Дозоры не работают вместе - Николай Желунов

– Похоже, нас окружили. Смотри, вон там, на опушке.

Среди деревьев в нескольких сотнях метров двигались тени цвета слежавшейся пыли.

– Вот и все, ребята, – сказал Андрей. – Чувствовало сердце мое: не нужно пользоваться этим шариком, засекут и накроют…

Сзади что-то яростно прошипел Матомбо.

– Что ты говоришь?

– Aquí, más bien! (Скорее, сюда!) – взмахнул рукой старый шаман.

Почти ползком молодые Иные углубились вслед за Матомбо в его узкую пещеру. Андрей шел на четвереньках первым, Варя старалась не отставать. В первые секунды остатки дневного света еще освещали им путь, но вскоре все покрыла тьма.

– Не используйте магию! – предупредил Андрей. – Не входите в Сумрак! Они видят нас издали, когда мы прибегаем к волшебству.

Конечно, это была только догадка, но иначе никак не объяснить того, что их так быстро обнаружили. Сюда заявились не случайные охотники; тот, кто послал их, знал: Андрей и Варя находятся на скале над полем, у жилища Матомбо. Знал и обложил их со всех сторон.

Они забирались все глубже в пещеру. Каменный пол под ладонями казался гладким, отполированным, и Андрей задался вопросом, сколько веков шаман живет здесь. Воздух в тесном коридоре был затхлым и застоявшимся, как в зверинце. Они ползли в абсолютной темноте, но глаза Андрея быстро привыкли к ней и стали различать кое-что. Коридор закончился. Они оказались в небольшой пещере. В одном углу ее было свалено сено и куча тряпья, по-видимому, ложе Матомбо, в другом журчал тоненький ручеек. Целая гора отбросов возвышалась посередине, и Андрей с Варей синхронно зажали пальцами носы, борясь с тошнотой. «Много всякого слышал я о Темных деревенских колдунах, – подумал Яровой, – но чтобы такое…»

– Будем сидеть здесь? – прошептал он обреченно.

Через пару минут эти серые твари будут тут, целый взвод.

А мы только зря этой дряни нанюхались.

– Aquí, aquí, – дрожащим голосом повторял старикашка.

Он разбросал в стороны тряпье на своей постели, спихнул в сторону сухую траву и взмахом руки попросил помочь ему. Вдвоем с Андреем они приподняли холодную базальтовую плиту, открыли темный проход, ведущий вниз.

– Быстро все туда, – скомандовал Яровой.

Он затолкал в темноту колдунишку и Варю и последовал за ними; сгреб обратно на плиту грязное тряпье, аккуратно вставил кусок камня на место.

В полнейшем мраке он нащупывал носками туфель ведущие куда-то в бездну грубо вытесанные ступени. Матомбо тяжело дышал внизу. Гораздо ближе – Андрей слышал – билось горячее сердце девушки. Вот она нащупала его руку, прижала к себе. «Они все ждут от меня чего-то», – понял Андрей. «Они ждут, – ответил он сам себе, – что ты скажешь, как быть дальше».

– Не задерживаемся. Идем отсюда как можно дальше и быстрее. Веди, – приказал он старику.

Они шли очень долго. Коридор сменялся коридором, за поворотом возникал новый поворот. Иногда приходилось подниматься или спускаться по скользким от влаги лестницам, дважды они пересекали шумные подземные ручьи по переброшенным над ними каменным мостикам. Этот подземный ход – не Матомбо рук дело, мелькнуло у Андрея. Тут за много лет целой бригаде тоннелепроходчиков не справиться, товарищи дорогие. Думал ли ты еще позавчера вечером, собираясь в аэропорт, что сегодня будешь ползать по древним подземельям в кубинских скалах с двумя Темными, спасаясь от каких-то серых головорезов?

Тонкий солнечный луч упал на покатую поверхность скалы слева – и Андрей на мгновение остановился. Скальную стену покрывали отчетливые, но явно очень старые рисунки, выбитые чем-то острым. Вот птица в человеческом одеянии с огромным клювом. Вот мужчины с носами, такими же огромными, как клюв у той птицы, собрались вокруг высокого столба, на вершине которого скалило зубы изображение медведя. Тотемный столб, сообразил Яровой. Он видел рисунки южноамериканских индейцев в журнале «Вокруг света» – давно, еще школьником, но сейчас сразу узнал этот стиль.

Высоко на скале над прочими рисунками нависало изображение огромной антропоморфной фигуры. Его кожа была черна, он весь словно состоял из мрачных штрихов. Искаженное злобой лицо было обращено к мелким, суетящимся под ногами зверям, птицам и людям. В правой, поднесенной к раскрытой пасти руке великан сжимал испуганно сжавшегося человечка. Талантливо нарисовано, подумал Андрей. Похоже, дело рук Иного, скорее всего Темного… жаль, что кубинские индейцы все погибли, было бы интересно пообщаться с Иным индейцем, к тому же таким мастером.

– Хэй! – прошипел откуда-то Матомбо. – Не отставать, белокожий!

Яровой почти бегом бросился на его голос.

Спустя еще полчаса блужданий они протиснулись сквозь узкую, закрытую зелеными побегами щель в поросших жесткой травой скалах и оказались на свободе. Андрей взбежал на холм и огляделся – он не узнавал этих мест. Вокруг стенами вставали покрытые густым лесом горы. Ох, не простым путем провел их старик – за эти два часа они могли преодолеть многие километры.

– Где мы теперь, Свет и Тьма? На Кубе ли еще? – растерянно спросил у синего неба Андрей, вытирая пот. – Что ж, по крайней мере мы живы и на свободе.

Вашингтон, США – Москва, СССР,

27 октября 1962 года

В то самое время, когда Андрей и Варя пытались понять, куда увела их тайная дорожка в тропических лесах Кубы, в США усиливалась паника. После обращения к нации президента Кеннеди 22 октября простые американцы внезапно осознали, что весь окружающий мир, все, что им дорого и любимо, все близкие и родные – и сами их жизни – все может быть уничтожено в одно мгновение. И горячие сосиски на воскресных ярмарках; и Элвис в кожаных штанах с гитарой; и индейка на День благодарения. Фермеры бросились углублять погреба в надежде укрыться там от ядерных ударов с Кубы и ящиками складировали в них продовольствие. Многие жители крупных городов поспешили уехать на Западное побережье – куда, как поговаривали, советские ракеты не смогут долететь. Другие граждане пустились во все тяжкие, бросая работу, проматывая сбережения в казино и дорогих ресторанах: эх, пожить хоть несколько дней перед смертью по-королевски! На прилавки выбрасывали газеты с ужасающими огромными заголовками: СОВЕТЫ УГРОЖАЮТ ВОЙНОЙ, АМЕРИКА ГОТОВА ОТВЕТИТЬ! – и тиражи распродавались с ошеломляющей скоростью. Вместе с тем тон большинства статей и интервью на ТВ был не испуганным, но воинственным – Америка изготовилась продемонстрировать Хрущеву всю свою мощь и решимость. Еще с 24 октября сто восемьдесят военных кораблей США окружили Кубу, установив фактическую морскую блокаду острова, которую официальные круги в Вашингтоне осторожно именовали карантином. Карантинная зона протянулась почти на тысячу километров вокруг острова, и заслон этот предназначался для тридцати четырех советских военных судов и подводных лодок, шедших через Атлантику с грузом новых ракет и вооружений. МЫ БЛОКИРУЕМ КУБИНСКИЕ СИЛЫ, кричал заголовок, занимавший половину страницы нью-йоркской «Дэйли ньюс», КОРАБЛЯМ КРАСНЫХ ПРЕДСТОИТ ОБЫСК ИЛИ ЗАТОПЛЕНИЕ! Под заголовком – портрет президента Кеннеди: сосредоточен, строг, серьезен.