена, которого можно изнасиловать втроём, вчетвером, да сколько угодно дам может воспользоваться его услугами и заставить выполнять любые их прихоти!

Любые! Вы только представьте, какие фантастические тут открываются перспективы! С этим мужчиной можно делать что угодно, когда угодно, и где угодно. Он, конечно, не секс-гигант (всё-таки возраст – хорошо так за шестьдесят), но безотказен и органически не способен сказать «нет» ни одной женщине, которая пожелает с ним заняться сексом.

И превращали его в такую секс-Куклу прямо сейчас. В поместье Акулины. На наших глазах.

А наши с Коляном госпожи – леди Стефа и сама хозяйка дома, сидели в беседке, увитой плюющем, пили чаёк и посмеиваясь, вели свой таинственный, нам непонятный, разговор.

Они были как бы не при делах. Просто благосклонно наблюдали, как всё новые гостьи приезжали парочками или поодиночке и пошептавшись о чём-то с подругами, уединялись где-то в пока не остывших банных помещениях. И оттуда доносились сладострастные охи-вздохи, стоны-всхлипы, повелительные команды и покорный шёпот…

Как ни странно, но для Палыча это тоже был своего рода загробный рай. Теперь ему не нужно было искать каких-то привокзальных шлюх, втайне от всех скрываться по дешёвым борделям, боясь разоблачения прятаться за тонированными стеклами замызганных машин. Он нашел, что искал всю свою сознательную жизнь. Он нашёл тайный Орден сатанински настроенных и сексуально озабоченных садисток-лесбиянок-феминисток и прочих извращенок. Которые в обычной жизни делают фи при виде мужской письки, но которые на своих тайных сборищах устраивают ТАКОЕ, что никогда не решатся снять никакие, самые смелые порнорежиссёры.

А Палыч этот Орден не просто нашёл,