Беру тебя в долг - Екатерина Кариди

Теперь, когда вопрос с дочерью главного ловчего был решен, следовало заняться остальными.

Охотничий замок притих. Настороженность ощущалась везде, гости затаились. И дело было даже не в том, что король не поехал охотиться, а отправился в кабинет и занялся делами.

Внезапное изменения настроения его величества было замечено всеми. И гости терялись в догадках, чем оно вызвано. А ближе к полудню во двор въехала закрытая повозка.

Дальше еще интереснее.

Во двор охотничьего замка спустилась бледная и подавленная Истелинда Белмар. Красавицу невозможно было узнать, как будто кто-то стер все краски на ее лице и выключил в глазах свет. Леди Белмар села в повозку, дверца закрылась за ней, и повозка выехала со двора, сопровождаемая стражей.

Все это без объяснений.

Тут замолчали даже самые добросердечные конкурентки по отбору, утверждавшие, что вся красота дочери главного ловчего заключается в умело наложенной косметике. Слишком уж гнетущим было впечатление. Когда же попытались расспросить смотрительницу отбора о причинах столь скорого и странного отъезда дочери главного ловчего, матрес Гермиона Пасквел отвечала одинаково:

— Леди Белмар выходит замуж и отправляется к мужу в имение.

Те, кто знал Истелинду, скорее поверили бы, что небо рухнет на землю, чем в то, что она сделала это добровольно.

Это мгновенно вызвали тихий ропот и сплетни. Ведь если фаворитка отбора так внезапно выбыла, то для этого должны быть веские причины? С отбора уже выбыли ранее три претендентки, но этот случай был особый. И как тут не задуматься о своем собственном положении?

Потом до самого обеда гости были предоставлены сами себе, а сразу после обеда был объявлен выезд. Король занимался делами и на обеде опять-таки не присутствовал. Появился его величество только в момент выезда, перекинулся парой фраз с лордами и ускакал первым.

А охотничий кортеж, растянувшись ручейком по лесной дороге, отправился из предгорий обратно в столицу. Ситуация стала неопределенной. Зато было подмечено, что принцесса Амелия выглядела довольной, и глаза у нее против обыкновения сияли.

Это можно было списать на то, что король определился с выбором невесты и не стал ждать официального завершения отбора, а сделал ей предложение во время утренней прогулки. Но почему тогда его величество не сделал официального заявления? Не объявил принцессу Грихвальда невестой и не назначил день свадьбы?

Хотя, конечно, спешить с выводами было рано. Возможно, официальное объявление будет сделано по прибытии в королевский замок? Смотрительница отбора матрес Пасквел, у которой пытались выведать хоть что-то, никакой информации не давала.

В любом случае, было ясно, что отбор, вероятнее всего, подходит к концу. Кто-то испытывал досаду из-за нереализованных амбиций, другие сожалели о веселых и интересных состязаниях, которые устраивала генеральская вдова.

Теперь участницы отбора и неженатые лорды стали понемногу присматриваться друг к другу.

* * *

А у короля были дела.

После неприятного объяснения с Истелиндой Белмар он заперся в кабинете до самого обеда. Требовалось разобраться с внутренними проблемами. Составить послание для Холдара, короля Грихвальда таким образом, чтобы тот не смог предъявить ему ни одной претензии. А так же разыскать магистра Яна Торина из Неполисской Академии, которого Холдар вызывал запечатывать дар Амелии.

У него родился некий план, как выполнить обещанное и помочь принцессе Грихвальда отправиться учиться в Неполис. Но все это было сопряжено с определенными трудностями. Родхар уже сейчас представлял себе, как будет рвать и метать Холдар, лишившись расходного материала в виде дочери.

Означало это только одно — нужны убедительные аргументы. И тут действовать предстояло тонко и ничего не упустить. А главное, дело было такой секретности и важности, что доверить это Родхар его мог только узкому кругу лиц. Ему нужно было срочно возвращаться в столицу.

К обеду король завершил дела здесь, назначил выезд и не дожидаясь гостей ускакал первым. Но прежде отправил нарочного с секретным поручением в Хантц.

* * *

Весь день Мара провела в дороге.

Этот внезапный отъезд. Все завертелось так мгновенно, так неожиданно и странно. События, люди, интриги и заговоры. Она была далека от всего этого, как оно могло с ней происходить? Поверить было невозможно. А в голове пустота и звон.

Когда только выехали, Мара почти ничего не замечала вокруг себя, а перед глазами виделось только лицо Родхара.

«Жди меня. Я постараюсь управиться как можно быстрее».

Жди меня.

Жди.

Господи, как изменилась ее жизнь… Сейчас Родхар Айслинг занимал ее всю.

Мару вывезли из Лендрио затемно, а до того она не спала ночь. Было… столько всего. Но сейчас она помнила только объятия и кровь у него на рукаве. Как он, интересно?

«Жди меня».

Хотелось повернуть обратно. Закрыть его собой. Наверное, она непроходимая дура.

* * *

За окном понемногу рассвело, наступило утро. Гнали быстро, и к тому времени, когда солнце поднялось над горизонтом, они уже въехали в Даршантц. Мара сбилась со счета, сколько раз она его проезжала за последнее время. Кажется три, нет, четыре. Говорят, обратная дорога всегда кажется короче? Ей так не казалось, но ехали они действительно быстро, быстрее, чем в предыдущие разы.

Городок Даршантц остался позади. Теперь они гнали по главному тракту, и в окно Мара могла видеть сопровождавших ее повозку всадников. Их было шестеро. Серьезные молчаливые мужчины в темной одежде. Она уже знала, что такую одежду носят королевские дознаватели. Не стража.

И это наводило на некоторые мысли. Если бы не перстень, который ей надел на палец Родхар, и если бы не его слова, Мара скорее подумала бы, что при таком сопровождении ее заточат где-то в глуши. А вообще, она ни о чем не могла думать, все было перемешано в душе.

Какое-то время она держалась на возбуждении, потом усталость взяла свое. Повозка неслась по тракту, ее трясло и подбрасывало, но не сильно. В конце концов, Мара приноровилась и заснула.

Просыпалась тяжело, в голове туман. От неудобной позы затекло все, большого труда стоило выпрямиться. Она даже не сразу поняла, что не так. Только потом до нее дошло. Повозка стояла, они никуда не двигались, а снаружи слышались возня и какой-то шум. Стало тревожно.

Мара выглянула в окно, а потом приоткрыла дверцу.

— Что происходит?

Вышло хрипло и совсем тихо. Однако ее услышали. Один из сопровождавших ее мужчин отделился от остальных и немедленно подошел к двери.

— Леди Хантц, вам что-нибудь нужно? — спросил почтительно.