Старейшее жизнеописание Спинозы. Трактат об очищении интеллекта - Андрей Майданский

— 66-

К вопросу о значении выражения «Natura» у Спинозы

Вопрос о теле как модусе атрибута протяжения переводит нас от атрибутов к вопросу о так называемом параллелизме, или об отношении духа и тела, в связи с вопросами, вытекающими из положения 7, II части «Этики». Раньше, однако, чем перейти к нему, необходимо отметить предварительно еще один из камней преткновения, возникающий в результате смешения сущности субстанции вообще и, в частности, атрибута протяжения с совокупностью модусов этого именно атрибута протяжения. Я имею в виду смешение выражения «природа» (natura) в смысле Спинозы с «природой» с натуралистической или, вернее, натуралистических точек зрения, вплоть до механического и «сенсуалистического» натурализма включительно (Фр. 555).

Выражение natura для Спинозы всюду равнозначно выражению «сущность»; говоря о сущности модусов, он употребляет одинаково выражение или natura, или essentia, или же говорит «natura sive essentia».

По отношению к сущности субстанции, в которой даны все остальные сущности, он употребляет то же выражение Natura; говоря в то же время «Natura sive Deus», он имеет в виду абсолютную сущность субстанции, выраженную для бесконечного интеллекта в бесконечных атрибутах (ср. Eth. I, Def. 6); другими словами: «Природа» Спинозы есть сущность субстанции, познаваемая путем интеллекта, т. е. абсолютная формальная сущность — essentia formaliter, в которой даны все зависимые формально данные сущности. Природа в этом смысле слова не есть то, что познает имагинативное познание, но есть то, что познает интеллект; то есть выражение «Природа или Бог», таким образом, не значит ничего другого, как «абсолютная сущность или Бог», и именно в этом смысле это выражение употребляется как в первых сочинениях Спинозы, так и в «Этике».

Если интеллект рассматривает эту абсолютную сущность как независимую сущность, включающую необходимое существование и являющуюся основой для всех зависимых сущностей, то она может быть обозначена схоластическим выражением Natura naturans, т. е. осуществляющая сущность. Если эта же абсолютная сущность рассматривается интеллектом

— 67-

с точки зрения ее бесконечных модусов, т. е. зависимых сущностей, то эта точка зрения может быть отмечена прибавлением к выражению «природа или сущность» слова naturata: natura naturata или осуществленная сущность. Это и есть то содержание, которое вкладывает Спиноза в эти два схоластических термина (ср. Eth. 1, 29, Sch.)[364]. Утверждения, что лишь natura naturata правомерно может быть названа природой, тогда как natura naturans — чистая идея протяженности и чистая идея мышления (?) и т. д. (Фр. 558), являются результатом вполне чуждых Спинозе точек зрения; так же и утверждение, будто бы «Бог» Спинозы хотя и имманентен, но не тожествен «Природе» (Фр. 566), расходится с воззрениями Спинозы, как в общем, так и во всех частностях своего содержания. «Природа» в натуралистическом смысле есть для Спинозы имагинативно ограниченная совокупность имагинативных неадекватных содержаний человеческого сознания, о которых сказать «Природа или Бог» — Natura sive Deus— было бы равнозначно сказать «modus sive Deus», т. е. с точки зрения Спинозы полнейший абсурд.

В частности, по воззрениям Спинозы, сущность субстанции может быть выражена вся в каждом атрибуте, например, она вся может быть рассматриваема как протяженная сущность, как res extensa, но и в этом случае сущность субстанции не совпадает с «природой» натуралистических воззрений, потому что опять-таки содержание атрибута никогда не может совпадать с содержанием его модуса.

Притом Спиноза определенно настаивает на понимании термина «Природа» именно в указанном смысле: «natura sive Deus», т. е. не в смысле сущности субстанции, выражаемой в каком-нибудь одном атрибуте и его модусах для ограниченного истинного познания, но сущности для бесконечного интеллекта, выражаемой в бесконечных атрибутах и их бесконечных (конечных и бесконечных) модусах. Так, в Tr. th. р. Спиноза оговаривает: «me hic per Naturam non intelligere

— 68-

solam materiam ejusque affectiones, sed praeter materiam alia infinita» (Cap. 6, p. 24).NB.

Спиноза отмечает как недоразумения ходячего мнения, как vulgi opiniones, как praejudicia и даже vulgi stultitia все попытки на место Природы как абсолютной сущности, выражаемой в бесконечных атрибутах и их модусах, подставить «природу» с точки зрения человеческого представления. И до самых последних лет своей жизни Спиноза продолжает предупреждать о недопустимости подобных смешений; в 1675 г. он пишет Ольденбургу (Ер. 73), что тот, кто думает, что в его отожествлении Природы и Бога, под «Природой» он понимает «massam quandam sive materiam corpoream», глубоко заблуждаются: «tota errant via». В Tr. th. p. Спиноза говорит по поводу смутного человеческого воззрения на природу: «Naturae autem (potentia) tanquam vim [ut vulgo dicitur] et impetum imaginentur»; «nec de Deo, nec de Natura ullum sanum habet conceptum»; «Naturam adeo limitatem fingit, ut hominem ejus praecipuam partem esse credat» etc. (Tr. th. p., Cap. 6, p. 23).

Все создаваемые по этому поводу людьми имагинативные образы и абстракции сами по себе не дают о природе как сущности субстанции никакого адекватного познания, и, с точки зрения интеллекта, сами являются некоторыми модусами или атрибута протяжения, или атрибута cogitatio, входящими в природу, с точки зрения истинного понимания, как некоторые зависимые сущности независимой субстанции; таким образом, для истинного познания человеческие неадекватные представления о природе касаются только части того, что Спиноза рассматривает как Natura.

В связи с истинным пониманием выражения «Природа — Natura» у Спинозы, согласно с его собственными указаниями, сама собой отпадает так называемая «натуралистическая фаза генезиса» воззрений Спинозы, установленная Авенариусом (см. также Фр. 555 сл.), как недопустимая фикция уравнения модуса субстанции и самой субстанции, предполагающая у Спинозы возможность абсурдного выражения «модус или субстанция» или «модус или атрибут» (Фр. 545), да еще модус не с точки зрения адекватного познания, но как имагинативная фикция неадекватного познания.

Само собой понятно также, что при указанном Спинозой понимании содержания термина Природа выражение «Природа или

— 69-

Бог» — Natura sive Deus — в «Этике» является не «мало подходящим» остатком прежних воззрений (Фр. 554, 558), но содержанием, вполне соответствующим неизменным воззрениям Спинозы на сущность субстанции, познаваемой путем интеллекта.

Для выяснения себе вопросов, связанных с положением Eth. II, 7 особенно важно помнить, что ни Природа Спинозы, которая есть абсолютная сущность субстанции для бесконечного интеллекта, выражаемая в бесконечных атрибутах и их модусах, ни абсолютная сущность субстанции, выраженная для ограниченного, но тем не менее адекватного познания в одном некотором атрибуте и его модусах, не может быть ни в каком случае обсуждаема с точки зрения отношений, имеющих дело с теми или другими модусами того или другого атрибута, не говоря уже об отношениях, свойственных только содержаниям имагинативного познания. Так, субстанция и как протяженная вещь остается единой (т. е. вне числа), вечной, т. е. необходимо существующей, неизменной (ср. Eth. II, 10, Sch.) и т. д., т. е. не имеющей ни одного из свойств модусов протяжения — тел. Субстанция не телесна—est incorporea, хотя бы и рассматривалась под атрибутом протяжения. Положения I части «Этики», заключающие эти разъяснения, для всякого, кто имеет в виду различие содержаний интеллекта от имагинативного познания, а также учение об определении (definitio) по отношению к субстанции и атрибутам, являются сами собой очевидными аксиомами. (Ср. ниже р. 74 сл.)