Чудовище без красавицы - Дарья Донцова

Небось отполировать когти стоит дешевле, чем постричься. Ктому же соседка Катьки Гвоздиной вдохновенно создала на моей головемелированное безобразие, ухитрившись состричь прядки почти под корень, так чтотеперь их остается только побрить!

– Маникюрша.

– В четыре часа вас устроит?

– Прекрасно, детка, ровно в шестнадцать я прибуду. Кстати, яу вас никогда не пользовалась ни массажем, ни сауной, ни солярием.

– Милости просим, – оживился невидимый собеседник, – ждем, унас лучшие специалисты, есть мануальный терапевт…

Я хихикнула, вспоминая Валечку, и прощебетала:

– А как цены? Радуют?

– Все для вас!

– Ну а сколько стоит массаж?

– Сто долларов час.

– Да-а, – протянула я, – ничего, это мне по карману, но, размассажист такой дешевый, отчего на маникюр жуткие цены?

– Разве тридцать долларов много?

– Ну, по сравнению с массажем, впрочем, ладно, просто яочень, очень не люблю бросать заработанные денежки на ветер, вы меня понимаете?

– Конечно, конечно, ждем в 16.00.

– Ждите, – милостиво разрешила я. – Приду.

– Ваша фамилия, пожалуйста.

– Зачем?

– Записать вас.

– Лучших клиентов следует знать в лицо!

– Обязательно узнаю, как только придете, – пообещаладминистратор или администраторша.

Всю дорогу я гадала, мужчина или женщина отвечает в «Митико»на звонки. Но увиденное существо не развеяло мое недоумение. От пояса вниз оновыглядело по-мужски: узкие бедра были упакованы в обтягивающие кожаные штаны,на ширинке которых всеми цветами радуги переливались пуговицы, сделанные то лииз хрусталя, то ли из стекла. Насколько я понимаю, ни одной женщине не придет вголову притягивать к себе взгляды таким образом, скорее уж она обтянет грудьтесной кофточкой. Чем гордимся, то и подчеркиваем. Да и ботинки, казалось,принадлежат представителю сильного пола – огромные, тупорылые, на невероятнойподошве, толщиной примерно сантиметров десять. Зато от пояса вверх «нечто»походило на женщину: яркий бирюзовый свитер с люрексом, длинные волнистыекаштановые волосы, собранные в кокетливый хвостик. Ярко накрашенные глаза икрохотная бриллиантовая точка в одном ухе.

Усевшись за столик, я вытянула перед улыбающейся Танечкойруки. Маникюрша глянула на мои ногти, но, даже если и подумала что-тонехорошее, вслух с самой милой гримаской произнесла:

– Ну и какой маникюр будем делать?

– Он бывает разный?

– Конечно. Французский, классический, нагелпирсинг,татунагел…

Ага, «нагел» по-немецки ногти. Значит, вденут колечко илиразукрасят ноготь татуировкой. Но это, пожалуй, не для меня… И вообще, опытнаяТанюша, окинув посетительницу оценивающим взглядом, тут же, естественно,поняла, что я не являюсь завсегдатаем модных салонов и бутиков, поэтому нестану ничего из себя изображать.

– Понимаете, – тихо сказала я, – вообще-то я редко занимаюсьсобой!

– Это зря, – ответила Танюша, вытаскивая пилочки.

– Работаю учительницей, все недосуг.

– Зачем же вы к нам пришли? Тут жутко дорого! У меня мама вшколе работает, знаю, какая у вас зарплата. Давайте сделаем так. Скажите навыходе Саше…

– Кому?

– Ну Сашеньке, администратору, что у вас на руке дикаяаллергия, и я посоветовала прийти через неделю…

– И что?

– А я вам дам телефончик своей подружки, она в обычнойпарикмахерской сидит и за сто рублей вам такие ногти сделает!

– Прямо как вы?

– Даже лучше, – усмехнулась Таня, – здесь цену задираютиз-за того, что все клиенты богатенькие, такие ни за что не пойдут туда, гдепростые люди обслуживаются. И что вас сюда привело?

Я достала из сумочки фотографию и показала Танюше.

– Мать одного из учеников посоветовала, вот она.

Таня посмотрела на снимок.

– А, я ее знаю, она раз в две недели ходит к Светке головупоправлять.

– Маникюр не делает?

– У Наталии Львовны обслуживается, – сухо ответила Таня.

– Вот рядом с Леной женщина, ее вы тоже видели?

Девушка поморгала круглыми, совершенно совиными глазами:

– Вроде встречала где-то. А вам зачем?

Я вздохнула:

– Эта дама предложила мне заниматься частным образом сосвоими детьми, посулила большие деньги, целых пятьдесят долларов за час, а я,дура старая, потеряла ее визитку, вот только фото и есть. Честно говоря, янадеялась, что она ваша постоянная клиентка…

Танюша спрятала инструменты.

– Полсотни баксов отличный заработок, моей маме больше старублей за урок никто не платит!

Я вздохнула:

– Вот поэтому и я приехала сюда, а маникюр так, для отводаглаз.

– Где же я ее видела? – бормотала Таня. – Определенно, язнаю эту тетку… Вот что, посидите.

Схватив снимок, она исчезла за матовой дверью с табличкой,на которой золотом горели слова: «Только для обслуживающего персонала».

От скуки я принялась разглядывать зал. Огромное помещение смножеством окон было слишком ярко освещено. Парикмахерши, все как на подбормолоденькие девочки с невероятными, экстремальными стрижками, двигались вокругклиенток, словно танцуя. Инструменты у них крепились на поясе, в специальныхячейках. Впрочем, посетительниц было немного, я насчитала только трех. Из угладоносились звуки тихой музыки, пахло хорошими сигаретами и французскойпарфюмерией.

Дверца хлопнула, вернулась Танюша. Ни слова мне не говоря,она подошла к тощенькой черноволосой девчонке с бритым затылком и показала ейфото. Мастерица сдула со лба несуразно длинную челку и замахала руками.

– Точно, – воскликнула маникюрша, – то-то она мне все времязнакомой казалась!

Быстрым шагом Танечка подошла к столику, вернула мне снимоки сообщила:

– Это не клиентка, а врач.